По меркам собеза наша семья считалась одной из самых малообеспеченных. Один раз мне выдали продуктов — какая-то гуманитарка пришла из Европы — 42 килограмма. Помню, как я тащила домой мешок — волоком. Сахар, мука, масло. Самое необходимое.

Моим детям было чуть больше года, когда мы загремели в больницу с диагнозом «малокровие средней степени тяжести». Гемоглобин был — ниже 70.

Спасало детей еще то, что дедушка-молочник, привозивший молоко из ближайшего села, отпускал нам его в долг.

А одежда? Детям одежду давали знакомые. А я, помню, носила туфли, снятые с чердака, дырявые. И ситцевые платья, купленные у соседки «в кредит».

И помню 2000 год. Миллениум. Мир празднует, встречая. По телевизору показывают салют в Индонезии, Китае. Новый год идет… А мы сидим за столом — и сил нет. Совсем нет. И даже не осознаем, что уже 2000-й.

…Сейчас мои девочки — студентки. Ася — будущий художник-ювелир, младшие учатся в Поволжском православном институте, хотят стать учителями русского языка и литературы. Я написала девять книг, из которых главной считаю биографию лучшего человека на свете — наездника, каскадера, рыцаря во всех смыслах слова — Мухтарбека Кантемирова.

90-е! Я окликаю вас, как свою молодость, как тот период, благодаря которому сложилась моя жизнь.

Северодонецк (Украина)

Во время тяжелых испытаний для страны или отдельной семьи заново открываешь людей, потому что у них нет времени изображать из себя какой-то театральный или сказочный персонаж, надо действовать согласно зову своей совести. Вот и 90-е годы прошлого столетия, как лакмусовая бумажка, показали и величие душ отдельных людей, и их мелочность, подлость.

Сын в нашей семье появился в 1992 году. Мое намерение рожать ребенка в период экономического кризиса многие не понимали, считали сумасшествием. Нам же с мужем очень хотелось иметь второго ребенка, да и адаптация дочери к школе предполагала, чтобы мама первоклассницы была дома, а не на работе. Вся тяжесть по материальному содержанию семьи легла на плечи мужа. К сожалению, денежное вознаграждение за свой труд в то время редко кто получал. Расплачивались с работниками натуральной продукцией предприятия, которую надо было где-то реализовывать, талонами на получение продуктов и непродовольственных товаров в специальных магазинах. В то же время за коммунальные услуги, детское питание, медикаменты необходимо было платить наличными деньгами. Поэтому после основной работы муж трудился сверхурочно — вытачивал продукцию для реализации, брался за любые заказы. Один раз, изготовив партию деталей для продажи, он поехал сбывать их в соседнюю область. Вернулся быстро и с гордостью показал мне пачку денег со словами: «Повезло! Взяли всю партию деталей оптом. Сейчас пересчитаю и тебе отдам — сыну курточку купим, дочери — свитер». Пересчитывать оказалось нечего. За одной денежной купюрой находилась пачка чистой бумаги. Муж стал жертвой шулеров — показали деньги, а подсунули фальшивку. Вся месячная сверхурочная работа оказалась напрасной…

Чтобы как-то выжить, люди продавали все свои запасы — постельное белье, отрезы тканей, посуду, а иногда и вещи первой необходимости. Город превратился в большой рынок. Однажды мы с дочерью увидели воспитательницу детского сада, торгующую карандашами, красками, альбомами для рисования, пластилином, а ведь родители покупали все это по списку для занятий своих детей. «Продавец канцелярских товаров» с нами не поздоровалась и глаз от земли не подняла. Стыдно!

«Времена не выбирают, в них живут и умирают», — писал Александр Кушнер. Вот мы и жили, как могли. Радовались и ценили малое. Хотелось как-то отметить дни рождения, праздники, а подарок не купишь — каждая копеечка на вес золота. Приходилось все делать своими руками, и эти вещи особо дороги, ведь в них вложена частичка души. Вспоминаю, звонит мне по телефону подруга, поздравляет с днем рождения. Говорит, что хотела бы приехать, но пешком в мороз с другого конца города не дойдешь, а денег на проезд в обе стороны нет, только в одну. Я предложила возместить стоимость билетов, и мы встретились. Преподнесла мне подруга тогда фартук, сшитый вручную, о котором мы потом рассказывали детям как о реликвии. Учительнице своей дочери я тоже вручила к 8 Марта необычный подарок — общую тетрадь с записанными вручную высказываниями великих людей о фортепианной игре и музыке. Дар был оценен по достоинству, ведь преподаватель обучала девочку игре на пианино.

Никогда не забуду помощи соседки, армянки по национальности, которая еженедельно добровольно покупала для меня молоко и приносила прямо в квартиру со словами: «Тебе же надо, малыш растет».

Возвращаясь к тем тяжелым временам, могу с уверенностью сказать, что 90-е годы преподали нам главный урок — не в деньгах счастье.

Самара

В советские времена существовали так называемые районные Дома пионеров. Это были большие здания, где работало множество профессиональных преподавателей. Они руководили спортивными секциями, техническими кружками и студиями, в которых занимались различными видами искусства: музыкой, танцами, рисованием, лепкой и прочим рукоделием. В этих «клубах по интересам» совершенно бесплатно обучались мальчишки и девчонки, жившие в расположенных неподалеку кварталах.

Тогда были очень модны детские сообщества, которые назывались в соответствии с той или иной отраслью народного хозяйства. Например, «Юный моделист-конструктор», «Юный техник», «Химик» и прочие «юннаты», вплоть до «Юных железнодорожников», «Моряков» и «Космонавтов».

Сейчас из всего этого многообразия остались лишь «кадеты», изучающие воинскую службу с младых ногтей. Хотя, на мой взгляд, есть еще огромные группы ребят, которые с гордостью могли бы носить звание — «Юный барыга» или «Юный рэкетир». Таких всегда было много среди людей, а в начале 90-х годов стало подавляющее большинство. Причем самые нахрапистые из числа первых постепенно превращались во вторых. Об одном из них я хочу рассказать короткую историю.

Началось все с того момента, когда нашему герою было немногим более четырех лет. Дело происходило в длинные новогодние праздники. Как вы знаете, в это время на площадях городов появляются сани, в которых возят детей. Именно там мальчик впервые увидел живую лошадь. Сел в разрисованную повозку и помчался по дороге под звон бубенцов.

Незадолго до этого он узнал, что существует такая странная вещь, как деньги. Чуть позднее ему рассказали, мол, на них можно купить все на свете, но их всегда не хватает. Где их брали мама и папа, ребенок не ведал, а объяснения насчет какой-то «работы» толком не понимал. Затем он оказался возле конной упряжки и многое разъяснилось.

В тот день он заметил, что все родители платят кучеру за то, чтобы тот покатал детей. Ряженный под Деда Мороза мужик сгребал протянутые монеты. Пересчитывал и небрежно ссыпал в поясную сумочку, наполненную мелочью почти доверху. Раньше такие котомки почтительно называли калитой, а теперь презрительно кличут напузниками.