– Черт бы вас всех побрал! – выругался Кристиан, пнул дверь каюты ногой и тут же инстинктивно отскочил.

Острый нож с треском вонзился в косяк двери, не задев его. Эванс мгновенно вскочил, смущенно мигая. Но капитан вошел в темную каюту, рывком выдернул орудие убийства.

– Знаешь, дорогая, – произнес он, – это уже начинает надоедать.

– Я… я промахнулась.

Кристиан подошел к столу, налил себе бренди и внимательно оглядел ее тело, сразу ощутив жар.

– Вот именно.

Но Дейдра не увидела гнева в его взгляде и неожиданно покраснела от ярости. Он еще насмехается, думает, это шутка и, она не способна на убийство? Мерзавец!

– В следующий раз я не промахнусь! – крикнула Дейдра, заливаясь слезами.

Капитан сделал глоток и небрежно прислонился к переборке.

– В следующий раз я… я…

– Оставь, – равнодушно сказал он. – Поверь, мне нравятся сюрпризы, хотя твоя неловкость действует на нервы. Жаль, что за тринадцать лет ты из милой девчушки превратилась в соблазнительную штучку, которая очаровывает грубых матросов, не имеющих, понятия о галантности. Я пытался быть с тобой джентльменом, но, похоже, ты решила напакостить мне. Считаешь это игрой? Носишь вульгарное платье, пытаешься; убить меня. – Кристиан холодно улыбнулся. – Ну что же, настало время играть по моим правилам.

– О чем ты говоришь? – спросила Дейдра, обеспокоенная его равнодушным тоном.

– Теперь после каждого покушения на меня я буду… покушаться на твою добродетель.

– Что?

– Раз, ты щеголяешь в таком наряде, выставляя себя напоказ, чтобы низвести меня до животного состояния, то я, пожалуй, исполню твоё желание. На твоих условиях, разумеется.

– Будешь покушаться на мою добродетель?

Кристиан лишь усмехнулся и продолжал, игнорируя ее вопросы:

– Тебе понравилось, как я наказал мистера Тича? Мне говорили, что команда находит эту меру обидной, но таковы уж мои методы воспитания; Итак, моя опасная маленькая шлюшка, за каждую попытку убийства я буду снимать с тебя по детали одежды. По-моему, это справедливо.

Дейдра побелела.

– Справедливо?! – воскликнула она. – Ты просишь меня стать… продажной женщиной!

– Но, глядя на твой наряд, разве можно думать о тебе иное?

– Я не собираюсь обнажаться перед тобой, грязный ублюдок!

– Мисс О'Девир, – усмехнулся Кристиан, – вам не придется делать это самой. К тому же, узнав о моих условиях, вы, надеюсь, оставите попытки убить меня, ведь портовые шлюхи и потенциальные убийцы вообще не в моем вкусе. Так что выбор за тобой.

– Я не шлюха!

– Но одеваешься именно так. Подобная вульгарность подходит французской шлюхе, а не ирландской уличной девке. Если хочешь, чтобы к тебе относились иначе, выбирай другую одежду.

Разъярившись, Дейдра изо всех сил метнула в капитана медный циркуль, который, просвистев в дюйме от его лица, воткнулся в переборку.

Кристиан поставил стакан.

– Будем считать это очередным покушением на мою жизнь.

Девушка попятилась, оглядываясь в поисках какого-нибудь оружия.

– Для начала ты должна снять это платье. Кстати, помнишь, что я говорил куче отбросов, называющих себя командой?

– Что?..

– О преступлениях и наказаниях. То есть наказание должно соответствовать преступлению. А раз вы, Дейдра О’Девир, хотели убить меня ножом, то я считаю, за это вы должны снять платье.

Когда он шагнул к ней, девушка рванулась в сторону, но слишком поздно – капитан схватил и прижал ее к себе. Дейдра уже знала, что сопротивляться бесполезно.

– Отпусти меня… – сквозь зубы пробормотала она.

– Я бы с радостью, милая, но; к сожалению, ты заставляешь меня испытывать такие чувства, что я просто вынужден…

– Отстань!

– Ты возбуждаешь меня, а этого со мной не было целых пять лет. Я хочу тебя, хочу сорвать это платье, целовать твою грудь. Даже сейчас у меня голова идет кругом, я вижу соски в вырезе этого… одеяния. Кровь у меня закипает. Я хочу видеть, как жар моего тела передается тебе. Хочу убедиться, что все еще способен любить женщину. Да, я могу быть офицером, джентльменом, но в первую очередь я – мужчина!

Подтолкнув Дейдру к переборке, он всем телом прижался к ней.

– Пусти меня, тупоголовый болван!

Палуба уходила из-под ног, фонарь, висевший на потолке, раскачивался, отбрасывая на стены причудливые тени. Девушка закрыла глаза, с содроганием чувствуя, как он осыпает поцелуями ее шею, опускаясь все ниже, к груди.

– Прекрати!

– Мисс Никогда! – язвительно произнес Кристиан. В голосе слышалась угроза, свободная рука скользнула по ее бедру, задирая юбку. – Мне нравится… Хорошее наказание… – Рука подхватила снизу ее грудь, начала ласкать отвердевший сосок.

Дейдра вскрикнула.

«Это все происходит не со мной, – думала она. – Я дома, в Коннемаре… Это не со мной…»

– Вижу, тебе нравится? Впрочем, можешь не говорить, я уже получил ответ от твоего восхитительного тела…

Дейдра задыхалась, не понимая, что с нею.

– Поцелуй меня, дорогая, – шептал он.

Дейдра лишь всхлипнула, потому что огонь уже разлился у нее внутри, и она инстинктивно прижалась бедрами к его бедрам.

– Вот так, дорогая. – Кристиан нежно покусывал ее губы, потом взял ее руку и потянул ниже – к твердому бугру.

– Нет… – пролепетала Дейдра, поняв, куда он ее направляет. – Пожалуйста, не надо…

И все же дотронулась до горячей плоти.

– Потрогай меня, только потрогай, чтобы я снова мог почувствовать…

Дейдра попыталась отдернуть руку, но она уже теряла над собой контроль, поскольку его язык проскользнул ей в рот, губы властно прижались к ее губам, а плоть стремилась на свободу. Девушка застонала, в последний раз попыталась вырваться и неожиданно обхватила другой рукой бедра капитана, прижимая его к себе.

– Еще крепче, дорогая… Господи…

Ее не нужно было уговаривать.

– Дейдра, ты не представляешь… Ты помогла мне убедиться, что со мной все в порядке… Нет, только не останавливайся, ласкай меня…

Млея от страсти, Дейдра спросила:

– Я… Ты сейчас чувствуешь то же, что чувствовал… с Эмили?

Она задала вопрос без всякой задней мысли, но капитан вдруг отпрянул, лицо его стало серым.

Эмили… А он поверил, что наконец избавился от злого наваждения… Ревнивый призрак! Кристиан ощутил, как пламя угасло, как ровно забилось сердце, и плоть, мгновение назад жаждавшая обладания женщиной, съежилась. Страсть исчезла, превратилась в пепел…