обвинял, сыпал угрозами, грубо ругался. Я с головой ныряла под одеяла и тряслась от страха.

Хорошо, что это был лишь сон. Впрочем, наяву Кречетов мне не звонил и не обвинял.

Глупо надеюсь, что у него и мысли не возникло о моей вине.

Да я сама сломала мозг, думаю над тем, кто же предатель. В сериалах обычно это тот, кто ближе всего к жертве. Близкий человек, может быть, даже родной. На него меньше всего думаешь. А потом в последней серии карты на стол, и серый, незаметный человек оказывается виновным.

– Ксения, привет, – прочищаю горло перед тем, как поздороваться.

Ее взгляд в тот вечер до сих пор холодит кожу. Брр…

– Привет, – сухо говорит и замолкает.

Мы обе замолкаем. И повисает приторная тишина.

– Помнишь, я говорила тебе про компромат на Макса? – решаю пойти с козырей. Не думает же она, что я позвонила справиться о ее здоровье?

– Помню…

– Ты имеешь к происходящему какое-то отношение?

– Хм, то, что я знала о папках, не говорит о моей причастности к этой истории. Как я, по-твоему, могла иметь к ним доступ?

Прочесываю языком зубы и носом выдыхаю все скопившееся напряжение махом.

– Не знаю. Но больше я никому об этом не говорила.

– Так, может, ты сама это и сделала? Ну, чтобы бывший муж тебя больше не беспокоил?

Бодро цитирует меня, перекатывая каждое слово.

Сердце замедляет свой ритм и болезненно давит на диафрагму.

Мне свойственна импульсивность и эмоциональность. Часто я не знаю, как с этим быть. Большая часть моих поступков продиктована именно этой особенностью.

И сейчас я как никогда жалею о том звонке Ксении. Я запуталась. И если в своих чувствах худо-бедно можно разобраться, то потеряться в вопросе, кто друг, а кто враг, непростительно.

Капкан схлопнулся. И выбраться из него, не повредив себя, очень и очень сложно.

– Если я узнаю, что это ты… – угрожающе понижаю голос.

Кречетова едко смеется.

– Милая моя, ты никогда не отличалась особым умом и проницательностью. Иногда поражаюсь, как такой мужчина, как Брандт, мог на тебя купиться. И честно, я рада, что брак с моим братом закончился разводом. Ты просила меня повлиять на Макса, но я сама больше тебе не позволю и на метр к нему подойти.

Вся ее речь пропитала одуряющей кислотой, не нахожусь, что ответить. В чем-то она права. Я не отличаюсь умом, раз молча впитываю ее тираду. Быстро-быстро смаргиваю, чтобы не позволить слезам вылиться. Ксения все поймет, а такой радости я ей не доставлю.

Остервенело сбрасываю вызов. Несколько раз жму, словно это кнопка. Вдавливаюсь в экран до боли в пальце.

Прикрываю глаза и считаю про себя. Одно время ходила на йогу. Вспоминаю всякую муть, которую начитывал преподаватель, но ни хрена не помогает.

В состоянии зажженной в темноте спички надеваю чистый комплект черного белья, обычное трикотажное платье и ботильоны на высоком каблуке.

Бывший муж ждет меня по указанному адресу.

Успела погуглить. Это отель. Первая мысль была набрать Макса и уточнить, не ошибся ли он.

Такси привозит меня за пятнадцать минут до обозначенного времени. А раньше всегда опаздывала.

Сумасшедшее волнение заставляет ежиться будто от холода. Я стоп не чувствую, а пальцы на руках немеют.

Напряженно всматриваюсь в вывеску, горящую у меня над головой, и тошнота горячей волной опоясывает желудок.

Семь лет назад в день нашей свадьбы именно здесь мы провели первую брачную ночь. Номер, правда, был самый обычный.

Как я могла о таком забыть? Хотя… я никогда не запоминала адреса.

– Добрый день. Номер на Максима Кречетова, – сиплым голосом говорю регистратору.

– 705, пожалуйста, – протягивает она ключ-карту, показывает направление к лифтовому холлу и приятно улыбается.

Люкс, стало быть.

Да, благосостояние бывшего мужа явно пошло в гору.

Приехавшая кабина лифта открывает створки, выпуская людей, а я, пряча свой страх, чуть помедлив, вхожу внутрь. Смесь чужих духов, сигаретного дыма и кожи царапает обоняние.

Я вообще очень чувствительна к запахам и хорошо их запоминаю. Вот запах бывшего мужа я помню досконально. И сейчас вспоминаю, тело горящей истомой наполняется.

Когда лифт останавливается на нужном этаже с характерным писком, мои нервы оголяются.

Каждый шаг к нужному номеру должен сопровождаться звонким стуком моих каблуков, но те лишь утопают в ворсе ковра.

Мне кажется, я лечу с огромной высоты в пропасть, и никто не собирается подавать мне руки. Дух замирает где-то в теле, затем резко вылетает и кружит надо мной. А я дыхание перевести не могу. Лишь беспомощно озираюсь по сторонам.

Стучу дважды в дверь перед тем, как открыть. Думаю, Кречетов уже ждет меня.

Бывший муж развалился вальяжно на кресле, и стоило мне оказаться под его взглядом, вперивается так, что захлебываюсь.

Меня одновременно сковывает ужас и безграничная радость от встречи. Невозможные эмоции, которые рвут мою оболочку.

– Привет, – ровно произносит, – а ты вовремя.

Трясущимися руками расстегиваю верхнюю одежду, вешаю на крючок.

– Сама удивляюсь, – беззвучно отвечаю.

Не знаю, что ожидаю от этой встречи, и внимательно изучаю Макса. Ни следа злости или раздражения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Радужка его глаз спокойного оттенка, лучики у нижнего века говорят о том, что он чуть улыбается и рад меня видеть.

Может, и правда ни в чем меня не винит?

Или это хорошо спланированная игра?

Кречетов медленно поднимается с кресла и размеренной походкой приближается ко мне. На расстоянии пары метров от него уже чувствую любимый запах.

– Я соскучился, – чуть наклонившись, произносит.

Земля уходит из-под ног от его голоса.

– И я, Макс. Тоже соскучилась, – говорю честную правду.

Бывший муж захватывает в плен мои губы и с бешеным