сезон дождей длится много месяцев), невозможно перевозить людей по дороге.

Из-за недостатка ресурсов и финансирования перевозка по воздуху доступна очень редко. Иногда они упоминают одну из больниц Таиланда, которая бывает единственным альтернативным вариантом, но добраться туда может быть очень трудно.

Они говорят о ВИЧ и о том, что информация о нем появилась здесь недавно. Многие организации раздают презервативы и пытаются распространять знания.

Несмотря на новое повышенное внимание к СПИДу, врачи подчеркнули во время своего рассказа, что у очень многих людей другие заболевания и их тоже надо лечить.

Но основное внимание продолжает уделяться СПИДу, хотя все еще много людей в этом районе больны туберкулезом и нуждаются в лечении.

Внутри больницы (которую они называют центром здоровья) я увидела маленькую комнату, где делают экстренные операции.

Я увидела деревянный стол с голубым пластиковым покрытием.

Мне сказали, что они не делают переливания крови.

Последней крупной хирургической операцией, выполненной здесь, была ампутация руки. Пациенту дали только самое простое обезболивающее.

Мы прошли по больнице. Я встретила маленькую девочку, выглядевшую года на четыре. На ее глазах был пластырь.

Я увидела мальчика, очень исхудавшего. Его принесли, потому что его брат (я думаю), играя, скинул его с гамака. Так как он был ужасно худым, он повредил бедро. Они открыли и подсушивали бедро.

Врачи всегда стараются приберечь те немногие анастетики, что у них есть, для детей. «Если они у нас есть – дети всегда получают их первыми».

Все дети здесь кажутся намного младше, чем на самом деле, потому что они очень маленькие. Врач сказал мне, что целое поколение меньше ростом из-за недостаточного питания. Кроме того, рост людей зависит не только от роста родителей, но и от здоровья родителей и того, как они питались, когда были детьми.

Это еще один пример того, как война продолжает влиять на этих людей в будущих поколениях.

Несколько часов спустя мы остановились, чтобы познакомиться с семьей беженцев. Мы просто выбрали дом и попросили разрешения войти. Они были очень гостеприимны.

Они разложили для нас циновку.

В этой маленькой хижине жили мать, отец, пятеро детей и бабушка.

Один ребенок был глухонемым.

Их крошечный дом был построен на сваях, чтобы выдержать очень дождливые дни.

Дети ходят в школу, которую УВКБ построило во время репатриации.

У них есть небольшой участок земли, где они выращивают орехи кешью и рис.

Отец взял взаймы у соседа рыболовную сеть, но он не может рыбачить из-за разлившейся воды.

Когда я сидела с ними, больше всего меня поразило то, что это было похоже на посещение любой другой семьи. Отличие было в том, что они демонстрировали намного большую заботу и привязанность друг к другу.

К счастью, теперь, когда установился мир, их проблемы выживания заключаются в еде и здоровье. Они больше не боятся врагов и войны, постоянно заставлявших их срываться с места и бежать.

За то время, что мы провели с ними, приходили тети, дяди, двоюродные братья и сестры и соседи, они жались по углам или прислонялись к стенам.

Все были вежливыми. Когда ты встречаешься глазами с любым из них, они улыбаются тебе, пусть даже только глазами.

Иногда до того, как задать вопрос, человек выходил вперед и садился в центре, а потом спрашивал.

Мы встретились со Скоттом из Carere (Проект восстановления и возрождения Камбоджи), чтобы увидеть школу, которую они построили, познакомиться с жителями и понять процесс.

Дети сегодня не учились. В классе собрались около двадцати членов общины. Они говорили о развитии и нуждах школы.

Община принимала большое участие во всех этапах строительства школы. Теперь они хотят увеличить количество классных комнат, чтобы больше детей могло посещать школу.

Во время встречи перед каждым из нас поставили кокосовый орех с соломинкой.

Все они поблагодарили нас за то, что мы пришли, и пожелали нам здоровья.

Я чувствую себя очень везучей, потому что благодаря тому, где я живу, и своей работе я могу помогать со школами.

Неравенство финансирования в мире кажется мне бессмысленным.

Последней крупной хирургической операцией, выполненной здесь, была ампутация руки. Пациенту дали только самое простое обезболивающее.

Директор школы говорит мне, что эта школа обслуживает две деревни, где всего живут 1290 человек. Детей в возрасте от шести до десяти лет – 590, а места есть только для 370 учеников. Двести двадцать детей не могут ходить в школу просто потому, что не хватает места. В каждом классе пятьдесят учеников, и есть всего три классные комнаты. Посещение приходится разбивать на разное время дня.

Из 370 учеников только 101 девочка. Нам говорят, что так как школа настолько переполнена, большинство семей оставляет девочек заниматься домашней работой. Их главный приоритет – дать образование мальчикам.

У школы много других нужд. В ней нет туалетов, и есть только один колодец.

Колодец очень старый, и они беспокоятся о том, что он может не быть безопасным для детей.

Воскресенье, 22 июля

Я только что проснулась под крик петухов. Кажется, дождь, наконец, прекратился. Я надеюсь на это, потому что этим утром нас ждет трехчасовая поездка на лодке в Баттамбанг. Но если дождь идет, что ж поделать.

Это потрясающе – быть среди этих людей из HALO и УВКБ. Им приходится терпеть очень многое, чтобы стараться выполнить свою работу, и при этом они всегда говорят о силе здешних людей и обо всем, что они должны выдержать, чтобы выжить. Эти сотрудники здесь для того, чтобы помочь беженцам преодолеть такие ужасные обстоятельства, и когда это получается, то становится для них лучшей наградой.

Скотт, с которым я познакомилась вчера, находится здесь двадцать лет. Он работает в Carere. Он женат на камбоджийке, которая работает с правительством, занимаясь проблемами женщин. У них трое детей.

Скотт работает над обеспечением образования. Он собирается помочь мне найти способы для финансирования строительства нескольких так нужных школьных зданий. Он сказал, что у него лучшая работа в мире.

Эти гуманитарные работники не только никогда не жалуются на трудности, они также говорят, что чувствуют себя очень счастливыми, потому что имеют возможность помогать.

На подошвах моих ступней около десятка укусов пауков. По крайней мере, я думаю, что произошло именно это, потому что припухлости на ступнях стали больше. Это не укусы москитов, но я все еще постоянно чешусь. И у меня на ноге есть еще какое-то высыпание, но я не могу понять, что это.

Еда была странной. У меня никогда не было ощущения, что я наелась.