торговлей. Списки эти, кроме подписи самих бурмистров, должны быть скреплены также и подписью лучших мирских людей. Бурмистрам вменяется в обязанность смотреть, нет ли от беломестцев утеснения посадским торговым людям. Вот и все те статьи наказов, которые говорят о прямых и непосредственных финансовых обязанностях земских бурмистров. Значительно большая часть параграфов в наказах касается таможенного и питейного управлений; но для этих управлений избираются особые таможенные и кабацкие бурмистры, подчиненные земским, которые за ними наблюдают и ими руководят.

Наказы, таким образом, совершенно не могут показать нам деятельность бурмистров такой, как она протекала в действительности. Они дают нормы, притом слишком общие и неполные, а не фактическое изображение действительно происходившего. Изучение деятельности Бурмистерской палаты и городовых земских изб было бы возможно только по документальному материалу, заключающему в себе делопроизводства этой палаты и изб. Наилучшим источником в этом отношении был бы архив Московской ратуши как центрального учреждения, в делопроизводстве которого должно было быть сосредоточено множество документов, касающихся всех подведомственных Ратуше городов. Архив Ратуши позволил бы сразу окидывать взглядом, как бы с центральной возвышенной точки, деятельность всех местных земских изб по всей территории России. Изучение деятельности местных земских изб только по их архивам представляет то неудобство, что не может не быть, во-первых, бесконечно длительным, так как пришлось бы изучать один архив за другим, и, во-вторых, отрывочным, так как, конечно, далеко не все архивы земских изб сохранились. Но во всяком случае, только при помощи такого центрального или местного архивного материала мы были бы в состоянии показать, как действовало в жизни вновь заведенное городское самоуправление. Тогда, вероятно, можно было бы разрешить неразрешимые по одному только законодательному материалу вопросы: как происходили и когда были закончены выборы в городах, не пожелавших первоначально принять реформу и производивших выборы после указа 20 октября 1699 г., в какие отношения стали новые органы городского самоуправления к посадским сходам, в чем заключалась деятельность посадских сходов при бурмистрах, сделались ли они только избирательными сходами, собиравшимися исключительно для выборов, или принимали участие в текущих городских делах, на чтo как будто есть указание в наказах, требующих в некоторых случаях действия бурмистров «с общего всех мирских людей совету»; далее, продолжали ли существовать при бурмистрах прежние земские старосты, если продолжали, то ограничивалась ли их деятельность только председательством на посадском сходе или же они принимали участие и в исполнительной деятельности. Жизнь плохо поддавалась общему шаблону, и этих местных различий и особенностей не уловить по законодательному материалу. Так, например, только что намеченный вопрос о прежних земских старостах, о котором закон ничего не сказал, жизнь решала в разных местах различно. В Устьянских волостях, как припомним, бурмистры выбирались по волостям вместо прежних земских судеек, которых они должны были сменить; наоборот, в городе Белеве избиратели, выбрав двух земских бурмистров, писали о них в выборном списке: «…быть им в земской избе с земским старостой»[1226], значит, в Белеве сохранили земского старосту и притом не только в виде председателя посадского схода, но в виде участника в управлении вместе с бурмистрами. Все эти и другие подобные вопросы могут быть решены только по актам делопроизводства: но, к сожалению, архив Ратуши до сих пор не разыскан. Пока он не будет найден, полное изучение городского самоуправления 1699 г. в его действии невозможно; приходится довольствоваться изучением отрывочным и преимущественно по законодательным памятникам.

Законодательство о городском самоуправлении с 1699 г. не прекратилось. Оно продолжало разрабатывать разные стороны реформы, оставшиеся без законодательных определений при ее введении, притом разрабатывало их чисто казуистически, решая частные вопросы и отдельные случаи. Главными вопросами в этой разработке были: в центре — пределы ведомства Ратуши, в местностях — отношение бурмистерских управлений к воеводской власти. В особенности много законодательного труда и в наказах бурмистрам, и в отдельных указах вызвало отнесенное к ведомству бурмистров таможенное и питейное управление, что и понятно ввиду того огромного значения, какое имели таможенные и питейные сборы в московском бюджете, составлявшие до введения подушной подати почти половину всех государственных доходов.

Карловицкий конгресс

Петр I. Неизвестный гравер. После 1721

XLIX. Обзор войны Священной лиги с Турцией. П. Б. Возницын

Петр выехал в Воронеж, получив первые известия о заключении перемирия в Карловице. Во время пребывания его в Воронеже ему были сообщены и подробные сведения об этом перемирии. Нам надлежит теперь припомнить ход событий на Карловицком конгрессе.

Продолжительное царствование императора Леопольда I (1658–1705 гг.) проходило почти в беспрерывных восстаниях венгров против Габсбургского дома. Тогдашняя Венгрия тянулась с юго-запада на северо-восток длинной и узкой полосой — где в 200 верст шириной, где еще уже, — примыкая с одной стороны к собственно австрийским владениям Габсбургов, а с другой — к владениям Турецкой империи, в состав которой входили тогда Далмация, Босния и Герцеговина, Сербия, Славония (пространство между правыми притоками Дуная, Савой и Дравой), далее, значительная часть венгерских земель с городами Офеном (Будой), Пештом и др. и, наконец, пользовавшаяся некоторой автономией под управлением особых князей Седмиградия (Трансильвания). Такое географическое положение Венгрии между собственно австрийскими владениями и Турцией давало Турции возможность питать и поддерживать восстания в Венгрии по всему длинному венгерскому фронту. Поддержка венгерских восстаний была, в сущности, замаскированной войной турок, подстрекаемых к тому Францией, против империи, хотя императорский посол пребывал в Константинополе, будучи принимаем при дворе падишаха с унизительной холодностью, в то время как посольствам вождей венгерских повстанцев оказывали там постоянно весьма радушный прием. Эта замаскированная война перешла в открытую, после того как Порте удалось обезопасить себя с северо-востока, заключив мир с Польшей при Журавне в 1676 г., отдавший в руки турок город Каменец и всю Подолию, и перемирие с Московским государством в Бахчисарае в феврале 1681 г., по которому границей между обоими государствами становился Днепр. Момент для нападения на Австрию казался особенно подходящим, когда восстание венгров разгорелось с небывалой силой под руководством энергичного предводителя — графа Эмерика Текели (1682 г.). Летом 1683 г. огромные полчища турок под командой великого визиря Кара-Мустафы двинулись по Дунаю, вторглись в австрийские владения, перейдя границу при городке Раабе (8 июня) и осадили Вену (14 июля). Столица империи, однако, оказала упорное сопротивление и стойко выдерживала осаду, пока не подоспели на выручку имперские и польские войска под общим начальством польского короля Яна Собеского (11 сентября). Турки были наголову разбиты и бежали до Белграда, где по приказанию султана Магомета IV великий визирь Кара-Мустафа был казнен за неудавшееся предприятие