к поезде была тайной даже в самом Аддийском султанате, то риски возрастали кратно. Поэтому мой враг с того самого дня, как посол Аддии, ошеломленный случившимся не меньше нашего, лично принес депешу, не находил себе места.

Единственное, что мы смогли придумать, как причину для приезда султана, это обида за разрыв каких-то личные договоренностей между Грегориком с Эбрахилом. Они на самом деле планировали поженить детей. Но к согласию, по сведениям Третьего советника, так и не пришли. Султан хотел выдать Иляну, первую дочь четвертой жены, за старшего сына короля, которого тот назвал наследником. Но Грегорику не нравилось, что мать будущей королевы всего лишь четвертая жена. Он хотел чтобы это была дочь первой жены Эбрахила.

Но как бы там ни было, нам ничего не оставалось кроме ждать и готовиться к приему столь высокого гостя.

Две седьмицы в замке дым стоял коромыслом. Прислуга без устали носилась с тряпками и ведрами, к приезду высокого гостя надо было отмыть каждый уголок замка, выбить перины в гостевом крыле, выбить ковры и встряхнуть гобелены, начистить посуду и весь металл в интерьере, составить меню, закупить продукты и сделать кое-какие заготовки, провести инспекцию винных погребов, перераспределить королевскую стражу, пригнать солдат в городские казармы для усиления... Работы хватало всем. И хотя я не занималась хозяйственными хлопотами, но и мне пришлось напрячься. Надо было отменить мероприятия, запланированные на время визита султана, перенести все обсуждения, которые можно перенести, а те что нельзя — закончить и составить указы. К концу второй седьмицы я чувствовала себя, как выжатый лимон.

Наконец нам сообщили, что кортеж султана остановился на ночевку недалеко от стен Яснограда. Это значило, что завтра они явятся в королевский замок. Точное время было неизвестно, и по обыкновению все, кто должен был встречать гостей, с раннего утра толкались в тронном зале разряженные в пух и прах.

Я тоже была уже готова к встрече и одета в роскошное платье, которое портнихи шили все эти дни без сна и отдыха, но решила не торчать на троне, как расфуфыренная свадебная кукла, а ждать прибытия султана в том самом кабинете, где мы беседовали с графом Шерресом.

Третий советник периодически заглядывал ко мне, как будто бы боялся, что я куда-то сбегу...

— Ваше величество, — тихий шепот под дверью я услышала не сразу, — ваше величество... пожалуйста... это очень важно...

Я нахмурилась... Что это за важность такая? Сейчас, когда вот-вот появится Эбрахил? И, вообще, все, кто мог меня потревожить находились за другой дверью, той, которая вела в тронный зал. Шептали же со стороны коридора. И это было подозрительно, однако желание позвать кого-нибудь на помощь, я задавила на корню. Вряд ли кто-то чужой смог пробрался через усиленную охрану замка, а значит это был кто-то из своих. Я подошла к двери и распахнула ее во всю ширь. На меня испуганно вытаращив глаза смотрела девчонка из прислуги. Причем, суда по униформе из самых низов... кто-то вроде последней помощницы последнего поваренка... Ее страх был почти осязаем. И она точно мне ничем не угрожала. Я ее одним щелчком отправлю в небытие.

Поэтому я спокойно улыбнулась и спросила:

— Что тебе, милая?

— Ваше величество, мне велено вам передать, что приехала баронесса Шерши, и она должна увидеть вас до появления султана. У нее какие-то важные новости.

— Где она? — подучилось немного резко. И девчонка попятилась, онемев от испуга. — Не бойся, улыбнулась я. — Я ничего тебе не сделаю. Скажи мне, где баронесса?

— Она ждет вас в комнате прислуги, — прошептала несчастная. — Я покажу...

Я мысленно выругалась. Все это дурно попахивало какой-то подставой. И разумнее всего было закрыть дверь и никуда не ходить. Но в то же время, на уровне интуиции я чувствовала, девчонка не врет, и Ирла Шерши на самом деле ждет меня где-то там с неким очень важным известием. Если бы меня хотели подставить, что «глупышка Ирла» не самая лучшая приманка. Никто в здравом уме не пойдет узнавать, что же так сильно понадобилось старой и глупой ургородской шлюхе.

И я рискнула. Оглянулась в сторону тронного зала, подавив желание сообщить Третьему советнику о своем уходе, и решительно сделала шаг за дверь.

— Идем, — приказала я, и девчонка бесшумной тенью заскользила по коридору прижимаясь к стенам. Иногда она оглядывалась, чтобы убедиться, что я иду следом.

Через неприметную дверь мы вошли в коридор для прислуги. И буквально через несколько шагов оказались у запертой кладовки. Я сделала шаг назад, оставляя себе пространство для маневра. Если это обман, то у меня будет шанс сбежать. Девчонка тихо, но твердо выбила замысловатую дробь.

Дверь сразу же распахнулась, и через образовавшуюся щель я увидела баронессу Шерши. Она стояла в глубине комнаты, заваленной каким-то хламом в мужском дорожном костюме, пыльная, грязная и бледная от усталости. Но это, несомненно была моя тетушка собственной персоной.

Она устало улыбнулась и приглашающе махнула рукой. Девчонка посторонилась, пропуская меня и закрыла дверь за моей спиной.

— Ваше величество, — присела в дурацком реверансе баронесса Шерши, но я отмахнулась:

— Госпожа баронесса, все церемонии потом. Я должна вернуться в тронный зал как можно скорее, мы ждем прибытия султана...

— Я знаю, — кивнула она, — именно поэтому я и примчалась. Знаете ли, моя дорогая племянница, скакать на лошади несколько суток без перерыва и отдыха в моем возрасте довольно вредное занятие. И без существенного повода я на такое никогда не решилась бы.

— И какой же был повод?

Баронесса тяжело вздохнула, то ли выдерживая паузу, то ли уже передумав говорить.

— Великая Мать отправила султану письмо, в котором рассказала всю правду, — раздался смутно знакомый голос. Я резко повернулась, из-за тряпки, которая висела в углу и закрывала часть комнаты выступила еще одна женщина. Это была стражница, сестра-близнец той, которую я самолично убила, воткнув нож в горло. — Именно поэтому он и приехал.

— Какую правду? — нахмурилась я, под ложечкой неприятно заныло. Мне уже не нравилось то, что я узнала, но похоже то, что предстояло мне узнать было еще хуже.

— О том, кто ваш отец, — выпалила стражница. И добавила, — я все знаю. У моей сестры не было от меня секретов.

Я, вообще, перестала что-либо понимать. Ну, если даже допустить, что Великая мать разболтала своей по-собачьи преданной подчиненной, о том, кто я на самом деле,