были простые магические светильники, здесь же стояли настоящие древние газовые фонари, требующие обслуживания специальным персоналом.

Мы вышли к огромному зданию, в резные двери которого вели белоснежные ступени.

- Черный вход. – виновато произнесла Агафья, - но вскоре одна из невест получит право подниматься и через парадный.

- Очень мило.

Я крутила головой по сторонам и восхищалась вполне искренне. Потолки находились на какой-то просто недосягаемой высоте. Огромные коридоры, ковровые дорожки на полу, в которых гас звук наших шагов, стрельчатые окна, забранные решетками причудливых форм. Я просто не успевала восхититься каждой деталью. Моя же провожающая шла как ни в чем не бывало, особенно не обращая внимания на впечатляющее окружение.

Перед высокой двустворчатой дверью Агафья остановилась, неожиданно озорно мне подмигнула и протянула цветок:

- Вперед, барышня. Искренне желаю вам успеха.

- Благодарю. – я приняла цветок, начала крутить его в руках, не зная как поступить, но Агафья опять пришла на помощь:

- Позвольте, я помогу вам его закрепить. Это фрезия. Долго может обходиться без воды. И к вашим синим глазам красиво. Думаю, в прическе будет смотреться особенно трогательно.

Она ловко вытащила пару шпилек из кармана своего платья и что-то намудрила у меня на голове. Для этого мне пришлось наклониться, а ей, напротив, привстать на цыпочки.

- Да, так гораздо лучше. – отметила она, оглядев результат своих трудов.

- Спасибо.

Мы вошли в огромный зал.

- Если это малый зал, то какой же тогда зал большой? – пробормотала я себе под нос, но меня услышали.

- Трудно быть такой неотесанной деревенщиной? – прошипела белокурая невеста, в пышном платье, похожем на свадебный кремовый торт. Она прохаживалась по ковровой дорожке с невозмутимым видом, но увидев меня преисполнилась очаровательного негодования, которое поспешила выплеснуть.

Остальные невесты как пышные цветы в палисаднике сидели на стульях с высокими спинками, чинно сложив руки на коленках, или же прижимая к себе музыкальные инструменты. Я увидела небольшие домры, свирели и флейту. Остальные видимо или собирались петь, или же использовать не личный инструмент, а что-то из стоящего на возвышении. Я смогла разглядеть рояль, арфу и что-то вроде деревенской гармони.

Я не стала отвечать нахалке, вместо этого мы с Агафьей дошли до отведенного мне места, и она отдала мне барабан, который я уверенным движением водрузила себе на колени.

Все невесты сидели на достаточном расстоянии друг от друга. Очевидно, распорядители отдавали себе отчет, что теплых и дружеских чувств конкурсантки друг к другу не питают.

Перед возвышением находился большой стол, где центральное место занимал трон с высокой спинкой, сейчас еще пустой. Вдоль стола стоял еще ряд стульев.

Но большая часть придворных не удостоилась чести обедать вместе с Государем. Сейчас они толпились в противоположной от нас части комнаты и возбужденно переговаривались, наполняя огромное пространство зала тихим гулом.

- Выступать будете в той последовательности, в которой заступили на отбор. – тихо заметила Валентина Дмитриевна, пройдя перед нашими нестройными рядами. Я недовольно поерзала. Мне выпала невиданная честь закрыть этот праздничный обед своим выступлением.

Сидеть пришлось довольно долго. Так что у меня даже спина затекла.

Но всему приходит конец и этому затишью перед бурей тоже. Огромные двери распахнулись, и Государь широким шагом проследовал к столу. Небрежно кивнул нам, сел, развернул салфетку и приступил к трапезе. Следом за ним на стульях у стола расселись и остальные представители ближайшего круга.

Распорядительница махнула рукой и к возвышению прошла первая конкурсантка. Кажется, я ее уже видела за завтраком. Худая девица, настолько худая, что ее кожа казалась голубоватого цвета. Возможно, такому эффекту еще поспособствовало белоснежное платье с широкими юбками. Сейчас ее волосы были собраны в сложную прическу и украшены драгоценными камнями. Мне показалось, что под этой тяжестью ее хрупкая шея сейчас сломается, а голова покатится под ноги Государю.

- Меня зовут Ольга Волошинская и я исполню вам песню собственного сочинения о несчастной любви Пристана и Изирги.

Она села за рояль и самозабвенно ударила по клавишам.

Играла она бойко, пела тоже неплохо высоким и звонким голосом. Но сам текст был настолько сладок, что уже на первом куплете меня затошнило. Судя по виду Государя не меня одну.

- Благодарю вас, Ольга, вы доставили мне ни с чем не сравнимое удовольствие, – тем не менее заместил Государь, не вставая, когда последняя нота затихла в высоких потолках зала. – прошу обратить внимание на чистоту голоса данной конкурсантки а также ее невыразимую хрупкость тела.

Сияющая невеста спустилась с возвышения и проследовала к своему месту сияя улыбкой настолько широкой, так что мне даже мне показалось, что свет в зале померк.

А нет, не показалось. Это тучи затянули небо за окном.

И выступление следующей конкурсантки ознаменовалось раскатом грома.

Пела она тоже что-то невыразимо прекрасное, но гром, гремящий в самых неожиданных местах выступления, несколько смазал впечатление. Впрочем, у Государя и для нее нашлись добрые слова.

Дальше выступление превратилось для меня в какую-то длинную пытку. Девы сменяли друг друга и были настолько прекрасны и возвышенны, что я перестала вслушиваться в смысл их песен уже на третьей кандидатке. Тем более, что дождь, которого не должно быть, все же был и весьма шумный. Дрожали стекла под порывами ветра, гремел гром, а за окном стало так темно, что обед стал больше походить на поздний ужин.

От скуки я принялась разглядывать Государя и его сподвижников.

Сам Государь оказался невысокого роста с мягкой и рыхловатой фигурой. Меж тем впечатление он производил приятное, скорее всего за счет доброй улыбки, которая постоянно озаряла его лицо. Одет он был скорее небрежно, нежели дорого. Бархатный камзол бордового цвета был уже на локтях немного вытерт, золотое шитье поблекло, пуговицы потускнели, а несколько и вовсе отсутствовали. Шейным платком Государь сегодня пренебрег, а на пальцах поблескивало всего несколько перстней. На поющих дев он обращал немного внимания, в основном сосредоточив оное на блюдах перед ним. Впрочем, ел он тоже немного, скорее больше разглядывал, а наглядевшись требовал перемену.

Среди его ближайшего окружения я заметила Михаила, а также доктора.  Павлуша этой высокой чести не удостоился. Михаил взирал на происходящее с брезгливой миной на лице, а Дмитрий Павлович напротив благодушно рассматривал девиц и кивал в такт музыке, совершенно позабыв про еду.

Одна из конкурсанток несколько оживила мероприятие тем, что упала в обморок. Встала, дабы проследовать к роялю, вышла из нашего палисадника и сделав пару шагов завалилась некрасивым кулем. Никто и глазом