мной со свирепым рыком, а я лишь надеялась, что профессор сможет что-то придумать.

Перепрыгивая через вазоны цветов, адептка АТИ с воплями домчалась до последнего павильона, в котором располагался пруд.

Да простят меня кувшинки и Ариндриэль. Перепрыгнув через поваленное дерево, на котором рос какой-то фиолетовый мох, леди Кей, будущая герцогиня ливонширская, одна из лучших адептов Академии темных искусств, с воплями прыгнула в воду.

Вот только с чего я взяла, что мантикоры не плавают? Огромная львиная туша булькнула следом. Забарахталась в воде, плаваю то я не то чтобы хорошо. Кое-как выбралась на край, а зверюга уже вылезает следом.

— Альтрахен шед ива! — из последних сил выкрикнула мокрая я.

Кувшинки потянулись чередой верёвок. Напав на мантикору, они стали запутывать и связывать льва. Силы были не равны, совсем немного отделяло меня от смерти.

— Мира, клинки! — крикнул хромающий эльф.

Кидаю эйсаэхэ. Мантикора вырывается. Кричу. Голова мантикоры падает к моим ногам, а сверху сваливается изрядно потрёпанный эльф.

— Все хорошо, — прижимает меня к себе. — Я рядом.

— Вы спасли меня, — всхлипываю через слёзы. — Спасибо.

— Все хорошо, тебе ничего не угрожает, — гладит по мокрым волосам эльф. — Это ты спасла меня, теперь я твой должник.

Губы эльфа касаются моего виска в едва уловимом поцелуи. По телу растекается тепло.

В Эльхальм мы вернулись ближе к полуночи. Всю ночь я не могла сомкнуть глаз, так и сидела поверх покрывала с книгой профессора Шейдера в руках. Я впитывала содержимое, как губка хотя и знала, что это темная магия и цена за неё высока. Ближе к утру, сама не заметила, как задремала.

Глава 26. Признание дракона

Все та же комната. Дракон в одних брюках растянулся на постели, и зовёт меня к себе. Осторожно ступая по полу, подхожу и присаживаюсь на край. Рывок и я лежу поверх дракона, зажатая в кольце рук.

— Я переживал о тебе.

— С чего бы это?

Волосы ниспадают на лицо, перекрывая обзор.

— Атай сегодня словно взбесился, — Эл запускает пальцы в мои волосы, по телу разливается тепло.

— Атай? — начинаю соскальзывать с обнаженной груди дракона.

— Твоя татуировка, — у самого уха шепчет дракон, продолжая ласкать мои волосы. Второй рукой приподнимает меня и вновь укладывает поверх.

— Может, расскажешь подробно? — мой голос падает до шепота, в то время как рука Эла исследует изгибы моей спины.

— Конечно, — мурчит он и становится серьезным. — Все что здесь происходит, это не сон, а общие сознание.

Мурашки побежали по телу, я спрыгнула на пол и приняла боевую стойку.

Дракон в наглую заржал.

— Малыш, я не смогу причинить тебе вред, даже если захочу, а я не хочу.

— Отчего же?

— Может, ты присядешь, и мы все обсудим, как цивилизованные люди, если конечно в Харевее знают, что значит слово «цивилизованные».

Ярость закипела во мне. Если этот чешуйчатый гад думает, что может вот так, в наглую, потешаться надо мной, то он ошибается.

Стоило мне открыть рот, чтобы разразиться гневной тирадой, как он посмотрел на меня. В глазах дракона не было тепла, лишь злость, тьма и смерть. Я знала этот взгляд слишком хорошо, уж больно часто мне доводилось видеть его в своих глазах.

— Успокойся! — скорее рык, чем слово.

— Эмоции тоже общие? — не уступая, рявкнула я.

Элиорт лишь кивнул. Вдох-выдох. Закрыть глаза. Вдох-выдох, держи себя в руках. Прошло несколько тяжелых минут прежде, чем мне удалось успокоиться. Присев на полу, я скомандовала:

— Рассказывай!

— Так уж вышло, что я являюсь одним из сынов правящей династии, мой род очень древний и сильный, восходящий корнями к Норгроду — дракону, по легенде, основавшему все существующие земли. В моей семье есть поверье, что Норгрод самый сильный и непобедимый воин был уязвим лишь в одном, он слишком сильно любил свою жену и не представлял жизни без неё. Когда на земли Норгрода напали существа, шагнувшие прямиком из бездны, дракон стал думать о том, как защитить свою истинную. На совете древнейших, самые сильные из змеев отдали часть своих сил на создание некого артефакта, способного защитить истинную от любых сил, как физических так и колдовских. Атай связал Норгорда с его женой, разделив их чувства и эмоции. Атай всегда сообщает дракону, когда его истинной грозит опасность и если артефакту будет не выстоять, он призовёт дракона.

Чем больше я слушала, тем больше мурашек начинало бегать по телу, чувствовалось, что здесь все непросто, что есть какая-то оговорка, сулящая большие неприятности.

— Кто такая истинная? — ответ был мне известен, но надежда, что я ошибаюсь, все ещё колыхалась.

— Женщина, судьбой созданная для дракона, его единственная любовь и отрада.

— У тебя есть истинная?

— Да. Ее зовут Саиэри.

— Почему ты не отдал атай ей? — мой голос был холоден, я знала, что он чувствует обреченность, ибо теперь мы оба чувствовали ее.

— Ты спасла нас, я должен был сделать все, чтобы попытаться спасти тебя.

— Что будет, если дракон отдаст атая не истинной? — голос предательски упал до шепота.

— Дракон и эта женщина разделят все эмоции, чувства, боль. Вот только без любви, они оба сойдут с ума. Сначала их будет одолевать страсть, животная, сжигающая все на своём пути, поддавшись ей, вероятнее всего, дракон убьёт женщину. Но даже, если ей удастся выжить, безумие неотвратимо. Дракон и истинная должны разделить разум, разделение разума с кем-то иным приведет к необратимым процессам.

— А если вытащить артефакт?

— Атай покинет твоё тело только после твоей смерти.

План прямо скажем не огонь, хотя и безумие не радужная перспектива.

— А если снять чары с атая, скажем так деактивировать его?

Дракон посмотрел на меня, словно, на глупого ребёнка. Змей наклонился ко мне. Взгляд его пронзительных зеленых глаз, приковал меня к месту, сердце пропустило удар, я забыла, как дышать.

— Эту магию нельзя уничтожить, от этого безумия нельзя сбежать.

Элиорт прижался губами к моим губам, не осознано я подалась ему навстречу.

Стоило нам соприкоснуться, как связь прервалась. Мой прекрасный кошмар закончился, наступил новый день.

Глава 27. Подарок от эльфа

После задания Родон уехал. Вернувшись лишь к рассвету, профессор сразу же направился ко мне. Стук в дверь.

— Войдите, — сказала я, убрав книгу под подушку.

— Разбудил? — спросил эльф, просунув белокурую голову.

— Мне не спалось.

— Я могу войти?

— Конечно.

Войдя в комнату, эльф уселся на край кровати.

— Хотел отблагодарить тебя, — эльф протянул мне изящную белую коробку.

— Не стоит, это лишнее.

— Мирослава, я настаиваю.

Когда я открыла коробку, моя челюсть стремительно упала на