а рыцарь ничего, поднял щит и выстоял. Рассвирепел дракон, землю когтями дерет, из ноздрей пар валит. Схватился с рыцарем не на жизнь, на смерть. Долго бился дракон, уж совсем выбился из сил, а рыцарю всю нипочём.

Махнул дракон хвостом рыцарь и отлетел в сторону. Поднял он огромный камень, занес его над головой, хотел было кинуть, как с головы рыцаря шлем свалился и смотрит на дракона, не муж кровожадный, а девица красоты неописуемой, без страха смотрит и без ярости. Обомлел дракон, так обомлел, что камень, тяжеленный на ногу себе и уронил.

Взвыл чешуйчатый, на здоровой ноге скачет, за больную держится. Встала девица, доспехи отряхнула, косу белоснежную поправила и стоит, смотрит.

— Убирайся восвояси, червяк чешуйчатый!

От такой наглости дракон застыл. Вот как на одной ноге скакал, так и застыл, только глаза больше стали.

— Что уставился? Хвост в зубы и вперед! Принцесс он у нас воровать решил!

Призадумался дракон, вот зачем ему принцесса? Толку от нее мало, а шуму много. Глянул на рыцаря и недолго думая, сгреб ее в охапку и улетел восвояси.

Принцесса как это увидала так начала голосить, что передумала и хочет быть похищенной, король даже подкупить пробовал, предлагал столько золота, сколько дракон весит, знает старый, что драконы на золотишко падки.

Вот только не тут-то было, драконы конечно золото любят, но принцесс они любят больше, а принцесс-рыцарей тем более. Прилетел он в свою пещеру, отпустил девушка, а она как начала, что думаете кричать? Ага, сейчас, мечом она махать начала, все подушки разрубила. Вот стоит вся мокрая, всё ж в доспехах жарко, на колени руками упирается, кое-как дышит, а меч не выпускает. Дракон тоже устал, не простая это работа тащить рыцаря, который на лету пытается тебе голову снести.

Дамочка успокоилась, сидит вся спокойная, а в глазах слезы стоят. Увидела она, что дракон бинты взял, да крыло латает, так сразу жалко ей чешуйчатого стало, и совестно, это же она ему мечом крыло разодрала. Встала она, подошла молча и принялась дракону повязки накладывать. Стоит змей, как вкопанный и диву дается, сначала чуть не убила, а теперь бинты накладывает, да так аккуратно и бережно.

Спустя какое-то время расслабился, замурчал, да и девушка заулыбалась. Закончила она раны обрабатывать, а дракон понял, что никакая она не принцесса, принцессы они только о себе думают, да и руками делать ничего не умеют, а эта вот наоборот, сразу видно не принцесса. Не только это понял дракон, понял он, что держать ее не сможет, как бы ему не хотелось, не сможет на слезы ее смотреть.

— Ты можешь идти, — прошептал дракон.

— Куда идти?

— Домой, — голос дракона упал до шепота.

— Домой… — чуть слышно прошептал рыцарь и, поднявшись на цыпочки, поцеловала дракона в щеку.

Дракон так и обомлел, а девушка развернулась и вышла. Ох, не хотелось ей уходить, она была согласна каждую секундочку своей жизни провести в когтистых лапах дракона.

Через минуту дракон уже тосковал без рыцаря, принял он человеческую форму и выскочил из пещеры. Как выскочил, так на пороге и замер. Сидит на камне его рыцарь и слезы косой утирает.

— Ты чего, глупая, рыдаешь?

— Я не рыдаю.

— Ага, весь вход мне залила, того и гляди пещеру затопишь, а там и до плесени недалеко.

Хмыкнула девушка и дракон хмыкнул, а потом и говорит:

— Что сидишь, глупая? Пошли чай, что ли пить?

Принцесса так и подскочила и умчалась на кухню, воду греть.

Дракон постоял, посмотрел на закат и понял, что настоящая принцесса это не титулы, балы и замки, это отвага, жертвенность и самоотдача, а ещё он понял, что свою принцессу никому не отдаст.

— Нееет, не верю я в такое! — начал Кай.

— Фу, да лучше бы он ее съел! — поддержал я.

— Чем же это лучше? — засмеялся отец.

— И долго они прожили? — спросил Август.

— Долго, очень долго. С бабушкой вашей дед уже почти пятьсот лет живем.

Челюсти стремительно полетели вниз.

— Что?

— Как?

— Да не может быть!

У костра стоял галдёшь драконят и драконий смех.

— Запомните, — серьезно сказал отец, — скоро вы вырастите, станете суровыми войнами и ваши сердца зачерствеют, к сожалению, это неизбежно, но рано или поздно все вы встретите тех, что сможет растопить лед и унять дракона. Истинную. Она может быть, вашей соседкой, другом, или же врагом и главное не это, а то, как вы себя поведете. За свое счастье нужно бороться.

— За своё счастье нужно бороться — произнес я, вернувшись в реальность.

Отец говорил много правильных и мудрых вещей, но в данном случае, он был неправ. Нельзя любить врага, нельзя быть с врагом. В его время Аспирэд не была на грани войны, ему было не понять. Под ложечкой засосало, как же мне не хватает тебя, ты бы точно знал что делать.

— А если все же? — вновь отозвался внутренний голос.

Не может быть «все же». Все, что я чувствую это всего лишь наваждение от атая и не более того, чем быстрее я в это поверю, тем лучше. Да, девчонка спасла нас, рискнула собой, но кто знает, может это лишь часть плана чтобы втереться к нам в доверие. Враг есть враг. Пытаясь выкинуть мысли о Мирославе, я направился домой и вновь зарылся в карты.

Карета, запряженная четверкой василисков, остановилась около дома. Кучер в камзоле из шелкового сукна поспешил открыть дверцу и помочь даме выйти.

Стройная девушка покинула карету и, направилась в дом.

Элиорт корпел над военными картами. Передвигая фигурки, обдумывал стратегию нападения на столицу Харевея.

Дверь в кабинет открылась и на пороге показалась драконесса.

— Привет, — драконесса направилась к столу.

Кивнув, Элиорт вновь погрузился в раздумья. Драконесса, задетая таким отношением, обошла стол и уселась прямо поверх карт.

— Саиэри, я занят, — равнодушно произнёс дракон.

Девушка перекинула локон синих волос за ухо и наклонилась к Элу. Дракон поднял голову и встретился со взглядом иссиня-черных глаз.

— До меня дошли слухи, — начала драконесса.

— Это правда.

Зрачки Саиэри сузились до точек.

— И что ты собираешься делать? — наигранно спокойно спросила девушка.

— Ничего.

Пальцы драконессы побелели от напряжения, так сильно она вцепилась в край стола.

— Ничего?

— Ты меня слышала, а теперь позволь мне вернуться к работе.

Сорвавшись с места, драконесса вылетела из дома, прыгнула в карету и уехала. Кажется, у Мирославы Кей снова неприятности.

Глава 22. Беги, Прос!

Мирослава

Недели сменялись неделями, наши занятия с Родоном продолжались. За прошедшее время