— Было бы здорово взглянуть на них, — и Торитель подарила ему такую улыбку, что не могло быть никаких сомнений, что ей действительно этого хотелось.

— Ну что ж, тогда нам лучше вернуться, — сказал Рродерик, поднимаясь. — Тем более, что и к празднику, наверняка, уже всё готово. Праздник! О, балда я, балда! — воскликнул Рродерик и даже стукнул себя по голове.

— Что? Что случилось? — хором спросили Торитель и Какамбер.

— Я совсем забыл, нам же нужно заглянуть к Литгуту. Только, — он обвёл их взглядом, — я думаю, будет лучше, если я схожу к нему один, а вы подождёте меня здесь.

— Не очень-то и хотелось, — буркнул Какамбер и обиженно отошёл в сторону.

Торитель осталась ждать Рродерика, и ждать ей пришлось долго. Она сидела на берегу озера, а мыслями была далеко на Земле. В какой-то момент она и вовсе забыла, что, оказывается, ждёт здесь Рродерика, пока вдруг не увидела его фигуру, приближавшуюся к ней. Когда он подошёл поближе, она заметила в его правой руке корзину, на которую сверху была накинута синяя тряпка.

— А что там? — поинтересовалась она.

— Да так, — сказал Рродерик и загадочно улыбнулся. — Какамбер! — позвал он гнома, и они тронулись в путь.

Обратная дорога заняла у них гораздо меньше времени, чем дорога сюда, впрочем, как и всякая дорога домой. Торитель попыталась было пригласить Какамбера с ними на бал, но тот категорически отказался, пробурчав, чтобы она не говорила всякие глупости. Торитель не стала настаивать. Когда они остались одни, Рродерик объяснил ей, что Какамбер, как, впрочем, и все гномы, недолюбливает жителей некогда сказочного королевства. Гномы считали их непрошеными гостями, которые всё никак не уходят.

— Раньше, ещё до твоего рождения, Торитель, в этой части Сказочного Леса жили только гномы — ну, конечно, птицы и животные не берутся в расчет. Иногда, охотясь, кто-нибудь из жителей забредал сюда, но не надолго. Когда же нам пришлось здесь спрятаться, гномам это сильно не понравилось. Сначала они всячески мешали нам здесь обустроиться: то что-нибудь сломают, то стащат. Пока, наконец, однажды король Попин не провёл с ними переговоры, в результате которых нам была выделена территория, на которой мы смогли построить свои дома, не опасаясь, что с ними что-нибудь случится. Единственный, кто мог построить свой дом в другом месте, был Литгут. Да он у них и не спрашивал разрешения — он ведь волшебник!

— А что бы он сделал? — поинтересовалась Торитель.

— Я думаю, он бы придумал, — многозначительно сказал Рродерик. — Так или иначе, мы стараемся не беспокоить гномов, но и они нам не мешают.

— Да, но вы же дружите с Какамбером, — не унималась Торитель.

— Это дружба двух сердец, — улыбнувшись, сказал Рродерик. — Так же как и у нас с тобой, Торитель… — и, чуть помедлив, добавил, — я надеюсь.

В королевском доме их встретили упрёками. Ну, конечно, не их обоих, а только Рродерика. Как он мог так долго где-то пропадать с Торитель! Они ведь так волновались! Но на самом деле волноваться-то было особо не о чем. Просто для бала всё было готово, и всем не терпелось начать.

— Торитель, — обратился к ней король Попин, — я думаю, вы с королевой можете уже пойти переодеться к празднику, а нам с Рродериком нужно кое-что ещё закончить, — и он многозначительно посмотрел на него.

— Ах, ну да, — спохватился тот, и они удалились вместе с королём, оживлённо о чём-то перешептываясь.

— А разве это платье недостаточно красиво для праздника? — спросила Торитель у королевы, в то время как они поднимались по лестнице наверх.

Дело в том, что то платье, которое было на ней сейчас, ей ужасно понравилось, и ей не хотелось переодеваться во что-то другое. Королева Мирва понимающе посмотрела на неё, улыбнулась и сказала:

— Я думаю, то платье, которое мы приготовили тебе для бала, тебе понравится не меньше, — и открыла дверь в комнату принцессы, приглашая её войти и убедиться самой.

То, что Торитель увидела, не произвело на неё и доли того впечатления, на которое рассчитывала королева. На кровати валялась груда чего-то бежевого, и этот цвет определённо проигрывал по сравнению с тем зелёным, в котором Торитель была сейчас. Это разочарование не ускользнуло от королевы.

— Мне кажется, когда ты примеришь его, твое мнение о нём изменится, — поспешила она подбодрить Торитель и легонько подпихнула её по направлению к кровати. — Я буду ждать тебя внизу, — закончила она, вышла и закрыла за собой дверь, тем самым отрезав ей все пути отступления.

Торитель осталась наедине с платьем и служанкой, которая тут же принялась расшнуровывать зеленое платье, так что принцессе ничего не оставалось, как подчиниться. Она закрыла глаза и только механически делала то, что от неё требовалось: поднимала правую руку, опускала левую, поворачивалась, нагибала голову и так далее. Когда же, наконец, все было готово, и Торитель открыла свои глаза, то, что она увидела в отражении зеркала, ошеломило её. Там стояла девушка такой неземной красоты, что в первый момент Торитель даже обернулась, ища, кто же это был ещё в её комнате. Но, не увидев никого кроме всё той же служанки, она поняла, что это было её собственное отражение. Принцесса посмотрела вниз на платье, затем на свои руки, а потом опять взглянула в зеркало. То, что вначале ей казалось бесформенной грудой бежевой материи, на самом деле было одним из красивейших платьев в мире. «Во вселенной», — поправилась Торитель. Оно было сшито из легчайшей ткани, которая прекрасно облегала её стройный стан, а затем спадала вниз роскошными волнами, и была сплошь и рядом вышита небольшими жемчужинками. Венчал же всю эту красоту высокий резной воротник, который как нельзя лучше подчёркивал глубокое декольте.

Если таково было впечатление, которое платье произвело на саму Торитель, то описать словами, что почувствовали остальные, увидев её, и вовсе не представляется возможным. В этот вечер Торитель поистине была звездой! Да и вечер был под стать ей — никогда прежде не была она на подобных праздниках! Всё было так красиво украшено, было наготовлёно столько вкуснейших кушаний — от всего этого великолепия у Торитель разбегались глаза.

Когда устраивались какие-то конкурсы, и все пытались Торитель втянуть в них, она всячески пыталась отказываться, потому что и на Земле не очень-то это любила, но когда начались танцы, тут уж её совсем не пришлось уговаривать. О, как она любила танцы! Она могла танцевать что угодно и сколько угодно, ничуть не уставая при этом. В этот вечер, казалось, никто не был обделён её вниманием: она танцевала и с самим королём Попином, и с верным Рродериком, и даже с Рыжим Мопси, и с кем ещё только нет! И всем она дарила свой незабываемый смех, так что каждый, кто танцевал с ней, чувствовал себя в этот момент самым счастливым человеком на свете.

— Торитель, — позвал её король Попин, улучив момент между двумя танцами, — позволь также познакомить тебя с братьями Муник.

Торитель подняла глаза, чтобы увидеть очередных жителей некогда сказочного королевства. Скольких ей уже представляли в этот вечер — она потеряла им счет! Поначалу она пыталась запоминать их имена, но потом бросила это занятие.