Когда погиб Рин, все ожидали, что Сьятси останется хозяйкой в доме Киро, но она вернулась к своей семье и взяла все дела Йорча в свои руки, хотя и негласно. Она заставила Киро предоставить ей карты в обмен на возможность видеть внуков и учить их. До Нирати доходили слухи, что их мать была одной из любовниц Правителя Арайлиса, и потому Истуркены платили очень низкие таможенные пошлины за ввозимые товары. Однако Нирати никогда не говорила с матерью об этих привилегиях.

Они вдвоем поработали на славу над обликом Киро и Джорима. По обоюдному согласию с Джоримом они не советовались. Джорим часто и сам не знал, что ему нужно, и в конце концов приходил к выводу: мать с сестрой были правы.

Нирати услышала, как по залу пробежал шепоток, и неспешно обернулась. Платье не стесняло ее движений — при выборе фасона учли танцы в конце вечера. Она мысленно приготовилась к чему угодно — от пролитого кубка с вином до появления в зале Джорима, всего в крови. И все равно у нее перехватило дыхание.

Керу отступили, пропуская посланницу вируков с супругом. Облик Иерарии Нессагия, несомненно, был достоин изумления. Густая волна блестящих, черных как смоль волос, такие же темные глаза. И бледно-зеленая кожа, выдававшая нечеловеческую природу гостьи. На ней было платье цвета морской волны, подходившее ей как нельзя лучше. Дань вечеру отдавала массивная аметистовая брошь в золотой оправе в форме паука, сверкавшая на пышной груди посланницы.

Но ее супруг не просто поражал воображение. Он словно явился из ночного кошмара. Его жена была среднего роста. Если бы он выпрямился, то, несомненно, оказался бы ростом футов в восемь. Нирати подозревала, что он вполне смог бы дотянуться рукой до подиума вдоль стены. На нем были шаровары и накидка без рукавов, позволявшая рассмотреть костяные пластины на длинных руках. На горле, груди, животе и внутренних сторонах рук кожа и у него была бледно-зеленая; остальное, включая лицо, было гораздо темнее. Черные волосы были такими же длинными, как у Джорима; возможно, ему даже пошли бы такие же косы, только пришлось бы заплести их вдоль всей спины. Пальцы на руках и ногах оканчивались острыми когтями. Локти и голову прибывшего украшали внушительного вида шипы. Он улыбнулся, обнажив ряд острых, словно иголки, зубов цвета слоновой кости. Оружия при нем не было, но никто бы не рискнул назвать его беззащитным.

Нирати поспешила к гостям, постаравшись подойти к ним одновременно с матерью. Сьятси остановилась в десяти футах и поклонилась — так, как подобало, приветствуя родственных людям вируков. Нирати повторила ее движение. Обе одновременно выпрямились и улыбнулись.

— Дисейрон Нессагия, благодарим за то, что почтили нас своим приездом.

Женщина улыбнулась, правда, не без некоторого усилия.

— Нам было очень приятно получить приглашение на прием в честь человека, заново открывшего потерянный мир.

Нирати сдержала улыбку. Любой другой посчитал бы, что посланница имеет в виду Катаклизм и то, к чему он привел: потерю четких представлений о резко изменившемся мире. Однако внучка Киро знала больше, чем прочие. Миллион лет тому назад вируки правили огромной империей. Они властвовали и над землями Девяти Княжеств, а людей, живших здесь, сделали своими рабами. Другие народы тоже стали их невольниками.

Их столица — Вирукадин — была расположена там, где ныне шумели волны Темного моря. Она исчезла под водой после потопа, в котором повинны были сами вируки. Правители окраинных земель внезапно лишились военных отрядов, обеспечивающих им безопасность. Здесь и там вспыхивали восстания; во многих местах власть вируков была свергнута. Люди сбросили узы рабства, хотя не везде. Не всегда удавалось и удержать отвоеванную свободу. Однако немногим более двух тысяч лет назад люди Истинной Крови собрали огромное воинство и нахлынули на Империю вируков, вытеснив их из земель Девяти. Разрозненные группы вируков продолжали жить в некоторых областях. В далеком Ирусвируке, откуда прибыли посланники, люди никогда не были желанными гостями. В основном, между двумя народами поддерживался мир. Однако за пределами Девяти Княжеств в это верилось с трудом.

Сьятси, без сомнения, заметила подтекст в приветствии.

— Мир велик. Не все, что было потеряно, возможно найти заново; а некоторые вещи, будучи однажды открытыми, уже никогда не забудутся. Например, удовольствие, которое мне доставил ваш визит. Пусть снизойдет на вас мир и благодать. Счастливого вам Празднества!

Супруг Нессагии поднял голову и вновь обнажил зубы в улыбке. Нирати чувствовала, что улыбаться он привык не больше, чем Иерария. Ему просто нравилось наблюдать за впечатлением, которое его ухмылка производила на окружающих. Девушку передернуло — из уголка его рта протянулась тонкая нить слюны. К некоторому облегчению Нирати, он слизнул ее толстым черным языком прежде, чем слюна упала на пол.

Она кивнула.

— Мы высоко ценим ваше гостеприимство. Благодарю!

Они удалились, и Сьятси взяла дочь под руку.

— Присмотри за Джоримом, когда он появится. Проследи, чтобы он не приближался к вирукам. В Уммуммораре произошла довольно темная история, Джорим убил двоих воинов. Надеюсь, сегодняшний вечер не будет располагать к насилию; но ведь Джорим непременно ввяжется в ссору, если появится повод.

— Но посланница не станет…

Мать покачала головой.

— Общество вируков состоит из каст; это для них имеет большое значение. Супруг Иерарии, Рекарафи — воин. И они считают своим долгом в любых обстоятельствах защищать честь своего народа.

— Зачем дед пригласил их?

— Это тешит его самолюбие: пригласить представителей древней расы на прием в свою честь.

— Но подвергать Джорима опасности…

Сьятси подняла изящно очерченную бровь.

— Возможно, никакой опасности и нет. Вполне вероятно, что для Рекарафи те двое были всего лишь неотесанной деревенщиной, как для нас — дикари из Пустошей. А в случае еще большего везения они были его врагами. Но у меня нет желания испытывать судьбу. Не стоит забывать, что наши гости помнят очень древние времена — возможно, они были свидетелями не только появления людей Истинной Крови, но и падения Вирукадина. Такая долгая жизнь приводит к тому, что нас они считают чем-то вроде надоедливых насекомых, которых при необходимости можно прихлопнуть без раздумий. А я не хочу, чтобы Джорима прихлопнули.

— Если бы ты сама хоть раз хорошенько отшлепала его в детстве, сейчас он, возможно, доставлял бы нам меньше хлопот.

— А если бы я шлепала тебя в детстве, возможно, ты бы не была так остра на язык.

Нирати рассмеялась.

— В этом я похожа на свою мать.

— Если ты не справишься сегодня вечером со своей задачей, то не справится и твоя мать. — Сьятси вздохнула. — И будь осторожна; для этого есть веская причина — ваш дед в дурном расположении духа, и тут я бессильна. Постарайся держать происходящее в руках, постарайся заметить, что где-то намечаются неприятности.