— Жаль, что сержанта Халора нет с нами, — сказалАльтал. — Вероятно, он мог бы объяснить это дело лучше, чем кто-либо изнас.

— Не думаю, что стоит предлагать это Двейе, папочка.Когда она отправляла Халора домой, она дала ему весьма конкретные рекомендацииотносительно матери Элиара, и если ты попросишь ее вернуть его назад, это неприбавит тебе популярности.

— Просто я поинтересовался, почему он так рано наспокинул.

— Теперь ты знаешь. На твоем месте я бы не стала соватьв это свой нос.

— Слушаюсь и повинуюсь, — напыщенно сказал он.

— Да перестань! — огрызнулась она.

В тот день на ужин Двейя приготовила запеченную ветчину, иэто, как всегда, было бесподобно вкусно. Насколько Альталу было известно, кухняв Доме отсутствовала. По вполне очевидным причинам, кухня была Двейе не нужна.

Экзарх Бхейд по-прежнему выглядел совершенно измученнымиз-за событий в Перкуэйне, но Альтал решил пока не вмешиваться со своимисоветами Очевидно, Бхейд сам должен был до этого дойти.

Гер, как обычно, жадно проглотил свой ужин и теперьнетерпеливо ерзал на стуле, поскольку железное правило Двейи запрещало вставатьиз-за стола, пока все не поели.

Альталу тоже было совершенно нечего делать, поэтому онотодвинул от себя тарелку и стал лениво перебирать свои воспоминания в поискахчего-нибудь такого, что могло бы отвлечь Гера от озорства.

— Гер, я когда-нибудь рассказывал тебе историю о моемплаще с волчьими ушами? — спросил он изнывающего от скуки мальчика.

— По-моему, нет, — ответил Гер. — А этохорошая история?

— У меня все истории хорошие, Гер, — заверил егоАльтал. — Пора бы тебе это знать.

— А это правдивая история? — спросил Гер. —Или ты выдумал ее на ходу? Мне больше нравятся правдивые истории, хотявыдуманные тоже ничего.

— А как ты их отличаешь, Гер? — спросилаЛейта. — Альталу стоит только начать рассказывать, и он уже не можетостановиться.

— И что же это за история? — с нетерпением спросилГер.

Альтал откинулся в кресле.

— Ну вот, случилось это давным-давно — даже раньше, чемя впервые услыхал о Доме Эмми на Краю Мира, и о Книгах, и обо всем остальном, счем мы встретились здесь впоследствии. Я отправился в нижние земли, чтобы поглядетьна цивилизацию, а главное, на богатых тамошних жителей. В те времена богачиобладали для меня бесконечной притягательностью.

— Это было в то самое время, когда на тебя натравилисобак и когда ты впервые узнал о существовании бумажных денег?

— Да, это было именно то путешествие. Итак, как вы,наверное, догадываетесь, когда я покинул цивилизацию и отправился обратно всвой родной Хьюл, на душе у меня было невесело. Ни одна из моих попытокреализовать свои планы в нижних землях не увенчалась должным успехом, и я былвесьма сердит, если не сказать больше. — Альтал мимоходом оглядел сидящихза столом и заметил, что Гер был не единственным его слушателем. Приятноосознать, что он еще не потерял сноровку. — Так вот, — продолжалон. — Мой путь в Хьюл лежал через Арум, но это меня совершенно небеспокоило, поскольку я всегда был с арумцами в хороших отношениях. Итак, кконцу лета я добрел до предгорий Южного Арума и, проходя мимо придорожнойтаверны, решил зайти туда и выпить пару кружек доброго крепкого меда.По-видимому, жители нижних земель не умели варить мед, потому что там подавалиисключительно вино, а от вина у меня во рту остается горечь — почти такая жегоречь, какую оставили у меня в душе все мои злоключения.

— В конце концов, Альтал, ты собираешься переходить ксути дела? — вмешалась Двейя.

— Это моя история, Эм, — почтительно ответилон, — поэтому я буду рассказывать ее так, как следует. Если не хочешь,можешь не слушать.

— Продолжай, Альтал, — в нетерпении сказала она.

— Как скажешь, Эм, — ласково ответил он. — Ивот, Гер, случилось так, что в таверне был какой-то полупьяный бездельник,который все время бормотал что-то о вожде клана, который якобы был самымбогатым человеком в Аруме. Я не обратил особого внимания на его россказни,потому что в Аруме всегда найдутся четыре-пять десятков “самых богатых людей”

— Такая тема часто возникает в разговорах, —подтвердил Элиар.

— Я буду первым, кто признается в том, что деньгикажутся ему весьма занимательной темой для разговора, — призналсяАльтал, — но в тот раз меня гораздо больше заинтересовал плащ из волчьейшкуры, который носил тот кабацкий гуляка. Так вот, в те далекие времена то, чтолюди носили одежду, сшитую из шкур диких животных, было делом обычным, однакоэтот плащ был не совсем обычен. Тот, кто его шил, в первую очередь оставил нашкуре волчьи уши, они задорно торчали над капюшоном плаща, и это выгляделоэффектно и даже элегантно. Ну вот, а тот парень, который носил этот плащ, былсовершенно типичным арумским завсегдатаем таверн и гулякой — пьяным, глупым, дак тому же неряхой. Вся передняя часть плаща была заляпана пролитым на неесоусом, и, по всей видимости, хозяин не чистил его с тех самых пор, когдавпервые надел. Этот плащ был явно слишком хорош для такого человека, и я решил,что, возможно, смогу как-то исправить положение.

— Бьюсь об заклад, я точно знаю, что ты тогдазадумал, — хихикнул Гер.

— Не забегай вперед, Гер, — одернул егоАльтал. — И вот, как я уже говорил, парень в плаще к тому моменту и такуже был наполовину пьян, и я купил ему достаточное количество доброго крепкогомеда, чтобы довести это дело до конца. И когда стемнело, он был уже пьянвдрызг. Тогда я решил, что пора идти дальше, и предложил ему выйти и подышатьсвежим воздухом, чтобы проветрить мозги. Он подумал, что это прекрасная идея, имы вышли на улицу. Всю дорогу от таверны он то и дело спотыкался. Я быстроогляделся, чтобы убедиться, что никто нас не видит, а потом пару раз шмякнулего рукоятью меча по голове, и он свалился наземь, словно его подкосили.

Гер довольно рассмеялся.

— Это действительно хорошая история, Альтал, — сжаром сказал он. — И что же было потом?