Снежанку и Киру в магазинах, но эта тварь, заграбаставшая мою жизнь, и мою семью, не захотела даже разговаривать.

Голова болела, напоминая о вчерашнем, и я выпила обезболивающее. Через некоторое время полегчало и сразу захотелось есть. Ничего не поделаешь, придется спускаться в общую комнату, и показать себя во всей красе.

Внизу никого не было. Я порылась в холодильнике, и нашла там замороженную прозапас лазанью. Это было именно то, что требовал мой желудок – горяченького и остренького. Можно было конечно сделать заказ в ресторане, сегодня там точно была уха, но пришлось бы ждать доставку, а мой организм просто умирал с голоду.

Сложив разогретую еду на поднос, и радуясь, что никого не встретила, я направилась в сторону своей комнаты, но на этом везение мое кончилось, открылась входная дверь.

– Белла!

На щеках Линды играл румянец. Она вся светилась, будто новогодняя елка. Такой я ее точно никогда не видела.

– У тебя все в порядке?

Ее заботливость была искренней, но мне, сейчас, была в тягость.

– Немного приболела, – я спрятала взгляд, стыдясь своего вида. Неужели она не поняла? У меня ведь на лице все написано. Но Линда поверила.

– Я сейчас сделаю лекарство и у тебя все, как рукой снимет. Так, где-то был мед, – Линда начала открывать шкафчики, выкладывая нужные ингредиенты на стол. – Всегда нужно иметь в запасе малиновое варенье, – продолжала она, – это очень эффективное, а главное вкусное средство от простуды. Ну и главный секрет, – девушка выставила вверх указательный палец и приподняла бровь, – та-там! – в ее руках появилась бутылка с коричневой жидкостью. – Чуть-чуть коньяка!

Бросив поднос на стол, я рванула в уборную.

– Белла, может врача? – Линда поскреблась в дверь, когда я отдышалась после очередного спазма.

– Не надо. Я уже в норме.

– Тогда я заварю чай покрепче.

– Будь добра.

Стало понятно, что от нее мне сейчас не избавиться.

Организм справился с отравлением и на следующее утро, как ни в чем не бывало, я заняла свое рабочее место. Компания Золотовых не появлялась, и мне стало казаться, что все образуется. Их выезд был запланирован завтра, в мой выходной, так что долгих проводов не предвидится. Меня это устраивало. Видеть ни дядю, ни племянника не хотелось. Только, как это случалось в последнее время, желаниям моим сбыться не довелось. Злобно затренькал внутренний телефон, и интуиция подсказала, что это не к добру.

– Администратор! – услышала я недовольный женский голос. – Почему нет света в номере? Что за сервис у вас? Одно слово – дыра!

– Сейчас все выясним.

–Будьте уж так любезны, – язвительно ответили мне и бросили трубку, не сказав, в каком номере проблема. Но мне и не нужно было. «Дырой» нашу замечательную базу отдыха назвал лишь один человек. Я не успела набрать номер электрика, как телефон вновь зазвонил.

– И горничную пришлите в номер! И прошу быстрее, – добавила Люся-Мила капризным тоном.

– Черт бы тебя подрал, – ругнулась я под нос, чтобы не слышали проходящие мимо ресепшена гости. Все горничные сейчас заняты, а промедление в случае с этой девицей может дорого стоить. Придется идти самой.

Электрик уже копался в щитке.

– Что там, Иван Иваныч? Серьезно?

– Хех, – работник крякнул в своей манере. – Пробку выбило, делов-то.

Я внутренне перекрестилась: одной проблемой меньше и, выдохнув, постучала в дверь.

Кого я совсем не ожидала увидеть на пороге, так это постояльца из номера «Лесная лань» и приготовленное мною деловое выражение, для встречи с бывшим, случайным любовником стаяло с лица, как первый снег. Вместо него, от неожиданности, к щекам прилила кровь. Лицо запылало.

– Выбило пробки, электрик уже все исправил, – сообщила я, как можно более бодрым голосом, в надежде, что заходить в номер мне не придется.

– Замечательно, – он улыбнулся уголками губ, и прошелся взглядом по моей фигуре.

– Что-то еще? – было нелегко, но я оставалась сама любезность.

– Как я понимаю – да.

Мужчина посторонился, пропуская меня в номер, но лишь на столько, что протискиваясь я уловила запах его кожи.

– Проблема в спальне. Что выходит окнами на реку, – уточнил он «координаты».

Номер был двухместный «Люкс» и имел гостиную, спальню и кабинет, который при необходимости тоже можно было использовать как спальню. Вот в последнем, по словам Матвея Золотова, меня и ждала какая-то проблема.

Голоса я услышала, можно сказать, еще с порога. Те, что находились в кабинете, разговаривали на повышенных тонах. Я остановилась. Заходить в помещение, где выясняются отношения, совсем не хотелось. Золотова это, кажется, не волновало. Увидев мое замешательство, он сам распахнул дверь, не потрудившись даже постучать.

– Потому что ты эгоист! – женский крик обжег уши, и нежелание заходить в комнату усилилось, но мой спутник, бесцеремонно подтолкнул меня и сам шагнул в кабинет.

Матвей Червонный, сидел в широком кресле, развернувшись лицом к окну. Я видела лишь его профиль, в обрамлении черной щетины. Люся-Мила возлежала на диванчике, бесстыдно задрав голые ноги на его спинку. В ее руке находился бокал с темно-красной жидкостью. У дивана, в луже вина, валялась пузатая бутылка.

Девушка отреагировала на наше появление поворотом головы и странной мимикой, похожей на недовольство. Я поняла, что она изрядно пьяна.

– То, что он эгоист, ты итак знала, – ответил за племянника дядя. В его словах сквозила легкая брезгливость, но отметила это я лишь на периферии сознания, так как голова того, кто сидел в кресле, стала медленно поворачиваться в нашу сторону.

Он узнал меня сразу. За короткие секунды на его лице сменилось несколько чувств: от радости, до разочарования. Адвокат Матвей Червонный, видимо, прекрасно знал, кого и откуда нанимают сюда в обслуживающий персонал. А о том, что я здесь работаю, свидетельствовал бейдж, красовавшийся на моей груди.

– Нужно вытереть пролитое.

Казалось, что я лишь подумала, но слова прозвучали вслух и застывший мир пришел в движение. Матвей вдруг стремительно подскочил с кресла, схватил меня за руку и практически силой выволок из кабинета.

– Почему?

Вопрос состоял лишь из одного слова, но мне был ясен весь смысл.

– Ты уже знаешь ответ, Матвей. Ничего у нас бы не вышло.

– Значит, ты уже тогда все решила? Играла со мной?

Я стояла, смотрела ему в глаза и молчала, понимая, что объяснить ему ничего не могу. И не хочу.

С той стороны двери задергали ручку. Послышалась возня и приглушенные голоса. Потом женский крик «отпусти!».

– Там твоя женщина волнуется.

Почему-то я была сейчас абсолютно спокойна. Будто моя психика смирилась с происходящим. Хотелось, чтобы это все уже скорее закончилось.

Но Матвей был в