"Ты ублюдок!" Один из моих легионеров поднял копье. "Я потерял свою сестру от этой дряни, прежде чем отправился на Зигану".

Увидев поднятое оружие, Паво поднял свой пистолет, и остальные четыре латарранских драгуна, опьяненные обещанием бессмертия, несмотря на весь ужас того дня, сделали то же самое.

Монарх только улыбнулся еще шире. В этом было что-то... сломленное в этом человеке, безумие, которого я не видел ни в старшем воплощении, ни в ком из детей. Очевидно, что смерть от рук сестры изменила его. Впервые за, я не знаю, сколько тысяч лет, ему был нанесен удар.

"Нет, дитя, - сказал он, наполовину повернувшись к моей дочери. "Я лишь заложил краеугольный камень. Остальное сделали Избранные Магистры. Именно они превратили вирус в оружие, а Мерикани изобрели оригинальные мутагены".

"Все для того, чтобы победить свое второе "я", - проворчала Кассандра, голос которой усилился благодаря костюму. "Сколько людей погибло из-за тебя?"

Кхарн Сагара жестом отмел всё возражения.

Я почувствовал, как ярость, кипевшая в моем легионере, поднимается во мне.

Кален Гарендот отправился к МИНОСу в поисках пути домой. Знали ли Урбейн и Северин правду о латарранском Монархе? Я думал, что нет. Но были ли они в союзе с другим Сагарой, той, что удержала Воргоссос?

Ни один из Сагар не был на чьей-либо стороне, кроме своей, но тот факт, что минойцы обладали знаниями, позволяющими найти Воргоссос, когда даже его изгнанный хозяин не мог этого сделать, наводил на мысль, что другой Сагара все же поддерживал с ними связь. На Ганелоне Гаиска и Урбейн рассказывали о войне между близнецами-кхарнами. Мог ли сам Кхарн быть их источником? Это казалось маловероятным - тот, кого звали Такеши, говорил о раздробленности Кхарна с некоторым отвращением, а Урбейн не знал, кто из близнецов одержал победу.

Тем не менее они знали дорогу на Воргоссос.

МИНОС был как-то связан с Королем с Десятью Тысячами Глаз.

Я всегда думал, что только МИНОС был источником человеческих технологий, которые король сьельсинов перенял у людей. МИНОС и грабеж. Но этому не было доказательств. Дораяика, по меньшей мере, командовал всеми силами Содружества.

Неужели Дораяика все еще имеет дело с Воргоссосом?

На что Сагара купил двигатели для своего мира? Сьельсины не торговали, но Дораяика наверняка потребовал бы дань со своего нового вассала-раба.

"Сколько миллионов?" снова спросила Кассандра, тень Валки двигалась в ней.

"Когда ты живешь так долго, как я, девочка, - сказал бессмертный король, - единственное, чего стоит бояться, - это смерть. Смерть - единственный враг". Эти убийственные глаза обратились ко мне. "Но я не думаю, что тебе есть чего бояться".

"Опусти свое копье, солдат", - сказал я легионеру.

"Но… милорд!"

"Я сказал, опусти копье, парень", - я схватил рукоять оружия и заставил его опуститься.

Легионер попытался вырвать свое оружие из моей хватки. "Но вы же слышали, что он сказал! Он создал чуму!"

"Он этого не делал, - резко ответил я, не выпуская оружия из рук, - и даже если бы он это сделал, его убийство не помогло бы излечиться".

Кален Гарендот не поднял руки, когда солдат направил на него копье. Это не принесло бы пользы. Для него один только взгляд на человека означал угрозу.

"Я не создавал вирус, - сказал он. "Я лишь предоставил семена. Ложа сделала все остальное".

Легионер расслабился, и я медленно выпустил его оружие.

"Мы теряем время, - сказал Монарх, жестом указывая на консоль. "У меня есть работа".

Пятеро оставшихся латарранских солдат вокруг него переминались с ноги на ногу, глядя круглыми глазами на моих легионеров, моего сьельсина, Кассандру с ее парными мечами и одинокого ирчтани. Глаза Калена, несомненно, убили многих из его крылатых братьев, и я чувствовал в Дааксаме гнев, горячий и яркий, как плазма.

Не потеряю ли я в конце концов контроль над ними?

Мне все еще нужен был живой Монарх, все еще нужен был контроль над "Демиургом".

Я жестом разрешил Калену продолжать.

Было легко забыть, что за этой бронированной внешностью, за кровью, силой и чувством доминирования, за мрачным величием скрывается человек науки. Окружив себя драгунами, он склонился над консолью и начал вводить ряд команд. Раз или два он шипел, натыкаясь на какое-то препятствие.

"Что ты делаешь?" - спросил разгневанный легионер.

Кхарн Сагара не ответил сразу, но, прежде чем тот успел переспросить, он напрягся. "То, что должен", - сказал он, лишь на мгновение прервав свою работу. "Отпрыски в этом центре всегда находятся в процессе развития - как и в резервуарах, в которых выращивают ваших лордов".

"Не в фуге?"

Гарендот не дрогнул. "Необходимо, чтобы отпрыски были стимулированы, иначе их мозг не будет подготовлен к синаптическому кинезису". Он остановился и посмотрел вниз через стекло. В комнате за ним было очень темно. "Они видят сны". В этот момент зажегся свет, открыв мне зрелище, которое я и не думал увидеть еще раз: дерево Кхарна Сагары, этот железный кошмар, его резервуары, похожие на желеобразные плоды, тела мужчин и женщин в них, как семена.

Спящие.

"Как Мерикани в старые времена", - заметил я.

"Как те глупые американцы", - согласился Сагара, используя древнее название. "Фелсенбург обещал им вечный мир, если только они отдадут себя в руки его машин..." Его голос затихал, пока не стало казаться, что он доносится из длинного туннеля.

"Они спят, ты сказал". Кассандра встала рядом со мной. "Что им снится?"

В голосе Сагары прозвучала почти улыбка, когда он ответил. "Рай", - сказал он и посмотрел на меня. "Ты считаешь меня чудовищем, Марло, я знаю. Но они не страдают от моей руки".

"Ты убиваешь их даже сейчас", - сказал я. "Не так ли?"

Гарендот не шелохнулся.

"Сагара?"

Король проклятых дернулся, взял себя в руки и повернулся ко мне, сверкая убийственными глазами. "Не смей читать мне проповеди, лорд. Твоя женщина убила четверых, когда ты был здесь в последний раз". Его манера поведения, на мгновение ставшая острой, как новая сталь, смягчилась, что было странно видеть в нем. "Без меня, - тихо сказал он, - они бы вообще не выжили".

"Они никогда не жили", - возразил я. "Это не жизнь".

"Что такое жизнь?" - огрызнулся он. "Нервные импульсы. Чувства!"

"Ты же не веришь в эту картезианскую чепуху", - усмехнулся я.

Глаза Кхарна вспыхнули голубым огнем. "Не верю?"

"Мы с тобой оба знаем, что это не так", - заметил я, вспоминая наш разговор в имитариуме дворца-пирамиды