перед могилой на колени и запела, как певала раньше. Она пела с любовью и благоговением. Пела о горе, о страхах, о потерях. Пела так, словно Мать слышала каждое ее слово – а может быть, и слышала со своего каменного ложа. Может быть, она улыбалась во сне.

Когда не стало силы петь, Тунува Мелим поднялась и поцеловала гроб.

– Мать, мы твои дочери, – тихо сказала она. – Мы помним. Мы здесь.

Вулф

За окнами Лангарта прокричал петух. Поместье, одно из немногих в Инисе, избежало опустошения. Чума не вломилась в его стены, огонь не поджег соломенных кровель.

Лангарту еще века стоять в тени Дебрей.

Вулф лежал в постели в своей прежней комнате, в распахнутые окна вливался солнечный свет. Он слышал летящую от старых дубов птичью песню. С ней вместе летели листья.

Лесники доносили, что большая часть Дебрей уцелела, словно их глубины не посмели тревожить даже змеи. Деревья, как и дом, дожили до нового рассвета над Инисом.

Трит спал рядом, одной рукой обхватив Вулфа за пояс и пристроив голову на груди. Вулф погладил его взъерошенные волосы.

Он, даже после Сеннинга, долго не мог решиться. Столько потерял и столько перенес, что боялся за свою дружбу с Тритом, последним из их доли.

Три года назад он дал себе слово зашить сердце суровой нитью – и зашил. Распускать тугие стежки оказалось сложной задачей, но Трит был терпелив. Он молчал всю весну и большую часть лета.

Когда герцоги Духа отыскали Вулфа в кургане и взяли на себя заботу о его дочери, они с Тритом первым делом отправились в порт Королевы Линн, где дождались первого корабля в Хрот.

Эйнлек Железнобокий пережил еще одну войну и с распростертыми объятиями принял их на службу.

Королю пришлось сделать жестокий выбор. Острым умом он подметил преимущество, ускользнувшее от других: виверны и их слуги будто не видели пораженных чумой. Собрав многих на последнем краю болезни, после которого кровь загоралась огнем, он предложил им доблестный путь в небесный чертог. Больные, вооруженные всяким оружием, какого было не слишком жалко, входили прямо в стаю и резали застигнутых врасплох малых змеев. Большинство выживших больных предпочли прыжок с Холрхорна, их тела лежали на берегу.

Вулф старательно гнал от себя мысли об этом месте. О скелетах на черном песке Мареварра.

Несколько недель они с Тритом сопровождали Эйнлека, помогая собирать и сжигать мертвых, отстраивать дома. Вулф тогда чувствовал себя скорее плотником, нежели дружинником. Тем временем Эйнлек заключил выгодные договоры, которые позволяли Хроту продержаться до нового урожая.

Вулф костями чуял, что соглашения задевают и Сабран. Но молчал. Подняв голос, он бы выдал их преступную связь. Оставалось лишь надеяться, что королева сумеет уберечь их дочь.

Трит всегда спал, как булыжник, и это утро не было исключением. Вулф, постаравшись не разбудить его, сел и стал одеваться.

К празднику Позднего Лета он сделал выбор. Он позволит себя любить и ответит любовью.

Он не один день ломал голову, как коснуться этого вопроса. Трит любил красивые жесты. В конце концов Вулф решил отвести его на Аверот – со скалы открывался умопомрачительный вид на Феллсгерт, место их первой встречи. В ясный день там было красиво.

Как и следовало ожидать, пока они поднимались, небо пролилось дождем, землю развезло. Как и следовало ожидать, Вулф сверзился вверх тормашками, до слез насмешив Трита. После Сеннинга оба они впервые от души посмеялись. Добравшись до вершины – по уши в грязи и все еще хихикая, – Вулф попросту поцеловал его. Может, особой красоты в том не было, но Трит страшно обрадовался и уверял, что это стоило отбитого копчика.

Теперь Вулф застегнул пояс и спустился из спальни в сад. Солнце стало почти прежним, хотя до былых урожаев пройдет не один год. Еще не пересчитали всех погибших, но народ Иниса сократился едва ли не вдвое, а скольких унесла чума! Не хватало рук для полевых работ.

Ополоснув лицо у водоводного желоба, Вулф прошел в розовый сад. Риксард вернулся в Ментендон, а верный садовник погиб на Сеннинге, и цветы остались без ухода. Вулф, взяв ножницы, принялся срезать увядшие головки.

Его семья уже отправилась в столицу – заранее, чтобы по пути остановиться в Каддоу-Холле. Назавтра собирались ехать и они с Тритом.

– Кое-чему ты у нас научился.

Вулф обернулся на знакомый голос. Кудри скрывали лицо молодой женщины, и он не сразу узнал Сию ак-Нару. Вот уж кого никак не ожидал увидеть в Лангарте…

– Сию! – выдохнул он.

Она со смехом бросилась в его объятия. Прижав ее к себе, Вулф ошеломленно покачал головой.

– Я думал, долго еще тебя не увижу, – сказал он. – Тем более в Инисе.

– Вот стараюсь проникнуться к нему любовью, но одеваются здесь ужасно, и под одеждой все чешется. – Сию вздохнула, запахнув плащ. – А ветер здесь всегда такой холодный?

– Бывает и похуже, – признался Вулф. – Боюсь, сегодня по инисскому счету прекрасный осенний денек.

Она с отчаянием взглянула в небо.

– Ты давно здесь?

– Уже не первую неделю. Приехав изучать Инис, я знала, что ты непременно навестишь родных, и поджидала тебя здесь.

– Зачем тебе понадобилось изучать Инис?

– Настоятельница послала. Потом объясню. – Сию кивнула на лес. – Давай уйдем с глаз. Ваш сердитый рыцарь не одобряет бесед с незнакомыми девицами в саду.

– Ты про которого рыцаря? – усмехнулся Вулф.

– Про того, кто велит всем вступать в брак, чтобы его не сердить.

– Это рыцарь Верности. Ты еще убедишься, что они все довольно суровы. – Вулф повесил ножницы на место. – Давай тогда пройдемся. Трит здесь, но он еще спит.

Сию сходила за своей лошадью, и они, взяв ее на повод, пошли по опушке Дебрей.

– Ты ранена? – Он заметил, как напряженно она держится. – В бою?

– Да, в Нзене. А это и есть тот лес, где тебя оставили одного? Красивый.

– И правда. – Вулф бросил взгляд на деревья. – Как там Тунува?

– Прекрасно. Обитель разыскивает места, где залегли в спячку змеи. Теперь это наше главное дело: выбить их, чтобы после не вернулись. Тува просила передать, что она тебя любит. – Сию подхватила Вулфа под руку. – Знаешь, это наши родительницы убили Дедалагана.

– Неужели?

– Никто не знает и не узнает, но это сделали Эсбар с Тувой, – кивнула Сию.

Вулф заулыбался.

– Дедалаган-то меня и подранил. Пока не заживет, в бой я не гожусь. Эсбар меня сюда прислала, чтобы не оставлять без дела. Я ведь теперь посвященная. – Она остановилась под узловатым дубом. – Только мне понадобится твоя помощь.

– Сделаю все, что могу.

– Эсбар просила о двух услугах. Первая – придумай, куда спрятать вот это. – Она отцепила от седла и развернула сверток с железным ящичком необычной формы. – Это одна из сестер выковала. Его не открыть без магии, а внутри ключ, который нельзя больше хранить в обители.

– Почему нельзя?

– Его ищет Канта, от нее