Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Боннету, возможно, хватит одной пули, но Брианну такой исход не устраивал. Ночами, скидывая с себя одеяло, потому что даже его вес напоминал о невыносимой тяжести чужого тела, ей хотелось не просто убить Боннета — ей хотелось прикончить его медленно и мучительно, своими собственными руками.
Вот только… какой смысл его убивать, если потом он все равно будет ее преследовать? Брианне не узнать этого наверняка, поэтому нужно любой ценой выяснить у отца правду.
— Так что? Ты убил его?.. И стало ли тебе легче?
Джейми медленно, прищурившись, скользил по ней взглядом.
— Чем тебе поможет убийство? Оно не уберет ребенка из твоего живота. И не вернет твою девственность.
— Знаю!
Щеки у нее вспыхнули, и Брианна отвернулась, злясь и на отца, и на саму себя. Они тут разговаривают об изнасиловании и убийстве — а она смущается упоминания о потерянной невинности?
— Мама рассказывала, как ты пытался убить Джека Рэндалла на дуэли в Париже. Чего ты хотел добиться?
Он потер подбородок и шумно втянул воздух носом, глядя на скалистый потолок.
— Я пытался вернуть свое мужество. Свою честь.
— А думаешь, мою честь возвращать не стоит? Или, по-твоему, женская честь — это и есть девственность?
Последнее слово она произнесла протяжно, передразнивая шотландский акцент.
— А для тебя это одно и то же?
— Нет, — процедила она сквозь стиснутые зубы.
— Хорошо.
— Тогда ответь мне, черт бы тебя побрал! — Она стукнула кулаком по соломе. — Убийство вернуло твою честь? Тебе стало легче?! Скажи!
Тяжело дыша, она замолчала. Джейми осушил чашку одним залпом и поставил рядом.
— Правду, значит? Правда в том, что я не знаю, убил я его или нет.
— Как это «не знаешь»?! — разинула рот Брианна.
— А вот так! — Джейми раздраженно вскочил на ноги. — Рэндалл умер в Каллодене, и я был рядом. Вот и все, что я помню.
Он замешкался, словно сомневаясь, стоит ли продолжать, потом выставил перед собой ногу и поднял край килта.
— Вот, смотри.
Шрам был очень старым, — но вид его ужасал. Широкий и выпуклый, длиной не меньше фута, он спускался по внутренней стороне бедра, в самом низу заканчиваясь бугристым утолщением — точь-в-точь навершие булавы.
— Похоже, это был штык, — равнодушно произнес Джейми. — Я помню, как лезвие задело кость — и больше ничего, ни до, ни после этого момента.
Он опять глубоко вздохнул. Брианна поняла, как нелегко ему дается внешнее спокойствие.
— И за это я благодарю Господа — за то, что он уберег меня от воспоминаний, — наконец сказал Джейми, глядя мимо Брианны в темный угол загона. — На том поле погибло немало достойных мужчин, которые были мне дороги. Я не видел их мертвыми — а значит, для меня они остаются живыми. Может быть, это трусость с моей стороны. Возможно, я сам предпочел забыть тот день — а возможно, не смог бы вспомнить при всем желании.
Взгляд его стал мягче.
— И после этого… После этого мне было уже не до мести. На том поле лежали тысячи трупов, и я думал, что скоро умру. Джек Рэндалл… — Джейми взмахнул рукой, словно отгоняя мысль о нем, как кусачего слепня. — Он тоже был среди них. И я решил оставить его на милость Господа. Вот так.
Брианна не знала, что и думать. Ее мучили любопытство и сочувствие, но более всего — невероятное разочарование.
— Ты… ты смог жить дальше… даже несмотря на то, что он с тобой сделал?
— От этого мало кто умирает, девочка, — иронично заметил Джейми. — Я не умер. И ты выживешь.
— Еще неизвестно, — она прижала к животу руку. — Через полгода увидим, умру я или нет.
Вот теперь Джейми окончательно потерял самообладание.
— Ничего с тобой не случится, — отрывисто бросил он. — У тебя задница шире, чем у этой коровы.
— Как и у мамы, да? Говорят, фигурой я в нее пошла. У нее тоже широкие бедра, но она все равно чуть не умерла.
Джейми вздрогнул — резко, будто она хлестнула его крапивой. И отчего-то Брианна вместо удовлетворения почувствовала панику.
Она понимала, что его обещание защиты ничего не стоит. Нет, конечно же, Джейми убьет ради нее кого угодно или с радостью сложит голову, пытаясь отомстить за ее честь… Однако отец не сможет уберечь ее от ребенка, который растет в утробе.
— Я умру, — прошептала она, и внутри все сковало ледяной уверенностью. — Я знаю, что умру.
— Не умрешь! — Джейми встряхнул ее за плечи. — Я тебе не позволю!
Брианна что угодно отдала бы, чтобы ему поверить. Губы у нее застыли, ярость уступила место холодному отчаянию.
— Ты ничем не поможешь… Ты не сможешь ничего сделать!
— Зато твоя мать — сможет.
Впрочем, Джейми и сам себе не верил. Брианна вырвалась.
— Нет, без больницы, без лекарств, без нужных инструментов у нее ничего не получится! Если… если что-то пойдет не так, все что она сможет — это с-спасти реб-бенка.
Взгляд невольно упал на кинжал, поблескивающий острой сталью.
Колени подогнулись, и Брианна грузно осела на пол. Джейми схватил бутыль, плеснул в чашку сидра и ткнул ей под нос.
— Вот, выпей. А то ты белее рубашки.
Брианна послушно сделала глоток, однако поперхнулась и оттолкнула отца.
— А знаешь, что хуже всего? — Она вытерла рукавом капли с подбородка. — Ты говоришь, я ни в чем не виновата, но это неправда.
— Не смей так думать!
Брианна взмахнула рукой, обрывая его.
— Ты тут говорил о трусости… Так вот, я трусиха. Я должна была сопротивляться ему, изо всех сил… А я испугалась. Будь я достаточно храброй, ничего бы не произошло, но я струсила. А теперь боюсь еще больше.
Она глубоко вдохнула, чтобы успокоиться, и вцепилась руками в соломенную подстилку.
— Ты ничем мне не поможешь, и мама тоже. А Роджер… — Брианна закусила губу, сдерживая слезы.
— Брианна… A leannan…
Джейми потянулся к ней. Она отпрянула, прижимая к животу руки.
— Я все время думаю — может, убить его… Это ведь единственное, что в моих силах. Если… если я умру, то хоть заберу его с собой, а если все-таки выживу… тогда ничто не будет напоминать о случившемся, я смогу все забыть…
— Ты ничего не забудешь.
Слова Джейми падали тяжело, как комья земли на ее гроб.
— Хотя это уже неважно. — Он стукнул пустой чашкой о пол, словно принял некое важное решение. — Мы
