Убивал быстро. Радовался, когда получалось бескровно. Никогда не мучил своих жертв. Он вообще считал себя противником насилия и яростно сражался на сетевых форумах, отстаивая права женщин и защищая идеи феминизма.

Он читал, что серийные убийцы втайне желают, чтобы их поймали. Кирилл ни о чем подобном не мечтал, однако не мог не признаваться себе, что ему действительно не хватает зрителей. В конце концов, то, что он делал, заслуживало восхищения! В некотором роде каждая его охота была произведением искусства.

Где зрители, там и вероятность разоблачения. Мысль о том, что он может попасть в тюрьму, вызывала в нем чувство, близкое к панике, и Кирилл, обдумав все, пришел к выводу, что ему необходимо подстраховаться. Он ощущал себя намного увереннее, когда у него был план Б.

В его идеальной, выверенной охоте было лишь одно слабое место. Во всех пансионатах, лагерях и на турбазах он регистрировался под собственной фамилией. Не делать же каждый раз фальшивые паспорта! У него был выход на человека, который мог помочь в этом вопросе, но Кирилл не считал возможным разменивать такой ценный контакт на мелочи. Взвесив все, он решил, что уголовные дела об исчезновениях никогда не объединят в одно. Слишком далеко были разбросаны друг от друга его охотничьи угодья, к тому же в их выборе он не придерживался никакой системы. Каждое предполагаемое убийство будет расследоваться само по себе, а значит, никто не сверит списки постояльцев и не обнаружит одну-единственную фамилию, кочующую из одного списка в другой.

Время от времени он проверял криминальную хронику. Некоторые из его жертв были обнаружены. Лишь одну нашли почти сразу (его подвела случайность), а остальные успели пролежать несколько месяцев, и земля уничтожила следы.

Но запасной план был необходим. Нельзя недооценивать противника. Что, если попадется ум, если не равный его собственному (этого случиться не могло – такие умы не идут работать в полицию), то отчасти компенсирующий отсутствие таланта въедливостью и опытом? Бывают же упорные педанты, буквоеды, скучные, как вареная курица, но дотошные.

Одному из них могло прийти в голову сравнить способы убийства.

«Удушение без признаков сексуального насилия». Кирилл, внутренне усмехаясь, признавал, что он сильнее запутал бы своего гипотетического преследователя, если бы трахал полуживых теток. Но на это он пойти не мог. Осквернять охоту? Какая мерзость.

Секс – это голая физиология. А его полет души не имеет с физиологией ничего общего.

К тому же он был убежден, что своих жертв насилуют только извращенцы.

Он-то не такой. Он нормальный парень.

На то, чтобы подготовить побег, у Кирилла ушел год. Но он взялся за дело со своей обычной обстоятельностью. Ему требовалось, в случае катастрофы, не просто смыться из города, прежде чем его возьмут, – на это способен любой болван, – нет, он намеревался выйти из одной жизни – и сразу переместиться в другую. Что-то вроде портала, благодаря которому не летишь двенадцать часов, а шагаешь в кабинку среди снегов и выходишь на пляж под пальмами.

На подключение этого портала и понадобилось двенадцать месяцев.

Кирилл долго искал и, наконец, определился с городом. Берег моря (он всегда мечтал жить на море), хороший климат. Но главное – здесь была работа для человека его профессии. Настало время для «ценного контакта». За новый паспорт, который мог никогда и не пригодиться, Кирилл выложил огромную, по его меркам, сумму. Это был вклад в свое спокойствие.

Ему все чаще хотелось взять дополнительный отпуск. Если раньше Кирилл лишь изредка задумывался о третьем, то в последний год был уверен, что третий совершенно необходим. Острота чувств после удачной охоты оставалась прежней, но длительность переживания неумолимо сокращалась. Прежде одного убийства, как батарейки, ему хватало, чтобы полгода чувствовать себя в прекрасной форме. Однако вот уже пару лет батарейка разряжалась быстрее. Четыре месяца. Три! Почему? Кирилл не знал. Размышлять об этом было неприятно, почти болезненно. Боли он не любил и потому просто принял как факт: частоту охот надо будет увеличить.

В Озерном Кирилл определился с добычей почти сразу. Великолепная женщина! Достойный образец в его коллекцию! Он дождался, пока красавица соберет вещи, готовясь к отъезду, придушил ее и спрятал тело в кустах.

Правило было простое: никогда не избавляться от трупа сразу. Делаем два подхода к снаряду: первый посвящен охоте, второй – разделке туши. «Разделка» – это был его ироничный термин. Сам он, разумеется, никого не резал, за него всю работу проделывали насекомые.

Погрузив собранные сумки в багажник, Кирилл спокойно запер дом, обошел его кругом, проверяя, не вызывает ли что-нибудь подозрений, и уехал. Машину он спрятал в зарослях на высоком берегу и намеревался позже, когда не будет рыбаков, просто столкнуть ее с обрыва в озеро. Глубина позволяла утопить даже трактор. Пока жертву хватятся, пройдет несколько дней, и никто не станет искать ее в лагере: решат, что она пропала по дороге. Все спишут на нападение случайного попутчика.

Закончив с тачкой, он вернулся за телом. Могила была вырыта заранее, в таком месте, что наткнуться на нее могли разве что дети. Вот кто действительно мешал ему! Перемещения прочих обитателей были предсказуемы. В голове Кирилла постоянно слабо мерцала трехмерная карта, по которой двигались фигурки. Бабкин, считавший, что он каждый день выбирает новые маршруты, сильно удивился бы, услышав, что молодой парень из ближайшего коттеджа заранее знает, куда направится Сергей.

Обычно Кирилл старался подгадать с охотой к концу отпуска. В этот раз все случилось в самом начале, но он был доволен. Оставшееся время можно посвятить девушке. Он даже решил предложить ей поездку в Сортавалу, чтобы Кицунэ не заскучала, но одно событие вынудило его полностью изменить планы.

Самое интересное, что он ни на что больше не рассчитывал. Закончив с Анастасией, гулял, дышал, наслаждался видами.

И тут ему подвернулась Татьяна.

Он знал, как ее зовут: они встречались однажды на лодочной базе, у Чухрая. Она расспрашивала насчет машины до города, Кирилл хотел поставить москитную сетку на окно в кухне. Соседка ему понравилась. Немолодая, не слишком разговорчивая. По-крестьянски крепкая. Ладони квадратные, широкие, и ботинки больше, чем у самого Кирилла, – сорок первый размер, как минимум.

Кирилл возвращался с прогулки, когда увидел, как Татьяна вышла из своего домика, повесила ключ на гвоздик над дверным косяком и уверенно направилась в лес.

Он сразу догадался, куда она идет. Рюкзак и спортивная сумка не оставляли места для сомнений.

И это был шанс. Да какой шанс! У него кровь прилила к лицу от радости, когда он осознал, что ему подворачивается возможность для второй охоты. Идеальной охоты!

Он нащупал в кармане струну. Натянул перчатки, радуясь, что захватил их. «Как чувствовал, как чувствовал!» Черт возьми, Дина приносит ему удачу!

Только в этот раз все получилось скомканно. Его неприятно удивило, как легко она сдалась. «Такая мощная добыча – и так мало сил», – укоризненно подумал он, пряча тело.