Стояла нестерпимая жара, пустынный берег лежал в пугающем тёмно-красном зареве. Папа старался не обращать внимания на эту скорбную картину. Он просто толкал тележку туда-сюда и удивлялся, сколько бесполезных вещей приобрёл в молодости. Время от времени он поглядывал на часы.

«Съезжу ещё раз — и всё, — решил он. — И пусть она даже не думает брать с собой ручки от шкафов и верёвочки от вьюшек».

И он в последний раз покатил тележку в Муми-долину.

Мама тащила ванну. Снифф стоял рядом с блюдечком в лапах.

— Ты меня не слушаешь! — сказал он. — Я уже три раза спросил, где она!

— Да кто же? — изумилась мама.

— Моя кисонька! — закричал Снифф. — Где мой маленький котёнок, который по мне так скучал? Мы должны его спасти!

— Ах да, — сказала мама и выпустила из лап ванну, — твой тайный котёнок… Видишь ли, я видела только его хвост, и то мельком, он же приходил пить молоко только по ночам.

— То есть он тебя не полюбил? — уточнил Снифф.

— Нет, — ответила мама. — Это весьма независимый котёнок. Увидишь, он не пропадёт. Кошки, они такие…

Тут как раз появился Муми-папа, гремя тележкой.

— Это была последняя ходка! — крикнул он. — Времени почти полседьмого, а надо ещё заделать дыру в потолке… Э, постой, а ванна-то тебе на что?

— Но она ведь совсем новая, — ответила мама. — Это так приятно — полежать в ванне, и к тому же…

— Ладно, — сказал папа. — Забирайся в ванну, я отвезу тебя в грот. А где Хемуль?

— Пересчитывает марки. — Снорочка несла семейный альбом. — Надо же, какой Муми-тролль был пухленький в детстве!

— Хемуль! — позвал папа. — Прыгай в ванну, скоро тут поднимется страшный шум! Комета уже совсем рядом!

Хемуль прижал к себе альбом, послушно залез в ванну, и Муми-папа покатил тележку.

Снифф уходил из Муми-долины последним. Пока шли по лесу, он всё время звал кисоньку. И наконец он её увидел. Котёнок сидел на мху и вылизывал заднюю лапку.

— Эй, — шепнул Снифф. — Как дела, кисонька?

Котёнок перестал вылизываться и посмотрел на него. Снифф осторожно подобрался поближе и протянул лапу. Котёнок слегка отодвинулся.

— Я по тебе скучал, — сказал Снифф и снова протянул лапу.

Котёнок отпрыгнул. Всякий раз, когда Снифф пытался его погладить, он уворачивался, но не уходил.

— Комета уже совсем близко, — сказал Снифф. — Пойдём скорей с нами в грот, не то от тебя останется мокрое место.

— Пфф, — сказал котёнок и зевнул.

— Ты обещаешь, что придёшь? — сурово спросил Снифф. — Обещай мне! Не позже восьми!

— Ладно, ладно, — ответил котёнок. — Я приду, когда мне захочется.

И он снова принялся умываться.

Снифф поставил блюдечко с молоком на мох и задержался ещё на миг посмотреть на котёнка. Потом он побежал на берег. Там остальные втаскивали ванну на скалу.

— Держите как следует и тяните! — кричал Муми-папа. — Мне придавило палец! Не ослабляйте верёвку!

— Она соскальзывает! Мыльница всё время за что-нибудь цепляется, — отозвался Муми-тролль.

Мама сидела на берегу и смахивала пот со лба.

— Ну и переезд, — вздохнула она.

— Что они делают? — спросил Снифф.

— Ванна слишком большая, — объяснила мама, — не влезает в грот. Снорк хотел провести собрание, но уже не было времени. Поэтому они затаскивают её наверх, чтобы заткнуть ею окно в потолке. О-хо-хо.

— А я видел мою кисоньку, — сообщил Снифф. — И она обещала прийти в грот не позже восьми.

— Очень хорошо, — ответила мама. — Просто замечательно. Пойду внутрь, расставлю кровати.

Ванна закрыла расселину, служившую потолочным окном, с точностью до четырёх сантиметров. Вот это удача! Постепенно все вещи поперетаскивали в грот, и мама завесила вход одеялом.

— А оно выдержит такой жар? — засомневался Муми-тролль.

— Кстати, — Снусмумрик достал из кармана маленькую бутылочку. — Смотри! Это моё подземное масло. Оно любой жар выдержит.

— А пятен не останется? — с тревогой спросила мама.

Она вдруг хлопнула себя по лбу и воскликнула:

— А где Ондатр?

— Он не пошёл, — ответил папа. — Говорит, всё бессмысленно. Пришлось от него отстать. Но я оставил ему гамак.

— Ага, — вздохнула мама и принялась готовить ужин на походной кухне. Было без пятнадцати семь.

Когда они уже перешли к сыру, снаружи грота кто-то поскрёбся, и под одеяло просунулась усатая бородатая морда.

— Ага, ты всё-таки пришёл, — сказал Муми-тролль.

— В гамаке стало слишком жарко, — ответил Ондатр. — Я подумал, вдруг тут, в гроте, будет попрохладнее.

Он с достоинством прошлёпал в угол и уселся.

— Ты котёнка не встретил? — спросил Снифф.

— Нет, — ответил Ондатр.

Муми-папа вытащил часы и сказал:

— Ну, полная готовность. Восемь часов.

— В таком случае мы ещё успеем съесть десерт, — сказала мама. — Снифф, куда ты дел торт?

— Куда-то туда, — Снифф махнул лапой в сторону того угла, где сидел Ондатр.

— Куда туда? — уточнила мама. — Я его не вижу. Может, Ондатр видел?

— Не видел я ни ваших котят, ни ваших тортов, — огрызнулся Ондатр. — Не видел, не пробовал и вообще с ними не знаком. Я размышляю.

Хемуль хохотнул и снова принялся перекладывать марки в своём альбоме.

— Вы правы, — пробормотал он. — Суета, и ничего, кроме суеты.

— Но куда же он запропастился? — с тревогой воскликнула мама. — Снифф, дорогой, ты ведь не мог съесть по пути целый торт?

— Нет, целый в меня бы не влез, — невинно сказал Снифф.

— То есть ты его всё-таки ел! — возмутился Муми-тролль.

— Только звезду, и она была ужасно твёрдая! — закричал в ответ Снифф и заполз под коврик. Не хочет он больше их видеть. На торте было написано: «Дорогому Муми-троллю», а вовсе не «Дорогому Сниффу». И кисонька не показывается, хотя уже девятый час.

— Да что ж такое, — Муми-мама устало опустилась на стул. — Вот беда-то.