– Твоя очередь, Куинлан. – Хант слегка толкнул ее крылом.

– Помните: каждая минута, проведенная здесь, чревата тем, что нас обнаружат, – сказал Рунн. – Не тратьте время попусту.

– Спасибо за ободряющие слова, – огрызнулась Брайс и посмотрела на Ханта. – Воспламеняй меня, Аталар.

Хант приложил руку к ее сердцу. Звезда втянула струйку его пламени. Когда погас последний лучик, Брайс телепортировалась в архив. Туда, где однажды побывала Зофи Ренаст.

71

Сбившееся дыхание мешало ей думать. Ее куда-то несло в темноте.

Они проникли во дворец астериев. В священный, тщательно охраняемый архив… Темнота исчезла. Куда она попала? На лестницу?

Стараясь успокоить дыхание, Брайс осматривала винтовую лестницу со ступеньками из белого кварца, освещенную мягким золотистым сиянием первосвета. За спиной – дверь. Через эту дверь тогда входила и выходила Зофи. Дверь, помеченная цепочкой букв и цифр, которую Зофи нацарапала у себя на предплечье.

Брайс двинулась вниз по лестнице. Ее черные мягкие сапоги неслышно ступали по кварцевым ступенькам. Никаких признаков чьего-либо присутствия. Она была здесь одна.

Ее сердце учащенно билось. Ей казалось, что прожилки первосвета на кварцевых стенах подрагивают с каждым ударом, словно отвечая.

Лестница вывела Брайс в длинный коридор. Охраны там не было. Не было и дверей. Только сам коридор длиной не менее семидесяти футов и шириной футов в пятнадцать. Нет, вероятнее всего, в четырнадцать. Здесь все было кратным священному числу семь.

Брайс внимательно осмотрела коридор. Ей сразу бросились в глаза несколько хрустальных труб, уходящих в потолок. Каждая труба была снабжена табличкой и небольшим черным экраном.

Семь труб.

Пройдя по сверкающему хрустальному полу, она подошла к ближайшей табличке.

Гесперус. Вечерняя Звезда.

Удивленно вскинув брови, Брайс перешла к следующей табличке. На той значилось: Полярис. Северная Звезда.

Переходя от трубы к трубе, Брайс читала имена астериев.

Эосфорос. Октартис. Ауструс.

Увидев имя на предпоследней табличке, она едва не споткнулась. Сириус. Астерий, проглоченный принцем Ямы.

Она уже догадывалась, какое имя увидит на последней табличке. Ригелус. Светлая Рука.

Хел побери, что это за место? Куда она попала? Неужто Даника наткнулась на сведения об этом месте и посчитала их настолько важными, что убедила в этом Зофи и заставила рискнуть своей жизнью? Какую тайну зорко хранили здесь астерии, готовые уничтожить всякого, кто на нее посягнет?

Хрустальный пол под ногами Брайс ярко вспыхнул. Не убежать, не спрятаться. Коридор наполнился чистым переливчатым первосветом.

Зажмурившись, она опустилась на корточки и стала ждать.

Но ничего не случилось. Во всяком случае, с нею.

Сияние первосвета стало меркнуть. Приоткрыв глаза, Брайс увидела, что он стремительно поднимается по шести трубам.

Черные экранчики около табличек ожили, появились какие-то данные. Только труба Сириуса оставалась неосвещенной.

Застыв от изумления, Брайс прочла на экранчике Светлой Руки: «Ригелус. Уровень силы: 65 %».

Она подбежала к следующей табличке. «Ауструс. Уровень силы: 76 %».

– Боги милосердные, – прошептала Брайс.

Астерии питались первосветом. И не просто питались. Они… нуждались в первосвете. Брайс взглянула под ноги. Хрустальный пол не был цельным. Его пронизывали кварцевые жилы, по которым и тек первосвет, достигая труб и уходя вверх.

Этот коридор, точнее, зал был проводником магической силы. Таким же, как ворота в Городе Полумесяца.

Качать первосвет и насыщаться им – вот какой цели служил хрустальный дворец, построенный астериями.

Брайс тщательно изучила примерный план дворца, составленный Фьюри. Этот зал находился семью этажами ниже тронного, где астерии восседали на хрустальных престолах. Получается, троны снабжали их энергией? И астерии у всех на виду подзаряжались первосветом, словно банальные аккумуляторы.

К горлу подступила тошнота. Все Нырки, совершаемые в разных частях планеты, весь второсвет, отдаваемый душами умерших… Вся магическая сила населения Мидгарда… пожиралась астериями, чтобы угнетать население и держать под контролем.

Даже ванирские мятежники, погибавшие в сражениях, скармливали свои души чудовищам, которых пытались свергнуть.

Все они служили кормом для астериев. Неиссякаемым источником магической силы.

Брайс затрясло. Прожилки света у нее под ногами сверкали и переливались… Хрусталь позволял видеть вглубь, откуда и исходило сияние. Источник первосвета, снабжавший энергией дворец и чудовищ, которые правили в нем.

Это и была тайна, которую узнала Зофи и о которой догадывалась Даника.

Так имелись ли в груди астериев священные звезды? Или это был первосвет, украденный у населения планеты? Утверждалось, будто первосвет, обретаемый при Нырке, идет для нужд энергетики планеты, на снабжение городов и развитие технологий. Это была лишь часть правды. На первом месте стояли нужды сверхдиктаторов, правивших Мидгардом. Но им было мало первосвета. Из душ умерших они выжимали второсвет. До последней капли.

Нужно прекратить приток первосвета в хрустальный дворец. Уничтожить эту воронку, засасывающую магическую силу. Нужно закрыть центры, что отбирали первосвет у совершивших Нырок и послушно посылали его сюда, и уберечь души мертвых от превращения во второсвет…

И тогда они смогут уничтожить астериев.

72

Аталар метался, как зверь в клетке.

– Она должна бы уже вернуться.

– У нее две минуты в запасе, – глухо прорычал Рунн.

Его пальцы впились в коммуникационный кристалл. Просто чудо, что он не поранился об острые кромки.

– Что-то случилось, – сказал Хант. – Ей пора вернуться.

Рунн следил за цифрами на часах. Время подпирало. Нужно спускаться в подземную тюрьму, и если они не отправятся сейчас же… Он перевел взгляд на кристалл.

«День», – мысленно произнес он, отправив ее имя в пустоту. Ответа не было. Все прежние попытки тоже не принесли результата.

– Я отправляюсь, – заявил Рунн, пряча кристалл в карман. – Замаскируюсь тенями. Если через десять минут не вернусь, уходи без меня.

– Мы уйдем все вместе, – возразил Хант.

Рунн покачал головой.

– Мы тебя найдем.

Не ответив, Рунн выскользнул в коридор и смешался с темнотой. Путь его лежал через дворцовые переходы, к подземной тюрьме, где томилась агент Ясный День.

Брайс помчалась к лестнице. Желчь обжигала ей горло.