— Александр Эпиктетович! Подумайте, пожалуйста, как бы российское правительство предпредить, чтобы начали заранее от шестилинеек Крынки избавляться.

— А что случилось, Андрей Алексеевич, я не понимаю сути, извините.

— Дело в том, что…

Я подробненько рассказал, что бездымный порох будет в три раза мощнее нынешнего чёрного и придётся уменьшать калибры оружия, чтобы оно после десятка-другого выстрелов не начало выходить из строя.

— Но неужели же в Петербурге не знают об этом?

— В таких делах существует инерция мышления и я этого опасаюсь. Будут хранить на всякий случай, а когда такой порох изобретут, то винтовки продать станет некому. Они и так передельные, а значит их снова не переделать никак. Поэтому имеет смысл эти «крынки» прямо сейчас начать продавать третьим странам.

— Андрей Алексеевич, но ведь пока новый порох изобретут… — вице-консул глянул на моё лицо и осёкся, — … что, уже изобрели?

— По крайней мере очень близки к открытию, — растроенно ответил ему.

Я-то понимаю, что скоро уже пойдут слухи о «винтовках американцев, которые почти без дыма стреляют». В Черногории обратят внимание (или уже обратили) и начнёт инфа по свету расползаться. Сейчас винтовка Бердана считается малокалиберной (четырёхлинейка), а потом «крынка» станет крупнокалиберной. И зависнут сотни тысяч стволов в российских арсеналах, как неликвид.

— Я понял вас, сэр, укажу в рапорте и пошлю срочным. Если всё так обстоит, то действительно следует поторопиться с распродажей, пока не поздно.

«Срочно» — это пакетботом через Тихий океан и затем курьерской почтой из Николаевска в Петербург. Дай бог к концу сентября пакет доберётся. В своё время, русская военка, чтобы не тратиться на новое оружие после Крымской подвергло переделке дульнозарядные ружья по методике оружейника Крнка. И всё это хранилось, даже когда берданки начали производить. И сейчас с Оттоманской империей воюют в основном этим угрёбищем, чтобы не пропадали бывшие ружья 40-х годов. Чего новое тратить, когда старое ещё действует?

Прибывший к собственным войскам Александр Второй в этой реальности проявлял подозрительное любопытство, интересуясь бытом солдат, их вооружением и слухами из Черногории больше, чем генеральными планами, например. Ну какая разница какие винтовки у солдат, если любые разновидности стреляют? И кого интересует что едят нижние чины, главное же, чтобы массовый героизм проявляли.

— Ваше величество, у них всё хорошо и они всем довольны. Наши бравые воины готовы любые трудности претерпеть ради святого дела.

— А если лично проверю?

Понятно, что командиры быстро выяснили в свите, что происходит, и некоторые из них осмелились даже высказать правду-матку. Мол, снабженцы постоянно чего-нибудь да недодают, а новых берданок совсем мало на такую большую армию. Зато полным-полно не только «крынок», но даже игольчатых ружей времён царя Гороха.

— Ваше величество, — пытались объяснить ситуацию командующие, — ну как же в бой посылать солдат, коли они из берданов и не стреляли ни разу.

Вот оно — правы были американцы, писавшие в газетах о том, что стрелковая подготовка практически не проводится, а значит проще было дубины раздать, а не винтовки.

— Господа, а почему вы в мирное время не обращались по столь серьёзным вопросам подготовки?

— Так, ваше величество, не волнуйтесь, как-нибудь победим с божьей помощью.

— Тогда зачем тратились многие миллионы рублей на оружие из которого стрелять не умеете?

Когда-то Пётр Первый бросил свою армию под Нарвой и умчался в Москву новую армию строить. Теперь, когда вовсю разворачиваются боевые действия, и нынешний государь по-новому взглянул на положение дел в войсках.

— Все хвалебные отчёты и рапорты последних 10–15 лет можно выбросить за ненадобностью или использовать в отхожем месте, господа, — ярился монарх, осознавший, что его просто вокруг пальца обвели, — а все награды и чины забрать, дабы неповадно было.

— Ваше величество, но коли дают не то, что мы можем сделать?

— Вы должны сразу же подавать рапорты о несоответствиях, а не гордыми орлами выглядеть на парадах.

Когда ему секретарь свёл цифры, Александр Второй схватился за голову от ужаса. На руках и на складах числилось под два миллиона стволов различных модификаций! И ведь за одно лишь хранение и содержание приходилось деньги платить регулярно, причём из года в год.

— Хлам, право слово, совсем хлам и его весь придётся выбрасывать, когда бездымный порох появится, — сокрушался государь, пригласивший на личную беседу старшего сына.

— Ваше величество, папа, а где можно узнать про новое оружие? Дозвольте я займусь вопросом после войны, а то сейчас как-то несподручно со всем этим разбираться.

— Нет, сын мой, сейчас уже потребно начать всё старьё распродавать, пока оно хоть чего-то стоит. А ответ по новому оружию по-видимому лежит в Америке. Мне уже подтвердили слухи, что у американцев в Черногории пользуют патроны от которых дыма совсем мало. Значит они уже в шаге и от бездымного пороха.

— Отец, так может наши австрийские союзники поболе знают о таком?

— Может и знают, так не поделятся же этим знанием. Нужно к князю Николе чиновника по особым поручениям посылать, тот наверняка в курсе что да как.

Александр Второй последние годы уже сам устал от своих же реформ и особо не желал проявлять активность. Действительно, пусть наследник престола займётся спасением хотя бы части потраченных финансов, как теперь выяснилось, впустую. А заодно переймёт у американцев что ещё у них нового имеется.

Князь Никола пошёл навстречу и свёл прибывшего чиновника с полковником Брауном.

— Господин полковник, наши правители проявили интерес к вашему новому оружию. Можно, конечно же, и по дипломатическим каналам выйти на американских производителей, но слишком много времени уйдёт на переписку.

— Мистер Горянский, — так представили доверенное лицо императорского семейства, — к сожалению, оружие пока секретное и производится лишь в Калифорнии. Кроме того, оно даже по себестоимости очень дорого.

Джордж действует по инструкциям, полученным ещё в Сан-Франциско на случай, если именно русские заинтересуются, причём не мелочь пузатая какая-нибудь, а люди очень серьёзного уровня.

—