прищурился, привыкая после полумрака, затем разглядел Дженну в кричаще-красном плаще с капюшоном. Рядом с ней стояли мать и брат. Что же, радость от их отсутствия была недолгой. Чуть в стороне жались еще две девушки — видимо, сестры Дженны, сходство на лицо. Их окружали приближенные ат-теи.

— Люди мои! — заговорила Алая Мередит. — Сегодня моя дочь Дженна отправляется на испытание, чтобы доказать: она достойна стать новой ат-теей Красного леса и заботиться о вас. Согласно традиции, ее будет сопровождать волк. Мы же будем ждать возвращения Дженны и жечь благовония, чтобы Луна вела ее по сложному пути. Дочь моя, благословляю твою дорогу. Прими же дары для предков, которые тебе предстоит передать в их обители.

Мередит кивнула слуге, ей подали блюдо, на котором лежал пышный пирог и стояла закупоренная бутылка с вином. Был еще небольшой мешочек — видимо, с украшениями. Дженна поклонилась и приняла поднос, затем собственноручно переложила подарок предкам в чистую ткань, и та на миг сверкнула чарами. Что же, хотя бы о сохранности еды беспокоиться не придется.

— Пора, — с грустью сказала Мередит и обняла дочь. За ней потянулся брат и сестры Дженны. Когда с прощанием было покончено, Мередит позвала:

— Волк, подойди.

Люмьер замер рядом с Дженной. Тогда скрипнули большие ворота правящего дома, и лишь двое шагнули на озаренную солнцем дорогу — девушка и оборотень.

Вдоль их пути стояли люди. Они молчали, будто провожали Дженну на верную гибель и не смели говорить, чтобы не нарушать торжественность момента. Они лишь кланялись своей будущей ат-тее. Люмьеру хотелось посмеяться — он ведь шел рядом, и выходило, что перед оборотнем тоже склоняли головы, однако он сохранял серьезное выражение лица. Ничего, еще настанет время для веселья, а сейчас надо играть по правилам.

Дорога вывела их прямо к городским воротам. Они уже были распахнуты, оставалось только шагнуть за пределы столицы. Дженна обернулась в последний раз, помахала рукой близким, и они с Люмьером покинули этот душный город. Волку хотелось верить, навсегда.

До леса оставалось пройти около получаса — он вплотную подступал к городским стенам, однако пока напоминал редкий пролесок, а не густую чащу. Люмьер поправил лямки дорожного мешка, устраивая его за спиной, чтобы не мешал. У Дженны была своя ноша. Наверное, удерживать ее не так просто.

— Хочешь, я понесу твои вещи, пока мы не в лесу? — предложил Люмьер.

— А? — Дженна вздрогнула от звука его голоса. — Нет, спасибо. Я справляюсь.

— Как скажешь.

Навязывать помощь он не собирался. Пока что их цель — Черная река, и путь до нее прямой и безопасный. А вот дальше начнется территория, требующая предельной осторожности. Пока же Люмьер дышал полной грудью, наслаждаясь чистым воздухом без примесей вони, свойственной людским жилищам. Никакого лошадиного пота или коптящих факелов, только свежее дыхание деревьев и трав. И рвущее грудь желание упасть на четыре лапы и бежать, бежать, покуда хватит сил.

— Ты в порядке? — остановилась вдруг Дженна.

— Да, — солгал Люмьер. Он начинал привыкать ко лжи. Оказывается, люди живут по ее законам. — Не стой, нам нужно пройти до круглых полян, если хотим увидеть Черную реку хотя бы послезавтра к закату.

— Круглых полян?

Волк кивнул. Это название прижилось в их стае — три небольших полянки, по форме напоминавших правильный круг или монетку. Там обычно росло много цветов, а ветви деревьев защищали от солнца, но не скрывали его полностью, позволяя лучам золотить все вокруг. Правда, они увидят поляны вечером, когда света будет мало.

— Твоя стая живет далеко отсюда? — спросила Дженна.

— Я не буду отвечать, — резко проговорил Люмьер.

— Прости.

И отвернулась. Обиделась… Что же, пока оборотень проигрывал в схватке с собственным планом казаться милым и завоевать доверие спутницы. Ничего, это лишь первый день их долгого пути, еще будет время, но отрицательное впечатление стоит исправить.

— Я не хотел тебя обидеть, — сказал Люмьер, глядя в спину обогнавшей его Дженне. — Местонахождение логова — тайна. Ты человек, я не могу ее раскрыть.

— Как пожелаешь, — донесся ответ.

Что же, он свое дело сделал — принес извинения. А дальше пусть Дженна сама решает, как общаться с волком. Люмьер же ускорил шаг, чтобы идти с ней вровень и не проглядеть опасность. Да, он предполагал, что путь до Черной реки будет легким, но предположения — лишь мысли, а как будет на деле, время покажет.

А лес наконец-то обступил их со всех сторон. Прямая дорога превратилась в хорошо видимую тропу. Люмьер шел первым, прислушиваясь к пространству вокруг. Оно говорило о многом. Например, вот по веткам проскакала белка. Вот заяц, почуяв волка так близко, пустился наутек. А там, в кустах, птицы. И все знакомо, все близко сердцу. Жаль, нельзя остаться здесь, нужно идти и вести за собой девушку, которая вполне способна принять из рук матери не только власть, но и традицию уничтожать оборотней.

Люмьер шел быстро и легко. После долгого сидения взаперти он был счастлив снова двигаться, а вот его спутнице приходилось куда тяжелее. Прошло всего два часа, а Дженна уже ощутимо замедлилась. Она сняла капюшон, подставляя лицо прохладному лесному ветерку, а затем и вовсе сняла плащ, оставшись в бежевой блузе и коричневых узких штанах.

Люмьер молча протянул руку. Дженна посомневалась, но отдала ему плащ, и волк спрятал его в свой дорожный мешок. Вечером пригодится. Правда, странная затея: идти в путь в чем-то настолько ярком. Ее же сразу заметно среди кустов! Не спрячешься, не скроешься. Глупая девчонка. Или это традиции глупые?

А Дженна продолжала идти, стараясь приноровиться к быстрому шагу оборотня. Прошло еще около часа прежде, чем она ощутимо отстала. Люмьер обернулся, дождался ее.

— Что-то не так? — спросил прямо.

— Давай немного отдохнем! — взмолилась тея. — У меня гудят ноги.

— Хорошо, но не более четверти часа, — ответил Люмьер и сел прямо на траву. Дженна умостилась рядом. Она жадно пила воду из своей фляги.

— Не пей столько, — вздохнул волк. — В лесу удобств нет. Да и ноги отекут, будет сложнее идти.

— Ты знаешь, я уже сомневаюсь, что вообще куда-то дойду, — тихо проговорила Дженна.

— Дойдешь, — уверенно ответил Люмьер. — Нужно просто привыкнуть. Вы, люди, мало двигаетесь, сидите в своих городах, а мы постоянно в движении. Мне, наоборот, было тяжело усидеть на