Шесть секунд – это три тысячи таких синхроимпульсов приближения, между которыми в МВ проскакивают многие миллионы лет жизни этого светила и всего, что около него. Бело-желтый диск этого солнца над полигоном пересекают две темные тонкие дуги; они продолжаются в виде тонких эллипсов в темно-синем небе. Так вращаются вокруг него в МВ две планеты, движение которых синхронизировать со светилом нельзя, да и не нужно; вот они и распределились по своим орбитам в миллиардах обращений, размазались в нарисованные в небе эллипсы. Неизвестно, каково это светило и каковы планеты: вещественные или «анти».

9

– на вертолетном табло. Это четверть часа полета Любарского.

Внизу плавни реки Катагань в верхнем течении, рыжие камыши с проблесками воды.

Вспугнутая треском двигателя взлетела стая уток – и в двух местах из камышей раздались щелчки выстрелов, показался дымок.

«Пока в вакууме, даже в НПВ-луче, все будет спокойно. Астероид из Шара пойдет по цепочке: Ловушка ГиМ – Ловушка-передатчик на краю крыши – Ловушка-приемник внизу. Только когда третья нежно выплюнет МВ-подарок на те валуны на полигоне – тогда обнаружится: вещество это или что…»

10

условный вечер следующего К-дня.

…добела раскаленное острие башни

вонзалось в тьму Шара,

в ней мощно жила иная Вселенная:

рядом – и недостижимо далеко,

в их власти – и властвовала над ними.

Ловушка-передатчик уже смонтирована на краю, готова. Это тоже ЛОМД-миллиардник, но попроще; ее функция – перехватить НПВ-лучом тело-астероид, которое верхняя Ловушка возьмет в МВ и приблизит, потом развернуться вниз, открыть свой зев для Ловушки-приемника внизу, возле полигона. Метод «На!» – «Дай!»-транспортировки. А уж тот ЛОМД положит многомиллиарднотонную МВ-массу в центр «корыта», к камням бывшей Аскании.

Астероид за астероидом – так, глядишь, и наберут на Материк.

Вертолет шел как-то неровно, даже штурвал трясло в руках Любарского.

«…на Хиросиму сбросили килограммовый шарик урана-235 – в цепной реакции деления в энергию переходит ноль три процента массы, то есть три грамма урана. При аннигиляции антивещества с веществом все переходит в энергию, то есть достаточно полутора граммов антивещества для Хиросимы, а килограмм его это двести процентов, или шестьсот хиросимских бомб, шестьсот Хиросим. А возьмут не килограммчик, а триллиончик… тонн. Это… даже и считать не стоит, сколько в нем экви-Хиросим. Просто конец Земле».

Это были расчет и бред, все вместе.

11

На календаре-экране Иерихонского – Бурова светилось:

«В Аскании-2: 10 мая 740 года от Сотворения

334929 МВ-солнце».

Аскании-2 нет – но время есть и идет. Время всегда есть.

В эту пору земного часа МВ-солнце приближалось к «корыту» по-весеннему: раньше, чем зимой (в первые десять минут), ближе, светило жарче. И удалится позже. В недавней Аскании-2 в эту пору все зеленело и расцветало, а у живности, от мышей и лягушек до крупного скота, начинался гон. Самцы взбирались на самок под разноцветными яркими дисками в окружении звезд в темно-синем небе точно так, как делали это под обычным солнцем; исполняли свое, зачинали новые жизни.

Все там было как на Земле.

12

Двадцать минут полета.

Внизу снова какая-то станица, ряды домов, распаханная степь, лесополоса из молодых желтых кленов. Взошло солнце – клены будто запылали в его лучах.

Любарскому показалось на миг, что они в самом деле вспыхнули огнем.

«…Нет, я увижу не такую вспышечку. Если не успею, воспылает, станет стеной света весь небосвод впереди. Ярче тысячи солнц – в том числе и того, которое взошло. Огонь аннигиляции. И уж это будет Контакт так Контакт. Во всю космическую ширь. Активно-самоуверенные недоумки сделали свое – и больше не нужны. Вместе со своей кочкой… Или нет, нужны? Далее Контакт-то некому будет поддерживать! Ах, что я знаю! Что мы знаем о целях и возможностях Вселенной!..»

13

На МВ-счетчике:

Здесь минуло двое К-суток и два часа от старта Любарского.

На уровне К200, на вышке ГиМ-3, К-суток прошло еще больше. Там – наладка и монтаж Ловушки захвата, а сейчас перекур.

– Я бы на месте Метагалактики… – заявляет, сидя на ступеньке, НетСурьез между двумя затяжками – и это звучит под накаляющимся над их головами штормом, проявлением миров МВ, так весомо и к месту, что двое других, Климов и Терещенко, повернулись к нему. – Я бы на ее месте встревожился, узнав о Шарике с такой начинкой, со вселенными внутри. Очень. Ведь эта маленькая МВ – мощнее нашей из-за быстродействия. Нет, серьезно.

Климов стоял выше и сказал мягко и убедительно – так вразумляют тяжелых психов:

– НетСурьезик, Имяречек милый, ну как можно так говорить: «Я бы на месте Метагалактики»… Ты бы! Мы-ста… Всему ж должна быть мера. В Метагалактике сотни миллиардов галактик, в каждой сотни миллиардов звезд-светил. А мы с тобой около одной из них, около Солнца – на малюсенькой планетке, малюсенькие существа. Таково наше место, а не…

– А ты со мной так не разговаривай! – окрысился НетСурьез. – Со мной так в Институте Сербского разговаривали. Не таково наше место, раз над головой Меняющаяся Вселенная, раз мы это поняли и что-то здесь делаем. Для мысли-постижения нет ни великих, ни малых; не она при выражающих ее, а они при ней. В этом все равны: и галактики, и вселенные, и мы.

– Ух ты!.. – сказал Терещенко. – Сильно. Це за отакэ вас сажалы, Имярек Имярекович? И в психушку повъязалы?

Климов ничего не сказал, махнул рукой и склонился – что-то довинчивать.

14

У основания башни на полигон-«корыте» между ящиками для сжигания мусора и проволочной оградой…

Исправно пылает 334959 МВ-солнце. Оно спектрального класса F, небольшой лилово-белый диск его перечеркнут двумя дугами-рисками планетных орбит.

…сразу за проходной люди оказывались не на Земле –

чем выше, тем космичней.

Космично светилось то,