него ее теплый, манящий запах. Вцепившись одной рукой в каменную стену, чтобы не потянуться к ней, не уткнуться лицом в этот восхитительный изгиб ее шеи и не вдохнуть ее аромат, он сумел улыбнуться.

— Ты занималась сноркелингом, водными лыжами и парасейлингом. Загорала и исследовала остров. Так что, может быть, это ты расскажешь мне, какой у тебя план на сегодня?

Ее глаза сузились, и он снова ощутил предвкушение возможности сразиться с ней.

— Если бы я не знала вас лучше, я бы подумала, что вы теперь жалуетесь на то, чего раньше сами хотели от меня, ваше величество.

Он привык, что все вокруг него обходительны до подобострастия. Но не его жена. Она использовала его титул, когда была в ярости, и ей было наплевать на последствия.

Краем глаза он заметил тень, которая могла быть садовником, начинающим свою работу, и это стало оправданием для того, чтобы протянуть руку и прикоснуться к ней. Заправить выбившуюся прядь волос за ее ухо и провести пальцами по ее шее.

Ее дрожь одновременно успокаивала и заряжала его энергией. И когда она не отодвинулась, он подошел ближе.

— Может быть, я жалуюсь, — сказал он тихим голосом. — Может быть, мне надоел статус-кво, и я хочу немного изменить ситуацию.

Она сделала еще один глоток кофе.

— Изменить ситуацию… как? — спросила она с настороженностью в голосе.

Он не собирался признавать, что не знает. Не собирался признаваться, что отчаянно ищет слова. Что он собирался сделать, так это перестать бороться с этим желанием, которое пожирало его заживо.

— Достаточно основательно, чтобы я мог немного поспать ночью, — прорычал он, прежде чем быстро забрать кофейную чашку из ее руки. Он поставил чашку на стол и схватил ее в объятия.

Ее вздох коснулся его губ как раз перед тем, как он задушил его поцелуем, а затем застонал, когда она открыла свои губы. Поцелуй был твердым, глубоким и достаточно коротким, чтобы обозначить все, что он хотел. Все, что он собирался сделать с ней. И когда он отстранился так же резко, как и приблизился, он держал ее в своих руках.

— Поцелуй меня в ответ, — потребовал он хриплым, нуждающимся голосом. — Пожалуйста.

Ее руки затрепетали, и он затаил дыхание, но мгновение спустя они замерли, упершись ей в бедра.

— Здесь никто на нас не смотрит, Джавид.

— Тогда прикоснись ко мне, потому что ты этого хочешь.

Ее глаза расширились, и он снова поймал этот любопытный и дразнящий взгляд.

— Джавид… я… мы не должны…

— Наоборот, мы должны делать все, что хотим. Но не убеждай меня, Анаис. Уходи, если тебе удастся убедить себя, что ты не хочешь меня. Тогда мы оба узнаем правду.

Ее ноздри трепетали самым очаровательным образом, а розовый язык невольно скользнул по ее нижней губе.

Джавид подавил стон и заставил себя оставаться неподвижным. Время шло. Ее губы приоткрылись, дыхание стало неглубоким, красивые глаза расширились и потемнели от силы желания.

— Скажи это, Анаис, — хрипло сказал он, поняв, что не выдержит больше ни секунды. — Скажи это и дай нам обоим то, что мы хотим.

— Я не думаю…

— Может быть, тебе вообще не стоит об этом задумываться. Бери, что хочешь, моя королева. И не извиняйся за это.

Он подгадал момент, когда его предложение нашло благодатную почву.

Она заметила, как подействовала на него, когда ее взгляд опустился ниже.

Ее прекрасные глаза расширились еще больше, и он едва сдержался, чтобы не перекинуть ее через плечо и не унести. Он лишь наклонился ближе и провел языком по ее нежной шее.

И когда она прерывисто вздохнула, но не оттолкнула его, он продолжил наслаждаться нежностью ее кожи.

Раздался тихий стон, и ее рука нашла его плечо. Но как бы ему ни хотелось уложить ее на каменную террасу, он заставил себя отступить.

Когда ее глаза нашли его, он выдохнул:

— Скажи это, Анаис!

Еще одно движение ее языка по ее сочным губам. Глубокое дыхание. Затем он услышал:

— Я хочу тебя.

— Без всяких условий? — настаивал он, потому что, хотя он мог практиковать, у него тоже был предел.

— Безоговорочно, — согласилась она сексуально хриплым голосом и облизнула губы.

Он рассмеялся, поднял ее на руки и целеустремленно направился к себе. Если бы он не держал ее, он бы не почувствовал, как напряжение пронзило ее тело, как только он вошел в свою спальню. Но он почувствовал это, увидел, как ее взгляд метнулся к кровати.

Как будто нервничала.

Как будто она была… невинной?

Джавид остановился и прищурился, глядя на ее лицо. Неужели прежние любовники оставили ее настолько неудовлетворенной, что все это еще казалось ей достаточно новым?

С одной стороны, пламя незнакомой ревности, охватившее его, мешало ему думать рационально. С другой…

— Вы что-то хотите мне сказать, мадам?

В руке, которая обвила его шею, в лице, которое она подняла к нему, и во взгляде, который практически пожирал его рот, была решительная смелость.

— Ты показал мне, что мы можем объединиться в правлении. Я не отношусь к этому шагу легкомысленно, Джавид. Не разочаровывай меня.

Он был тронут ее заявлением. Восхищен ее доверием. И все же он не мог отделаться от мысли, что она что-то скрывает от него.

Джавид скоро все узнает, это пообещал он себе прямо перед тем, как вернуться к ее губам и застонать от ощущения ее вкуса. Ее теплое, податливое тело, казалось, было создано для его объятий.

Затем ее пальцы сжались на его затылке, ее ногти погрузились в его кожу в той уникальной ласке, которая сводила его с ума.

Он сумел сделать последние несколько шагов до своей кровати и опустил ее, стянул халат с ее тела и провел губами по шелковистой гладкости ее шеи, плеча, верхней части пышной груди.

Ее дыхание сбилось, когда он коснулся языком ее соска. Она вздрогнула и задохнулась, это был самый приятный звук во всей вселенной.

Жаждущий большего, он схватил тонкий материал и потянул. Ткань порвалась. Она снова ахнула, и, подпитываемый тем же первобытным инстинктом, он оттолкнулся от нее, встал на колени и разорвал всю одежду надвое.

Широко распахнутые глаза перебегали с разорванной одежды на его лицо, ее дыхание стало еще более прерывистым, когда они смотрели друг на друга.

— Ты сошел с ума, — выдохнула она, но снова облизала губы, выдавая свои истинные чувства.

— Да, я сумасшедший. Ты… — Он наклонился вперед и сжал одну грудь в руке. — Ты делаешь меня таким.

Он целовал ее тело, стремясь исследовать каждый сантиметр. К тому времени, как