Наина Васильевна умерла уже несколько лет назад, но сестра, как выяснилось, все еще хранила кое-что из ее одежды… Только вот очень интересно, как Антонина это все на себя напялит, Наина-то была худее ее раз в пять…

Воспользовавшись тем, что соседка отвлеклась, Надежда высвободила руку и юркнула в лифт.

Через сорок минут она уже стояла на улице возле станции метро «Приморская».

Маленький пятачок перед станцией метро был окружен многочисленными магазинами, ларьками и торговыми павильонами, по нему во все стороны непрерывным потоком курсировала публика, делившаяся, по меткому выражению сатирика, на озабоченных и озадаченных.

Надежда огляделась и подошла к сувенирному магазинчику. В витрине этого магазинчика были выставлены стеклянные рыбки, зайчики, коровы и прочие представители животного мира. Среди всего этого зоологического разнообразия скучала продавщица, чем-то похожая на своих стеклянных зверюшек. Надежда сделала вид, что рассматривает этот стеклянный зверинец, сама же время от времени бросала внимательные взгляды на выход из метро, который отсюда хорошо просматривался.

Надежда рассчитывала, что Скамейкин не отклоняется от своих привычек и назначил встречу с очередной девушкой на шесть часов. Сейчас было без десяти минут шесть, так что время до встречи еще оставалось. Надежда от нечего делать на самом деле принялась разглядывать стеклянных зверюшек. Одна синяя рыбка ей очень понравилась, и Надежда подумала было купить ее и поставить на полочку в ванной, но в это время рядом с ней раздался незнакомый голос:

— Девушка, вы случайно не меня ждете?

Надежду Николаевну уже много лет никто не называл девушкой, поэтому она не приняла эту фразу на свой счет и продолжила разглядывать стеклянную рыбку.

— Девушка, это я вам! — снова прозвучал тот же голос.

На этот раз Надежда обернулась и увидела в двух шагах весьма немолодого мужчину в потертых джинсах и кожаной куртке-косухе. Седые, заметно редеющие волосы были собраны на затылке в жидковатый конский хвост.

— Девушка, так вы случайно не меня ждете? — повторил этот престарелый хиппи. — А то я смотрю — стоит такая симпатичная чувиха и скучает… может, поскучаем вместе? Вместе скучать гораздо интереснее, вы поверьте!

— Извините, я здесь по делу, — отмахнулась Надежда.

— По делу? — разочарованно протянул мужчина. — Жизнь так коротка! Нужно получать от нее удовольствия! Всех дел все равно не переделаешь. Давайте лучше куда-нибудь закатимся, посидим, поговорим о музыке, о природе…

— Спасибо, я занята! — проговорила Надежда, все еще пытаясь вежливо отвязаться от стареющего донжуана.

— А у меня тут байк стоит на соседней улице, — не сдавался тот, — хотите, я вас покатаю!

— Дядя, если бы мне было пятнадцать лет, это могло бы меня заинтересовать, но мне давно уже не пятнадцать и даже, к сожалению, не двадцать пять!

— Да какая разница? Я же вижу, девушка, что душой вы по-прежнему молоды!

Тут Надежда бросила очередной взгляд на выход из метро и увидела на ступеньках Скамейкина. Тот оглядывался по сторонам и поглядывал на часы.

— Дядя, отвали! — шикнула Надежда на престарелого хиппи. — По-хорошему не понимаешь? Катись на своем байке вокруг земного шара без глушителя!

Хиппи обиженно фыркнул и отошел. Надежда внимательно следила за Скамейкиным.

Он все так же озирался по сторонам — значит, Надежда не ошиблась, и он ждет очередную девушку.

В какой-то момент взгляд Скамейкина скользнул по Надежде. Она сжалась и опустила козырек бейсболки. Но тут же поняла, что напрасно беспокоится, Скамейкин ее не узнает. Ведь он в среду в офисе видел приличную женщину в строгом деловом костюме, с аккуратной прической, в туфлях дорогой фирмы (хотя туфли, конечно, не разглядел, он в таких вещах не разбирается). А теперь тут у метро стоит молодящаяся тетя неопределенной наружности, явно не представляющая для него никакого интереса.

Тем более он вообще девушку ждет. А на Надежду в таком виде может запасть только тот дядя в косухе.

Она покосилась в сторону. Престарелый хиппи никуда не ушел, топтался возле ларьков. Вот он сделал неуверенный шаг в сторону озабоченной тети с большой хозяйственной сумкой, но оглянулся на Надежду и передумал.

«Дожила я, — горько подумала Надежда, — мужики на улицах пристают. Срам какой!»

Скамейкин между тем стал проявлять беспокойство. И то сказать — на Надеждиных часах было уже две минуты седьмого. Скамейкин снова посмотрел на свои часы, потом на всякий случай спросил время у солидного мужчины с портфелем, тот сверился со своими часами — все верно, седьмой час.

Скамейкин вытянул шею, потом отбежал чуть в сторону, откуда был лучше виден выход из метро. Потом вернулся обратно, лицо его было уныло.

«Не придет, — злорадно подумала Надежда, — и эта не придет. Но в чем же тут дело?»

— Женщина, — окликнула ее продавщица из ларька сувениров, — вы брать-то что-нибудь будете? А то стоите, только от покупателей меня загораживаете.

В принципе нужно было огрызнуться и уйти, но Надежда приняла справедливость упрека и купила магнитик с такой же рыбкой, как стеклянная.

Синенькая такая рыбка, симпатичная, из мультика. Такая даже лучше, а стеклянную непременно бы кот разбил.

Стрелки часов подошли к четверти седьмого. Надежда отошла от ларька, чтобы не нервировать продавщицу, и укрылась за палаткой с фруктами. Но простояла там недолго, потому что смуглый парень стал таскать ящики с яблоками и апельсинами.

Потихоньку она дрейфовала ближе к Скамейкину, не забывая делать самое незаинтересованное лицо.

Митрофан Скамейкин уже не проявлял признаков беспокойства. Он перешел в следующую стадию — безнадежности. С самым обреченным видом он достал мобильный телефон и, судя по всему, набрал номер девушки, которую ждал. Долго слушал длинные гудки, скрипнул зубами и убрал телефон в карман.

Надежда в это время подошла к нему довольно близко. Ожидающих возле метро было довольно много, так что она не боялась привлечь к себе внимание. Вот солидный мужчина с портфелем дождался не даму, нет, а молодого высокого парня. Парень был очень похож на него — так же двигался, так же говорил, слегка склоняя голову набок, ясно, что с возрастом будет вылитый отец. Они обнялись и пошли куда-то, радостно переговариваясь.

На часах было уже двадцать пять минут седьмого.

«А говорил, что больше пятнадцати минут женщину не ждет, врунишка несчастный», — подумала Надежда.

Скамейкин потоптался на месте, с тоской взглянул на часы и тяжело вздохнул — облом. Тут Надежда услышала мелодичный перезвон, и по тому, что Скамейкин быстро вытащил телефон из кармана, догадалась, что Скамейкину пришла эсэмэска.

Он долго читал ее, шевеля губами, потом скрипнул зубами и выругался неприлично. Судя по ругательству женского рода, сообщение пришло от той самой девицы, которую он не дождался.