Сканк, Тич, Венам и остальные матросы, выстроившиеся от бушприта до юта, наблюдали за ним. Судили его. Искали недостатки и слабости, над которыми можно было бы посмеяться. Кристиан заставил себя улыбнуться: они не найдут у него ни слабостей, ни недостатков, его поведение будет безупречным. Не важно, как ирландка оказалась в его каюте, он этим не воспользовался.

Кристиан огляделся. Йен попытался навести порядок на фрегате: паруса были аккуратно убраны, пушки блестели на утреннем солнце, краснощекие матросы одеты по форме, а палубы…

– Мистер Макдаф!

– Да, сэр?

– Кто стоял на вахте утром?

Йен побледнел.

– Ну-у-у… В общем… никто, сэр…

– А кто на вахте сейчас, мистер Макдаф?

– Мистер Родс, сэр, – робея, ответил шотландец.

Матросы обменивались тревожными взглядами, недоумевая, чем вызвано недовольство капитана.

– Черт побери, взгляните на эти палубы. Обрывки канатов, водоросли, слизь. Позор!

Кристиан посмотрел на офицеров, которые невольно отступили:

– Что с вами происходит? Это королевское судно, вы должны этим гордиться!

– Это королевское судно! – ухмыльнувшись, повторил Хибберт.

– Молчать! – рявкнул капитан. – Мистер Родс, пусть ваши люди сейчас же начинают скрести палубу, а когда закончат, тут же немедленно вымоют ее морской водой с уксусом.

Раздался недовольный стон, ибо с камбуза шел дивный запах жареной свинины.

– Но, сэр, – пробормотал Йен, – как же наш завтрак?

– Завтрак подождет, мистер Макдаф. На будущее матросы должны усвоить: если они хотят получить завтрак вовремя, то до восхода солнца обязаны выполнить свою работу, – отрезал Лорд.

Эта угроза заставила даже Сканка броситься за шваброй, и команда рьяно принялась за дело. Еще одна маленькая победа в войне, мрачно подумал Кристиан, и ему не пришлось обращаться к помощи своего боцмана.

Кстати, где Рико?..

Он медленно спустился с квартердека и прошел мимо матросов, отскребающих палубу, на которых, подбоченившись, глядел Хибберт. Капитан хлопнул его по плечу:

– Мистер Хибберт!

Тот обернулся и побледнел.

– Вы видели моего боцмана?

Лицо гардемарина мгновенно изменилось, глаза лукаво блестели.

– Ага, – ухмыльнулся он.

– Отвечайте «да, сэр», иначе будете отправлены на гауптвахту.

– На гауптвахту? Я бы с радостью, сэр.

Хибберт понял свою ошибку, когда торжествующая улыбка появилась на мрачном лице капитана. Все замолчали, швабры замерли на месте.

– Значит, гауптвахта… Кажется, она пользуется у вас особой любовью, не так ли, мистер Хибберт? Неужели я упускаю нечто интересное, а?

– Н-нет, сэр, – запинаясь пробормотал гардемарин.

– Сейчас выясним, – холодно сказал Кристиан. Все как один с отчаянием глядели ему вслед. Лорд и хозяин найдет Дилайт. Лорд и хозяин положит конец их развлечениям.

* * *

Вытащив пистолет, капитан взвел курок, толкнул дверь гауптвахты… и, оторопев, заморгал. Выпавший из рук пистолет больно ударил его по ноге.

Стены и потолок в зеркалах, на полу толстый ковер, по которому разбросано множество подушек, а посреди комнаты, застланная красными шелковыми простынями, кровать.

На этом ложе женщина читала вслух по-французски, низкий хриплый голос явно должен был воздействовать не на слух, а на чувства.

Капитана удивило не только то, что он увидел на гауптвахте, – его поразило содержание книги, поскольку он хорошо знал французский.

– «…когда вы привяжете мужчину по возможности ко всем четырем столбикам кровати веревкой… – м-м-м… на корабле это будет просто сделать… – водите языком по каждой клеточке его тела, а потом дуйте на влажные участки кожи, пока он не воспламенится и не начнет молить о пощаде. Не забывайте ни одного уголка – медленно оближите ушную раковину, пососите мочки ушей, спускайтесь на шею, плечи, соски, поиграйте языком в пупке. Очень важно обратить внимание на эту точку, потому что…» – Женщина опустила книгу и без паузы сказала: – Здравствуйте, капитан Лорд. Входите, я давно жду вас.

Кристиан лишь молча смотрел на нее.

– Господи, наш смелый и красивый капитан так робок? – Засмеявшись, Дилайт грациозно поднялась с кровати и подошла к Кристиану. Длинные ноготки дотронулись до его белоснежного жилета, пальцы обвели каждую золотую пуговицу, а потом начали расстегивать их. – Красивая форма, – промурлыкала она. – Вы настоящий морской волк, смелый, благородный… Ну вот, дорогой, разрешите Дилайт показать вам, как она умеет ценить смелых и благородных мужчин…

Оттолкнув вульгарную незнакомку, капитан наконец обрел дар речи.

– Каким образом, черт возьми, вы попали на мой корабль?! – зашумел он.

– Я люблю, когда мужчины сердятся, – кокетливо произнесла Дилайт, – У меня кровь от этого закипает… А теперь, дорогой, возьми меня за руку и позволь отвести тебя в постель… Мне надо попрактиковаться в новой позе.

– Отойдите; от меня!

– Капитан, вы оскорбляете чувства бедной Дилайт. Со мной вам не надо изображать джентльмена. Разве вам не понравятся прикосновения женских губ к интимным частям вашего тела, капитан? Уж я-то знаю, что надо сделать, чтобы вы получили удовольствие… Поверьте, капитан, вы будете довольны.

Лорд и хозяин побагровел.

– Рико! – диким голосом закричал он, когда рука Дилайт легла ему пониже пояса.

– Милый Рико если придет ко мне, то, уверена, покинет гауптвахту усталым и измученным… Но дома у меня есть для него чудесная женщина…

– Дома? Мы идем в колонии, а не во Францию! – Капитан в ужасе глядел на Дилайт. – Господи, это же королевский корабль!

– Да, мне это известно, но… королевским офицерам тоже нужны награды. – Умелые пальцы снова начали поглаживать его плоть.

– Я спросил, как вы попали на корабль?

– Боже, капитан, что за вопрос! Я попросила ваших людей пустить меня на борт. Они пожалели меня, потому что мне надо вернуться домой. В Бостон.

– В Бостон?! – взревел капитан, отталкивая ее руку.

– Да, милый, в Бостон. Неужто и вы попались на этот крючок? Я американка, а не француженка. Путешествие во Францию нужно было для того, чтобы узнать, как получше ублажать мужчин, хотя если бы папочке стало известно об этом, то его хватил бы удар. Он думает, я поехала совершенствовать свои манеры, поэтому, когда мы окажемся в Бостоне, пожалуйста, не выдавайте меня.

Кристиан лишь открыл рот – у него не было слов. Зато он с ужасом чувствовал, как его плоть начинает возбуждаться от настойчивых ласк.

– Только во Франции я могла научиться тому, что должна знать молодая женщина. Все бостонские дамы хотят одного мужчину, но теперь я умею много такого, о чем они представления не имеют, у меня перед ними явное преимущество.