на улице, оставив в воздухе лишь вой мощного мотора как свидетельство того, что вообще была здесь.

Господи, возьми себя в руки, Мэллори.

Так не могло продолжаться, я шарахалась от теней и постоянно ожидала худшего.

На кухне Лео налил два бокала. Один он протянул мне.

— Давайте выпьем за успех, — счастливо вздохнул он.

Я взяла бокал, чтобы не показаться грубой из-за отказа. Чокнулась с ним и поставила бокал на стол, пока он пил.

— Ты даже не выпьешь за мой тост? — он рассмеялся. — Никогда не встречал такой трезвенницы.

— Прости. Не люблю шампанское.

— Откуда ты знаешь, если не попробовала? Эта бутылка стоит триста баксов.

Моя улыбка стала натянутой. Черт возьми, пойми намек.

— Я считаю это пустой тратой, поскольку мне оно не нравится.

— Не люблю давить, — Лео усмехнулся, поднял мой бокал и вложил его мне в руку, — но я вынужден настоять.

— Почему ты так сильно хочешь, чтобы я его выпила? — услышала я свой вопрос, дразнящий тон в моем голосе ослаб. — Ты что-то подмешал туда?

Он удивленно уставился на меня.

— Что?

— Почему ты не можешь оставить это? — спросила я, не скрывая своего раздражения. С меня хватит на сегодня. Я была встревожена, напряжена до предела и чертовски сыта по горло тем, что мной помыкают мужчины, считающие себя вправе управлять мной.

— Молли… — начал Лео, но затем остановился и хмуро посмотрел через мое плечо. — Извините, мы закрыты.

По моей шее поползли мурашки, когда раздался знакомый голос.

— Я понял это по табличке «Закрыто» на окне и запертой двери.

Макс?

Лео выглядел растерянным и слегка обеспокоенным. Он беспокоился недостаточно.

Я ухватилась за стойку и медленно повернулась.

Макс.

Мой бывший телохранитель или тюремный надзиратель, в зависимости от того, как я относилась к прошлому, стоял в дверях и смотрел на меня с легкой ухмылкой.

— Мэллори. Давно не виделись, милая.

Я сделала шаг назад, пока мой мозг отчаянно пытался обработать происходящее.

— Ты его знаешь? — спросил Лео, переводя взгляд с меня на него.

— Я думала, он умер, — услышала я свой глухой голос.

Макс рассмеялся.

— Похоже, это распространенное мнение. Странно. Ты должна знать, что для того, чтобы убить меня, требуется нечто большее, чем пуля в спину. Просто спроси Федерику.

Федерику? Все встало на свои места. Они надавили на Феде и нашли меня. Если Макс был здесь, то и Кирилл тоже.

Запах черной вишни и темного шоколада снова заполнил мой разум.

Он был здесь и наблюдал за мной.

Макс хмыкнул при виде ошеломленного выражения моего лица.

— Не вини ее. У нее не было выбора.

— Ты причинил ей боль? — потребовала я, игнорируя растерянный взгляд Лео.

— Нет, конечно, нет.

— Он… он причинил ей боль? — спросила я, не в силах произнести его имя.

Макс покачал головой.

— Он не хочет никому навредить, Мэллори.

Сквозь мою панику пробилась волна облегчения.

— Он просто хочет тебя, — продолжил Макс. — Он ждет тебя, — мужчина кивнул в сторону входа.

Рыдание подкатило к моему горлу.

— Послушайте, я не знаю, что здесь происходит… — отозвался Лео, обретя дар речи.

Макс вытащил из-за пояса пистолет и одним плавным движением нацелил его на Лео.

Я встала перед ним.

— Нет! Никто не пострадает.

Макс нахмурился.

— Он вел себя как придурок.

— Макс.

— Прекрасно, но если босс узнает, что он пытался напоить тебя, даже ангел-хранитель не сможет его спасти.

Я кивнула, зная, что он честен со мной. Если бы Кирилл был свидетелем напористой сцены с шампанским, он бы уже покалечил Лео, если бы не убил его.

— Разумеется, ведь только он может подсыпать в мои напитки наркотики, верно?

Его рот сжался, и Макс пожал плечами. Ответа не последовало, да и что он мог сказать?

Я повернулась к сыну Фреда, молясь, чтобы он увидел искренность в моих глазах.

— Не создавай проблем. Не пытайся уйти или сделать что-то, что этот человек говорит не делать. Пожалуйста, поверь мне. Он убьет тебя.

Лео побледнел и сузил глаза.

— Во что ты меня втянула, Молли?

Это было немного больно. Я беспомощно покачала головой.

— Прости.

Я повернулась и направилась к выходу. Каждая минута, проведенная в одиночестве, пока я убегала и скрывалась, вела меня к столкновению с неизбежной судьбой.

Макс тихо разговаривал позади меня с Лео.

— Если у тебя здоровый интерес к выживанию, я бы не позволил ему слышать, как ты называешь ее Молли.

Я толкнула вращающиеся двери из кухни в темный зал. Кирилл сидел за столом в центре, окутанный темнотой. От тлеющей оранжевой сигареты в его руке струился дым.

Черная вишня и темный шоколад.

— Привет, Молли.

Глава 11

Кирилл

Первый взгляд на Молли за два месяца потряс меня до глубины души. Боже, она была прекрасна. Она уверенно вышла из кухни. Я не думал, что на этот раз она сбежит. Молли знала, что попалась.

— Посиди со мной.

— Это приказ? — её голос звучал устало.

— Это просьба, — мягко поправил я ее.

Все ночи, когда я лежал без сна, тоскуя по ней, я умирал от желания быть рядом. Мне хотелось прижать ее к себе, но я видел, насколько хрупким было ее самообладание. Она находилась на острие ножа. Одно неверное движение, и мы оба упадем. Я уже выдвинул стул рядом с собой и ждал, пока она сядет. Молли стояла прямо, опираясь спиной на этот стул, и смотрела на меня тревожным, но изможденным взглядом.

— Разве ты не собираешься что-то сказать? Пригрозить наказать меня? Запереть меня навсегда? — потребовала она после целой минуты молчаливого обмена взглядами между нами.

— Ты хочешь, чтобы я это сделал?

Я затушил сигарету, не желая ощущать во рту дымный привкус терпких фруктов, но мне нужно было чем-то занять себя, чтобы не поддаться желанию прикоснуться к ней. Мы были далеко не одни в этом любопытном маленьком городишке. Когда я заполучу ее по-настоящему одну, дома, никакая сила на земле не остановит меня.

— Ну, я бы хотела, чтобы ты соответствовал себе. Так честнее. Ты дал мне блокнот. Ты уже прочитал мою историю? Ту часть, которая о тебе? — в ее покорных глазах появилась искра гнева.

Спасибо, блядь. Мне нужен был какой-то знак, что моя Молли находится в этом сломленной незнакомке.

— Прочитал. Это наша история? Полагаю, это история любви.

Я прочитал ее блокнот, и слова в нем навсегда запечатлелись в моей памяти.

— Я бы сказала, что это трагедия, — возразила она.

— Ну, искусство субъективно, — небрежно ответил я. — Там сказано, что тебе нравилось, когда я угрожал наказанием.