Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот разве что толпа этих бессмысленных «жор», чуть слышно бормочущая что-то далеко внизу, несколько смущала. Да ещё вонючие «крабы»…
Но если их сложить со всем предыдущим… Нормальный человек от такого букета уже давно впал бы отчаяние. И, наверное, спрыгнул бы прямо отсюда вон на ту заросшую сорняком крышу какого-то облезлого сарая. А я вот сижу, философствую и даже немного получаю удовольствие от отдыха на свежем воздухе с красивым видом. Да ещё и с не самой скучной компанией.
Вдобавок, не смотря на то, что уснуть мне удавалось лишь рывками, а кроме пары конфет и сухой лапши, я больше ничего не ел, к рассвету в теле всё равно ощущалась какая-то неестественная бодрость. Словно я только чт принял дозу так называемого «энергетического напитка» — какого-нибудь липкого коктейля из глюкозы, искусственных витаминов и лошадиной дозы кофеина. И еле заметное ощущение пустого желудка давало о себе знать лишь тогда, когда я вспоминал о нём сам. А вовсе не проникало во все мысли и желания помимо твоей собственной воли — так, как оно обычно бывает во время соблюдения каких-нибудь строгих диет. Хотя, и действительно неплохие конфеты и даже дешёвая лапша, казались мне по-настоящему вкусными. Приёмы пищи по-прежнему приносили удовольствие.
Хорошо поспать мой организм тоже любил. И был готов к этому процессу в любое время дня и ночи — этот факт я не просто помнил, это я ощущал прямо сейчас. Но опять-таки — прямо сейчас я даже и не думал клевать носом или разрывать себе рот зевотой. Веки не тяжелели, мышцы лица уже снова в тонусе. Мысли текут не особенно быстро, конечно… Но на типичный утренний тупняк во время какой-нибудь болезненной бессонницы — совсем не похоже… Хм. Нездоровая бессоница, однако, мне знакома… Да к чёрту! Она знакома каждому человеку старше тридцати лет. И хоть годовых колец на мне не обнаружилось, но то, что я уже разменял четвёртый десяток, сомнений не вызывало.
Чёрт, да ведь я сейчас даже в туалет не хочу, как обычно бывает с утра! Ну хоть какие-то привычки нормальных людей и мне тоже кажутся вполне обыденными…
В остальном же мои внутренние ощущения вполне ясно говорили только одно. Это вовсе не я попал в ад. Это весь остальной мир, наконец-то, подтянулся до моих стандартов.
— Ты, Рик, холодный совсем, как труп… — Эти слова со стороны девчонки прозвучали уже достаточно чётко. Белла проснулась первой и, приподняв голову с моего плеча, она еле разлепила сонные глаза. — Полюбому ты тоже из автономов… Доброе утро, что ли…
— Доброе. — Кивнув в ответ на сонное приветствие, я мимолётом отметил тот факт, что тепло чужих тел рядом с собой ощущать было непривычно. Видимо, в том аду, в котором я жил до этого, приходилось обходиться преимущественно своей собственной персоной. Наверное поэтому так люблю поговорить сам с собой. Ну хоть не вслух…
Я припомнил, что ещё вчера, после того, как юный музыкант всё-таки согласился хотя бы попытаться помочь жителям Кронштадта, клюющая носом девчонка начала рассказывать нам про какие-то научные эксперименты с похожим названием. Но в итоге сама махнула на это занятие рукой, проворчала что-то про то, что утро мудрее вечера, и отрубилась почти мгновенно. Как настоящий солдат.
Но теперь её отдохнувший детский мозг был готов к новому дню, как обычно полному невероятных открытий:
— Наверное, ещё и не спал почти! И есть толком не хочешь, да?
— И от того и от другого не откажусь. Но в главном ты права.
— Хе… — Усмехнувшись, девчонка протёрла слипающиеся глаза и заразительно зевнула. — Ох-х-х… Получается, что все симптомы совпадают! Только почему же про тебя совсем ничего нет в тех…
— Симптомы? — Рикардо тоже разлепил глаза. — Вы чего, заболели?
Белла недовольно на него покосилась:
— Типун тебе на язык! Ближайший доктор вон, — она оглянулась на северо-восток, — в двух часах плыва!
— Это в Кронштадте что ли? — Паренёк попытался разглядеть далёкий остров. Но в утренней осенней дымке сейчас не было видно даже тех огоньков, что светились оттуда ночью. — Далековато… А как мы вообще туда доберёмся, если по воде нельзя?
— Так же, как и я сюда попала. По южному мосту.
— И сколько до него пилить? — Музыкант с сомнением оглянулся на свою объёмную поклажу. — До темноты успеем?
— С Риком успеем. — Решительно кивнула девчонка. И перевела взгляд на меня. — Если ты, конечно, за ночь ничего нового не вспомнил. И тебе по-прежнему некуда идти.
В ответ я лишь покачал головой.
— Ну и правильно! — Белла вновь беззастенчиво зевнула во весь рот, продемонстрировав на зависть здоровые зубки. — По твоей части тоже можно будет попробовать там побольше разузнать. Копии документов про автономов у нас же где-то есть. Может там что-нибудь и про тебя написано, а мы раньше значения не придали.
— Документов?
— Ну про те испытания, с которых всё и пошло-поехало… Хотя вообще-то, это всё — государственная тайна, конечно. На них прямо так и написано.
— Ты же сама говорила, что теперь-то — какая разница?
— Ну да… — Девчонка беззаботно пожала плечами. И с неохотой всё-таки начала выбираться из-под тёплого плена спальника. — Да и тайной это уже давно, по идее, быть перестало. Ещё когда все вокруг в таких же жор превратились…
— А я же правильно понял, что это произошло почти одновременно по всей стране? — Поднявшись следом за ней я помог быстро свернуть мешок в чехол. Получилось так же ловко, как и свернуть кому-нибудь шею. — Или, может, кое-где всё ещё есть…
Заметив в глазах девчонки весёлый скепсис, я не стал договаривать. Ответ легко угадывался ещё до того, как получилось сформулировать вопрос.
Белла досадливо поджала губы и подтвердила мои догадки кивком:
— Мы пытались связаться не только с этой дурацкой лодкой на дне залива. И везде — не «алё». Так что бери больше — похоже, это теперь по всему миру!
— Это как же так вышло?
Белла пожала плечами:
— У нас медики изучали этот вопрос, конечно… Но так, знаешь… Как говорится — по остаточному принципу. Работы у них сейчас же всегда полно. Так что фиг его знает… Может ещё разберёмся когда-нибудь с этой заразой…
— Угу… — Рикардо почему-то вдруг помрачнел. — Если успеете…
И, глядя на него,