Глава 68

Милана

Со всей живостью я галопом несусь к месту, куда задержали ни в чем не виновного человека. Мной управляет сверхъестественная сила и за все то время, что мы идем, я еще ни разу не сделала секундной передышки. «Любимый заключен», — это одно лишь волнует меня в протекающие минуты. Горечь тревожных догадок захлестывает меня. «А что, если… он совершил преступление?» — терзают меня мысли, которые я сразу же отгоняю. «Нет. Он не навредил никому. Я же знаю его лучше кого бы то ни было», — твердо стою я на своем, рассуждая про себя. Папа не поспевает за мной, сильно задыхаясь, и время от времени я дожидаюсь его и отвергаю сказанную им не раз за этот час фразу: «Ты не жди меня, беги к нему…» Поверженная тревоге, для меня секунда, как год, и я не могу стоять на месте, когда в мыслях мелькает кадр из новостей.

— Свидания с ним не положены! — строго-настрого запрещает мне полицейский.

Возражая с дрожью, я уговариваю его дать мне всего лишь одну минуту, но он не соглашается и выпроваживает меня на улицу, убеждая сухим тоном, что компетентные органы разберутся во всем и мне бы лучше найти квалифицированного адвоката, нежели ломиться к нему. Идя против этих суждений, лишенных человеческих чувств, я прибегаю к тому, что спешно придумываю объяснения срочности встречи тем, что сэр Моррис страдает аллергией на пыль и ему нужны лекарства!

— Сеньорита, это не моя прихоть, это приказание свыше! Вы можете оставить микстуры, мы передадим ему!

Как же его уговорить?

С пылом, с гневом я внушаю ему, какое первостепенное значение имеет для меня и Джексона увидеть друг друга, но стоящий на вратах охраны правопорядка все равно не отходит от навязанной ему мысли.

Подключается отец, уверенно убеждая толстого высокого дядьку пустить нас, и после он просит меня выйти ненадолго, за пределы здания. Полагает, что ему удастся склонить его в нашу сторону наедине?

Подождав пять минут, отец зовет меня и я, рванув с места, опрашиваю его местоимениями в ускоренном темпе, что язык не повинуется мне, и я сжевываю буквы:

— Как? Что? Они выпустят его?

Папа усталыми глазами подает мне ответ, удерживая раскрытую дверь:

— Он ждет тебя. — И следом говорит, как пройти к одиночной камере.

Звуками удивления и восторга, округлив зрачки, не спрашивая, чего ему стоило упросить неприступного, я бросаюсь навстречу любимому и визгом проношу:

— Джексон!

— Милана! — кричит не замеченная мной сперва фигура мужчины, сидящая в углу. — Господи! Милана! — не веря своим глазам, вскакивает он, приглаживая свои взлохмаченные волосы назад. Нас разделяет чертова железяка.

Приблизившись друг к другу в проеме, он припадает к моим губам.

— Скажи мне, почему ты здесь? — в волнении спрашиваю я.

— Ты ведь не поверила? Любимая, я не мошенник. Я вынужден был тебе рассказать все до мелочей… Но времени немного, и я попробую в нескольких словах описать… — Его глаза становятся мокрыми, уголки губ дрожат. — Нам нельзя быть вместе… пока… — Что-то преграждает ему признаться. — Пока я не расторгнул контракт с Брендоном Гонсалесом. Он опасен. Я хотел тебя увезти… и сделал эти документы. Хотел, но не смог… Да, я собственник, да, я эгоист, но… ты… ты… не представляешь, как я боялся за тебя… — говорит с тряской в голосе. — Если бы я смог всё изменить… но я заперт в клетке и… — клокочет он от безмолвной ярости.

Что?

— Джексон, миленький, я верю, верю тебе… — прикасаюсь губами к его мокрой щеке. — Но почему ты не сказал мне об этом раньше? Почему скрывал? Почему таил? — С него стекают крупные слезы, касаясь моего сердца. Я нечасто вижу его открытые эмоции… и сейчас я чувствую такую боль.

Слезы стекают из нас обоих. Мы так крепко держимся за руки.

— Прости меня, родная, прости… Пока Брендон не отступится, ты в опасности! Я не знаю, насколько застрял здесь… — Он напуган. Он так сильно напуган. Но не за себя. — У мистера Ника есть номер Тайлера, обязательно позвоните ему, он усилит охрану за тобой…

— Джексон! — Я обрываю конец не законченной им фразы. — Сейчас важнее не моя безопасность! Мы вытащим тебя с папой, чего бы нам этого не стоило, слышишь? Прямо же сегодня мы поедем к Брендону, и я сама попытаюсь увещевать его, чтобы он прекратил следствие и забрал заявление. Даю слово, я не оставлю тебя!

— Нет! — с самой резкостью отрицает он, вытирая глаза. — Ни в коем случае! Никогда! Убери это с мыслей! Ни с кем не нужно говорить!

— Почему? Дело в Белле? Но я нисколько её не боюсь.

— Это опасные люди, они могут всё, что угодно.

— Я это уже слышала от самой Беллы и, поверь, не испугалась! Подумаешь, они богаче нас…

— Миланка, Миланка, ты не понимаешь! — гневно выражается он и бьет по решетке. — Ник здесь или ты одна пришла?

— Здесь я, здесь, — откликается отец и близится к нам.

— Папа, ну что, ну что, ты поговорил с ним? Что он сказал? И как же повезло, что он тоже владеет английским.

— Мистер Ник, — перехватывает тревожно Джексон. — Пожалуйста, пообещайте мне, что вы с Миланой никуда не пойдете и безотлагательно дадите знать Тайлеру обо всем, и пусть он подыщет мне защитника. Но вы вдвоем, чтобы никуда! Ни за что! Обещаете? И Питеру не портьте отдых, ни слова про меня не говорите!

Отец смотрит на нас то на меня, то на Джексона и, дотронувшись до руки Джексона, вцепившейся в черную сетку, молвит шепотом:

— Завтра вечером тебя отпустят.

От услышанной фразы, я отшатываюсь и оглушительно произношу, прислоняя руки к лицу:

— Что-о-о-о-о-о-о??? Папа? Правда? Это правда? Правда?

Он опускает легонько голову вниз, как бы произнося «да».

— Мистер Ник, как, как??? — Пока Джексон, ошеломленный, изливает благодарности, я кидаюсь на шею папе и так крепко, так порывисто заключаю его в объятия, и в промежуток, когда Джексон замолкает, говорю с десяток раз фразу «спасибо».

— Подробности потом, время свидания истекло, — счастливым голосом предупреждает отец. — Не будем нарываться на новые неприятности. Через час тебе подадут бумаги, подпиши их и старайся вести себя вежливо, не пререкаться. Все будет хорошо, Джек.

— И уже завтра ты будешь с нами! — с таким восторгом добавляю я к словам папы. Моя душа растворяется в благодарности.

Глава 69

Милана

Вместе с отцом мы доходим до парка Parque de El Capricho.

Парк Эль-Капричо, зеленый островок Мадрида славится