таким парнем. Я накладываю в ответ слова с проклятым чувством жалости, с которым живу. Немногословно я отвечаю, что он заимел нещадную болезнь с недавнего времени, и я прикладываю для этого все усилия, чтобы ему поправиться. Девушек шокирует мое терпение.

Ответственность, которую я взвалила на себя, против воли поддавшись гадкому, поедающему меня чувству, не приводит к тому, чтобы можно было меня счесть за хорошего человека. Я разучилась творить добро. На каждом шагу ложь. А как только раскрывается она, то я получаю по заслугам, и теперь лишилась друга, обиженного и ненавидящего меня всей душой. Думала, станет лучше, если я позабочусь о чувствах других, прибегая ко лжи, но стало только хуже. Ложь — худший советчик.

Собравшись прощаться и уходить к Даниэлю, по-прежнему сидящему на том же месте с Итаном, подруг становится уже не двое, а трое, вместе с Кэтрин, дождавшихся момента, когда они могут позволить любопытству увлечь их, так как никто другой нам не помешает.

— Милана, мы так редко видимся, что не сможем уехать, не узнав самого главного! — высказывает с улыбкой пьяненькая Кэтрин, не отпуская с рук заветный букет невесты. Проникая в затаенный смысл её слов, я легко расшифровываю, что они горячо желают допытать.

— От нас ты не убежишь, пока не ответишь, что у вас с Джексоном? — вольно под влиянием градуса спрашивает Митчелл, подмигнув одним глазом. — Ты хотела укрыть это от своих подруг, как тебе не стыдно?! — придирчиво, играя обиду, добавляет она, блестя черными кругами под глазами от потекшей туши.

— Раскрывай уже секрет из своего потайного ящичка! — хохочет Элена.

Кровь бросается в голову. Я так слаба и так хочу домой, что мне не до таких вопросов. А отвечать придется.

— Друг жизни. Мы встретились месяц назад совершенно случайно, — спокойно, словно говоря, что я ем на завтрак, отвечаю я, обдумывая, как сбежать.

Шутливые и пронзительные замечания осыпаются от подруг.

— Друг жизни? — эхом отзывается Кэтрин. — Все видели, как вы смотрели друг на друга, а как он пел… Мой жених на меня таким взглядом не смотрит, каким Джексон прожигал тебя… — с поверхностной завистью дополняет она.

— Не-е-е, — тихо лепечу я без эмоций и мямлю, что меня ждет Даниэль.

— Не противься! У вас любовь! — оспаривает Митчелл. — А за любовь нужно поднять тост. Э-й-й, Бен, иди-ка к нам! — подзывает официанта-разносчика.

— Любви нет! Я же говорю! — уже громче восклицаю я и покидаю их, наспех обнимая каждую, уверяя, что нам пора уезжать.

— Ждем приглашения на свадьбу, — слышу я от Элены.

Куда подевались Ритчелл и Питер?

* * *

Всю дорогу до дома, сидя в такси, Даниэль диктует мне, что я сошла со станции приличных манер и вела себя неуважительно, пропустила половину вечера и отъезд молодых в свадебное путешествие.

«Париж. Подарок жениха невесте». И не предупредили. И когда мы увидимся, когда обсудим свадьбу с подругой? Мы и так всего-то с ней общались пару минут за весь день. И Питер, брат, и не намекнул о таком подарке Жозефине.

Перед тем, как ложиться спать, уже под утро, я не смыкаю глаз и жду долгожданного сообщения. Свернувшись калачиком, погрузившись в собственные мысли, я машинально вожу рукой по простыни, непроизвольно улыбаясь. Тело все еще наполнено следами от его прикосновений. Захватившее нас безрассудное чувство, горячая сладость его поцелуев заставляла забыть меня обо всем. Он для меня всё — всё, чего я желаю и всё, о чем я грезила, — в нём. Мысль о жизни без него вызывает такую неописуемую физическую боль. Телефон вибрирует в руке. Душа сияет. Поднимаю его на уровень глаз. Широкая улыбка расползается по моему лицу.

«Есть вещи, которые никогда не умирают, — моя любовь к тебе. Я не забуду минувший вечер…»

Пару минут спустя приходит еще одно послание.

«Мы будем вместе. Мы справимся со всеми трудностями. Каждый понедельник, среду и воскресенье мы будем тайно встречаться у Бульвара Реколетос, пока я не улажу свои дела, а ты — свои. Сладких снов, любимая. Люблю… Твой Джексон».

И с этими словами я засыпаю, не стирая улыбку с лица.

Глава 66

Милана

Нежась в теплоте постели, я ворошу в памяти прошлый день, счастливые мгновения и на душе моей так радостно. Но в теле ощущение, словно я не спала. «Виновник бессонной ночи — влюбленное сердце».

Стряхнув от себя сон, отворив окно, толкнув ставни, я открываю объятия видения встававшему перед взором, глаза видят только его, мысли полны только о нем. И в полусне я жила теми минутами… когда Джексон перед всеми гостями спел для меня песню. Солнце бьет прямо в окно, и в комнате очень жарко. Замечтавшаяся от любви, я опираюсь на подоконник и в чудесном настроении напеваю встававшие в памяти слова той самой песни «What about now». Образ любви появляется передо мной все с теми же обжигающими губы словами. Мне видится разлитый страстью лунный свет, беззвучные поцелуи, обдающие соблазном густые, окутывающие его плечи, сумраки. Я слышу вздох за вздохом, пробуждающий жажду принадлежать только друг другу.

«Мы любили сильнее, когда расстались… Когда мы были вместе, то порой забывали о своей любви, но на расстоянии мысль, живущая в глубине сердца, о том, что нам не хватает друг друга, снедала нас, заставляя думать друг о друге каждую секунду…» — лилось с его уст.

Припоминаю дословно его послание в записке, вспоминаю, как мы рисковали поднять тот самый долгожданный взгляд друг на друга, как воздух сгущался между нами, как нас притягивало друг к другу и млею от блаженства. Сажусь возле окна, плача от умиленного счастья. С того часа как мы страстно безмолвно друг друга любили я до сей минуты не осознаю происходящего вокруг: окрылена любовью… Ничего не существует для меня: только он, тот, кого я люблю. Я бесконечно отдана мысли: «Мы будем вместе». И даже к несчастью Даниэля я уже отношусь не так остро. Ничто не сразит мою проявившуюся силу внутри. И желание проявить к несчастному больше любви, больше заботы, чтобы он скорее пришел к прежней жизни, усиливается во мне, ибо теперь я твердо знаю, что все это имеет конечную цель.

Пишу в дневнике: «Я стала другой. Одна ночь. Да что там. Два часа с ним сделали меня счастливой, что все вокруг кажется таким радужным и ночное сообщение: «Мы будем вместе. Мы справимся с этим. Каждый понедельник и среду, мы будем тайно встречаться…» поддерживает ощущение во мне