Король почтительно кивнул магу. Тот ответил ему тем же, а я окончательно обрадовалась. Если эти двое не собираются враждовать, то я могу расслабиться. Даже руку из руки короля не спешила освободить, пока передо мной не появился розовый суп с какой-то неизвестной зеленью и креветками. Креветкам я особенно поразилась, даже попробовала и изумилась. Это действительно были самые настоящие креветки!

– Я хотел обсудить с вами одну важную деталь, – начал вкрадчиво король, говоря в полтона, чтобы слышала его лишь я. – Вам, наверно, сказали, что Хергану обязательно надо убить?

– Нет, мне сказали, что ее надо победить и заставить снять проклятие, – охотно ответила я, вылавливая глубокой ложечкой креветку, уж очень я их люблю. – Убивать это самая крайняя мера.

– А что если с Херганой совсем не обязательно сражаться? – очень тихо спросил король, приблизившись ко мне и снова коснувшись моей руки.

Я взглянула ему в глаза и растерялась, почти не поверила.

– Есть еще какой-то способ избавиться от проклятия? – спросила я, но голос не понизила и невольно воскликнула от радости.

Разве можно не быть в восторге, если есть путь без сражений? Я, конечно, юрист и знаю, что зарабатываю всю жизнь на бескровной войне, но если можно решить все без нее, то я всегда была готова на подобный вариант. Я его всегда искала.

Мои слова привлекли внимание остальных, потому дальше король говорил громче, чтобы его могли слышать.

– Есть вероятность, что избранная может преодолеть проклятие изнутри, родив ребенка здесь, в межгорье.

Я обомлела. Родить ребенка? Я? Разумеется, я была бы счастлива родить, но…

– Дети не рождаются от одного желания, – коротко сказала я, – к тому же на родине я была бездетна, потому что не могла родить.

– Все, что было в вашем мире, не имеет никакого значения! – воскликнул король и снова взял мою руку в свои. – Наши маги способны исправить все.

Про отца ребенка можно было не спрашивать. Король явно видел им себя, а я не возражала. Разумеется, не прямо сейчас, но присмотреться к нему я могла. Он хорош собой, добр и, кажется, уже влюблен в меня, по крайней мере, смотрит с явным обожанием.

Я улыбнулась, хотела что-то ему ответить, но внезапно буквально ощутила взгляд Глюквендера и обернулась. Маг хмурился, а взглянув мне в глаза, странно покачал головой.

– Что-то не так? – спросил король.

Глюквендер ответил за меня:

– Я не уверен, что если избранная преодолеет проклятие лично для себя, это избавит от проклятия других.

– А ты уверен, что смерть Херганы что-то исправит? – внезапно спросил маг в расшитой мантии. – Ты просто хочешь ей отомстить!

Глюквендер не ответил, но его явно задели эти слова. Неужели он действительно ведом местью? Хотя я ощущала его любовь к этому миру… или это обман? Все же это был мой сон, а значит, он не обязан быть правдивым.

– Есть смысл признать, что никто не знает, как снять проклятие, – вмешался Людгарден, – кроме самой Херганы, а она едва ли станет с нами говорить.

– В этом и беда, – вздохнул король, – а ведь когда-то она была великой колдуньей, хоть и темной.

– Ведьмой, – поправил его кто-то из магов, но король отмахнулся.

– В любом случае, решать только избранной, как поступать.

– Я подумаю, – ответила я и сама крепче сжала руку короля.

Мне хотелось так поступить. Благо, на этом разговор о Хергане закончился, уж больно он был неприятен. Мы поговорили о магии и дворцовых правилах, а затем я отправилась с королем гулять.

Мы говорили о разных вещах. Он рассказывал мне о своем детстве, о том, что еще слишком юн для правления, но приходится, потому что нет больше никого. Он один.

Я ему рассказывала о себе, даже забыла рассмотреть растения в саду, разве что солнце заметила и зверей, выстриженных из кустов.

Потом мы с ним ужинали при свечах, пили легкое вино, а голова у меня кружилась…

Я прикасалась к его рукам. Мне это нравилось. Со смехом целовала его в щеку и в губы. Он улыбался. Говорил мне комплименты и смущался так искренне, что я робела вместе с ним.

– Я всегда мечтал встретить такую, как вы, – шептал мне король, и я таяла, принимая маленькое пирожное прямо из его рук, а потом целовала его и, кажется, даже сидела у него на коленях.

Я была пьяна, совсем чуть-чуть и счастлива, что мы можем быть вместе, здесь и сейчас.

– Это наверно дерзость, но… могу ли я пригласить вас в свою спальню?

– Можете, – ответила я королю и вновь его поцеловала, в очередной раз позабыв, что так и не спросила его имя.

Лекс

Заявление о мести меня задело. Все же я был зол на Хергану, что уж там. Она жила при дворе. Я сам познакомил ее с королем когда-то, с Виаром Первым, а потом она все это натворила… Конечно, я был зол, но если есть шанс ее не убивать, я буду рад. Ее бы отругать и пожалеть, хоть она давно уже не ребенок, и ученицей была не моей, и вообще темная, но все же…

Ругаться из-за этого с Вердеротом смысла никакого не было. Все и так знали, что мы с детства не ладили. Вердерот немного старше меня и все бесился, что я его обошел, зато теперь, будучи королевским магом, ему можно и позлорадствовать.

– Пойми его, – нравоучал меня Людгарден, когда я возглавил академию магов. – Он сильный, очень талантливый. Свое могущество Вердерот зарабатывает тяжелым трудом, а ты гений и все тебе дается легко.

Мне тогда захотелось ему возразить, но он не позволил.

– Тебе это дается легче, чем остальным, поверь мне. Гениям сложно не завидовать, если не знаешь, что обычно за такой дар мир спрашивает тяжелым долгом.

Тогда я только думал, что понимаю смысл его слов, но на самом деле познал его только сейчас, чувствуя ответственность за весь мир. Кто его спасет, если не я?

Только вот идея с беременностью Алики мне совсем не нравилась. Да, некоторые проклятия можно перебороть. Проклятия рода именно так и снимаются. Его надо перебороть одному и все его потомки будут избавлены от проклятия. Потомки, а не весь род!

Надо попросить Людгардена поговорить начистоту с Вердеротом. Мне он из принципа ничего не расскажет, а вот наставнику не откажет. Решив так, я немного расслабился. У нас есть время, чтобы во всем по-настоящему разобраться.

Только сердце мне кололо от воркования короля с Аликой так сильно, что у музыкантов струны лопались одна за другой. Даже стыдно стало. Извинился, забрал Эргата и пошли мы с ним в дом к Людгардену, пообещав, что никакой магии использовать не будем.

– Может, лучше печати? – спросил Вердерот.

Вот ему только бы меня запечатать поскорее! А король правду сказал: маг без колдовства – несчастный маг. Его путь неизбежно будет полон страданий, это просто больно лишиться магии.