Она и так слишком задержалась здесь. Еще минута-другая, и надо возвращаться.

Поднявшись по лестнице, она остановилась перед закрытой дверью. Собрала остатки энергии, переданной ей Хантом, и приготовилась телепортироваться туда, где оставила его и брата. И вдруг дверная ручка засветилась. Означало ли это, что дверь можно открыть? Что лежало по другую сторону двери? Быть может, судьба давала ей единственный шанс…

Раньше чем ум начнет сомневаться и отговаривать ее, она нажала ручку и оказалась в главном коридоре архива. Пыльном, тускло освещенном, погруженном в полную тишину.

Вдоль коридорных стен тянулись стеллажи, плотно забитые книгами. Брайс мельком просматривала заголовки. Ничего интересного или мало-мальски полезного.

Брайс почти бежала дальше, читая названия разделов и моля богов, чтобы Деклан следил за нею и последовательно отключал коридорные камеры. Такие разделы встретишь в любом архиве. «Налоговые документы»… «Сельское хозяйство»… «Поиск и очистка вод»…

Двери по обеим сторонам этой части главного коридора не имели шифра, а назывались сообразно темам. Вот только темы были какими-то странными.

«Рассвет». «Полночь». «Полдень». Брайс не представляла, что означают эти названия и какие книги и свитки хранятся за каждой дверью. Но одно название почему-то привлекло ее внимание: «Сумерки».

Она толкнула дверь и вошла.

Брайс запаздывала. Хант оставался на месте лишь потому, что на его защищенный от обнаружения мобильник пришло сообщение Деклана: «С ней все в порядке. Она вошла в помещение, озаглавленное „Сумерки“. Буду держать тебя в курсе».

Ничего удивительного. Надо знать Куинлан. Она решила заняться дополнительными исследованиями. Плевать ей на правила, которые они разработали сообща и которые требовали ее возвращения в установленное время.

Опять-таки помещение, названное «Сумерки», могло иметь какое-то отношение к проекту Правда Сумерек. Неудивительно, что Брайс туда полезла.

Хант вновь принялся ходить по кругу. Надо было отправиться вместе с нею. Настоять, чтобы телепортировала и его, даже если это и угрожало истощить ее силы, причем в самый ответственный момент, когда им понадобятся все ее магические дарования.

Рунн ушел три минуты назад. За это время могло произойти что угодно.

– Поторапливайся, Брайс, – пробормотал Хант, моля Ктону, чтобы уберегла его истинную пару.

Окутанный тенями, Рунн бежал по коридорам. До сих пор ему не встретился никто. Ни одного охранника.

И тишина. Подозрительная тишина.

Коридор достиг широкой развилки. К застенкам вел левый поворот. Правый оканчивался лестницей, ведущей на верхние этажи дворца. Рунн без малейших колебаний свернул влево. Там тоже была лестница, уходящая вниз. Через какое-то время ступени из облачного кварца сменились темным камнем, словно жизнь высасывалась здесь даже из камня. Стало заметно холоднее.

Застенки хрустального дворца… Аталару удалось их покинуть, но большинство узников нашли там свой конец.

Желудок Рунна взбунтовался. Он замедлил шаг, приготовившись к препятствиям, ожидавшим впереди. Караульные посты – не самое трудное. Тени позволят ему проскользнуть мимо. А дальше – запертые двери, за которыми два коридора с камерами узников и пыточными помещениями. И в какую-то из них бросили Ясный День.

До его ушей стали долетать крики. Хорошо еще, что мужские. Но и они были душераздирающими. Жертвы застенков со слезами молили о пощаде. Надо было запастись ушными затычками. Если Ясного Дня сейчас тоже пытали и она кричала от боли…

Рунн, не останавливаясь, шел дальше… пока путь ему не преградил зловеще улыбающийся Мордок. Мордок принюхался. Дар ищейки оказался как нельзя кстати, передав подручному Лани достаточно сведений.

– Далеко же тебя занесло, принц, с тех пор как ты начал якшаться со шпионами в закоулках Лунатиона.

Тарион бежал рядом с Кормаком, создавая вокруг водяной щит, сквозь который авалленский принц метал огненные шары в помещения лаборатории. Оттуда, из дымного, объятого хаосом пространства, вылетали обломки искореженных механизмов. Многие тлели, словно головешки. Тарион старался перехватить каждый из них и отбросить водяной струей в сторону.

Доктор Зелис беспрепятственно впустил «посланцев Ригелуса». Через мгновение он уже валялся на полу с пулей в голове. Следом Кормак перестрелял всех ученых и инженеров, находившихся в помещении конструкторского бюро. Толстые стены заглушали предсмертные крики.

– Ты что, спятил? – на бегу спросил у него Тарион. – Ты же сам говорил про минимум жертв.

Кормак не отвечал. Похоже, он сорвался с цепи.

– Чем ты тогда лучше Пиппы Спецос? – прорычал Тарион, всерьез подумывая, не окоротить ли Кормака.

Ответ русал получил через несколько секунд. За спиной захлопали выстрелы. В здание лаборатории ворвались мятежники. Время было выбрано безупречно.

Ванирская охрана пыталась их задержать, но мятежники ее подавили, взяв в кольцо. Засада удалась.

Достаточно ли этого, чтобы отвлечь внимание астериев? Перед тем как застрелить доктора, Кормак своей огненной магией взорвал машину, на которой они приехали. Однозначное послание астериям. А теперь еще и этот кровавый балаган…

Кормак остановился как вкопанный. Тарион тоже застыл на месте. Оба молчали. Путь им преградила знакомая женщина в черном, вооруженная винтовкой. Дуло было направлено на Кормака.

– Как же я ждала этого момента, – сказала Пиппа.

Грянул выстрел. Кормак телепортировался, но недостаточно проворно. Его магические силы были на исходе. Тарион увидел брызнувшую кровь. Кормак исчез и вновь появился за спиной Пиппы.

Пуля ранила авалленского принца в плечо и прошла навылет. Пользуясь тем, что внимание Пиппы занято Кормаком, Тарион бросился бежать. Но не вышло.

Пол задрожал у него под ногами. В бетонную поверхность ударил сверкающий электрический меч.

Оружие из арсенала механокостюма.

– Выбирайся отсюда! – крикнул Тариону Кормак.

Сам он метнулся к Пиппе. Та выстрелила вторично.

Тариону был знаком этот тон и этот взгляд. И только теперь до него дошло: Кормак не просто сорвался с цепи. Авалленский принц не собирался покидать лабораторию живым.

Дверь с названием «Сумерки» оказалась незапертой. Брайс мысленно поблагодарила Деклана за отключенную систему электронного доступа.

В помещении, как и в коридоре, было довольно сумрачно. Бра по углам давали мало света. Середину занимал круглый стол и семь стульев.

Брайс похолодела.

В центре стола стоял небольшой металлический аппарат. Вероятно, проектор. Но внимание Брайс привлекли карты, развешенные по стенам.

Это были звездные карты – карты созвездий и солнечных систем, снабженные рукописными пояснениями и усеянные красными точками. Брайс подошла к ближайшей, и у нее пересохло во рту. Это была незнакомая ей солнечная система с пятью планетами, вращающимися вокруг массивного солнца.