Их все-таки нашли. Сам Мукан Бадыров пришел за ними вресторан, чтобы передать Дронго извинения Решетилова, который заверил, что нехотел оскорбить эксперта, и попросил его вернуться. Дронго понимал, что генералволнуется, ведь по существу он отвечает за жизни миллионов людей, которые могутподвергнуться невероятной атаке. Но и прощать его выпады ему не хотелось.Поэтому он предложил Бадырову присоединиться к ним, спокойно позавтракал и лишьзатем вернулся в управление ФСБ.

Решетилов сидел за столом красный от повышенного давления.Когда Дронго вошел в комнату, генерал поднялся и негромко буркнул, что сожалеето случившемся. Дронго решил, что не стоит усугублять конфликт, и согласнокивнул.

– Мы уже начали работу по всем вашим пунктам, –сообщил Михалев. Ему было приятно, что этот эксперт поставил на местозарвавшегося генерала из Москвы. – Сейчас руководство погранотрядапроверяет, каким образом этот груз мог попасть на территорию нашей области.Совместно с группой Бадырова будет проведена комплексная проверка самолетоввсех авиарейсов и железнодорожных вагонов.

– А мы проверим, как эти погибшие оказались снова внашей стране, – добавил Кенжетаев.

– Насчет того, кто мог выдать тайну хранилища, поканичего не известно, – добавил Михалев. – Ну вот, кажется, все.

– Нет, не все, – упрямо возразил Дронго.

В комнату вошел Пьеро и сел на стул у стены.

– Подполковник Бадыров сообщил мне, что шведская фирма«ЭСИ-АТОМ» разработала новые контейнеры для перевозки радиоактивныхматериалов, – сказал Дронго. – Нужно связаться с ними и узнать, неполучали ли они в течение последних нескольких месяцев заказ на такиеконтейнеры. Они ведь должны производить их под строгим контролем МАГАТЭ, агентствапо атомной энергии.

– Только этого не хватало! – вырвалось уРешетилова.

– Ни в коем случае, – поддержал егоКенжетаев. – Это означает рассказать всем о том, что у нас случилось.Представляете, какой разразится скандал? Мне даже не хочется об этом думать. Ихинспекторы должны были проверять хранилища с отходами ядерного топлива. Есливыяснится, что мы столько лет не сообщали им об этом хранилище… Нет, этогонельзя делать.

– Тогда давайте продолжать обманывать весь мир, –разозлился Дронго. – Расскажем всем, что из вашего болота украли паруящериц и лягушек, которые там не водятся. Скажем всем, что ничего страшного непроизошло. И будем ждать, когда где-то взорвется эта «грязная бомба». А потомбудем оправдываться, объясняя всему миру, что нас не так поняли. Вы этогохотите? Вы не понимаете, что нам нужно задействовать все международныеорганизации, отказаться от глупых штампов насчет ЦРУ и МАГАТЭ, а не ждать,когда террористы устроят свой фейерверк?

– У меня нет полномочий на такие действия, –твердо заявил Кенжетаев, – и не нужно считать себя единственным спасителемчеловечества.

– Я предлагаю вам разделить со мной эту почетнуюмиссию, – парировал Дронго.

– Какой у вас плохой характер, – вмешалсяРешетилов. – Вот теперь вы скандалите с нашим казахстанским коллегой.

– Неужели вы не понимаете, что происходит? –возмутился Дронго. – Ваши эксперты настаивают, что в любой момент этабомба может сработать. В любой момент похищенные два месяца назад ядерныеотходы могут быть переработаны в небольшую бомбу. В одну или в две, итеррористы устроят апокалипсис. И вы считаете, что мы должны искать их, непредупреждая никого об опасности? Думаете, это наиболее правильная позиция?

– Мы офицеры, – напомнил Кенжетаев, – и у насесть свои руководители. Без согласования с ними мы не можем ничегопредпринимать. У нас такой порядок. Я думал, вы нас понимаете.

– Тогда нужно говорить с теми, кто решает этивопросы, – заявил Дронго, – и немедленно. Положение настолькоопасное, что силами одной или двух стран мы уже не обойдемся. Против насдействуют не террористы-одиночки. Эта мощная, отлично финансируемая и хорошоподобранная международная группа. А мы пока только идем по их следам.

Михалев, сидящий во главе стола, согласно кивнул.

– Мне кажется, что в рассуждениях нашего эксперта естьздравый смысл. Из Павлодара звонил академик Селихов. Он считает, что украденныеотходы были очень токсичными, гораздо более опасными, чем нынешние, учитываянесовершенство технологий шестидесятых годов, – сообщил генерал. – Аеще мне только что звонили из нашего научного городка. Уровень радиации в тойсамой лаборатории выше нормального фона в несколько десятков раз.

В этот момент раздался еще один телефонный звонок. Михалев,недовольно взглянув на аппарат, поднял трубку.

– Это вас, Юрий Васильевич, – позвал онРешетилова.

Тот подошел к телефону.

– Слушаю. Да, я все понял. В какой больнице? Пустьустановят пост и никого к нему не пускают. Да, да, я все понимаю. – Онположил трубку, недовольно обвел взглядом всех присутствующих и рассказал: –Они вошли в квартиру сестры Адабашева. Там никого не оказалось. Ее брат ужецелый месяц лежит в больнице на Каширке. Там онкологическая больница, –почему-то добавил он. И, не выдержав, выругался: – Сукин сын! Сначала помогаеттеррористам, а потом ложится в нашу больницу, чтобы его вылечили.

– Зачем он поехал в Москву? – спросилДронго. – Это ведь срывает всю операцию. Если цель террористов – Москва,то он не должен там появляться ни при каких обстоятельствах. Почему он тудапоехал? Мы ведь считали, что южное направление в Казахстане было отвлекающимманевром, поэтому они и выслали туда всех зараженных.

– Он лежит в больнице, – упрямо повторилРешетилов. – Когда они понимают, что могут умереть, то сразу забывают обовсем на свете.

– Уехать в Москву, чтобы там умереть? – Дронгопокачал головой. – Я думаю, нужно с ним встретиться.

– Поэтому там и поставили охрану, – победновскинул голову Решетилов. Наконец-то эксперт хоть в чем-то признал его правоту.

– Наши пограничники уверены, что груз не проходил черезтаможню и пограничные посты, – сообщил Михалев, – иначе они обратилибы внимание на эти бочки. Такого груза просто не было.

– Значит, его ввезли нелегально, – предположилДронго, – и не по железной дороге, а на том самом исчезнувшем грузовике.Вполне вероятно, что его нужно искать не в Казахстане, а в вашей области.

– По железной дороге они могли провезти груз через тристанции, – объяснил Михалев, – с юга через Семипалатинск в нашВеселоярск. Непосредственно из Павлодара через Кулунду и могли ввезти с западачерез Карасук, но это наименее вероятный путь.

– Почему? – не понял Кенжетаев.

– Эта дорога из Омской области. Она проходит через вашутерриторию, срезая угол. Но там на вашей стороне нет крупных станций.

– Они могли отправиться на север и там перегрузитьконтейнеры в вагоны, чтобы сбить все следы, – предположил Дронго. –Психологически это оправдано. Они понимают, что составы, следующие из Омскойобласти, будут проверять не так тщательно, как остальные. На вашем месте япроверил бы в первую очередь именно это направление.