– Вот что, Виктор Константинович, – сказал Романов после обычного приветствия и рукопожатия, – ситуация сложилась такая, что я временно выпадаю из повседневной работы. Вынужден сконцентрироваться на одном заказе. Сразу скажу, он нам важен не только с финансовой точки зрения, хотя таких гонораров у нас никогда не было и не будет, но и с оперативной точки зрения. Мы получим большие возможности не только в Европе, но и здесь. В этой стране. Поэтому вы уж берите все руководство на себя.

Ружинский понимающе кивнул:

– Нет проблем, Василий. Какая тебе понадобится помощь?

– Пока надо будет просветить несколько человек. Контакты, слабости. Ну, сами знаете. Затем будет видно. У нас нет никого в Питере? Начать нужно будет оттуда.

– На сегодняшний день нет. Но, если нужно, начну поиск надежных людей.

– Постарайтесь побыстрее. Это очень важно.

Перечень друзей Фабио Паола прислала ему через два дня. Пять фамилий. Четыре мужчины и одна женщина. Поскольку любовница покойного после его смерти уехала на родину в Питер (покорить Москву не получилось), он решил для начала побеседовать с мужчинами.

Итак, первый. Игорь Давыдов. Сотрудник итальянского банка «Интеза» в Москве. С Давыдовым они встретились в кафе. Ничего интересного Романов не узнал. Затем второй, третий. И только в беседе с Альберто Дацци, также работавшим в «Интезе», Романову удалось получить зацепку.

Дацци был мужчиной средних лет. Высокий, темноволосый с нервными руками, постоянно ищущими чего-то. Одет был в безукоризненный темно-синий костюм и белую рубашку. За обедом он ничего не пил, кроме бокала просеко. Романов, когда позвонил ему, представился как друг семьи Аньелли. Поэтому в течение всего обеда Дацци говорил о Фабио. Информация была интересной, но абсолютно бесполезной. Сергей Николаевич терпеливо слушал, не выказывая своего отношения к рассказу Дацци. Внезапно итальянец спросил:

– А вы часто общались с Фабио?

– Я не был знаком с ним. Я в очень близких отношениях с его дедом, синьором Аньелли.

– Это он попросил вас навести справки о Фабио?

– Нет. Я имел в виду познакомиться с Фабио и предложить ему посотрудничать в одном деле. Я опоздал и теперь просто хочу понять, как все это произошло.

– Его отправляли в годичную командировку в Петербург. Оттуда он вернулся наркоманом. И вернулся не один. С девицей, которую представил как свою невесту.

– Это она способствовала тому, что он подсел на героин?

– Этого я не знаю. Но то, что она тоже балуется наркотиком, мне точно известно.

– Что она из себя представляет?

– Внешне очень, как это точнее сказать по-русски, противная. Тощая, с очень неприятным лицом. Она в него вцепилась, как бульдог. Он ей купил квартиру в Петербурге, «феррари» розового цвета.

– Это она снабжала его наркотиками?

– Не знаю. Утверждать не берусь, но полагаю, что героин он получал от нее.

– Она была с ним, когда он погиб?

– Нет. Уезжала на несколько дней в Петербург. Хотя в последние полгода она его не отпускала от себя ни на минуту. Даже на работе. Он ее устроил в банк своей секретаршей. Не знаю, что заставило ее отъехать. Видно, что-то важное. Они должны были пожениться. А у Фабио осталась в Милане невеста, с которой он был обручен с детства. Его дед был в бешенстве. Сюда приезжала синьора Мариза. Пыталась вразумить сына. Бесполезно. Эта piscella в него вцепилась намертво. Мы все были шокированы. Что он мог найти в этой отвратительной женщине?!

Романов понимающе кивнул.

– Скажите Альберто, вы так чисто говорите по-русски…. Откуда такое знание.

– Я в Москве с трех лет. В Италии практически не жил. Отец работал в представительстве торговой палаты Италии в Москве. Я учился в российской школе.

– А вы мне можете дать координаты этой пишеллы?

Дацци достал смартфон и высветил номер. Романов записал его на свой.

– Это ее московский номер? – спросил он.

– Нет, питерский. Она сейчас живет там.

– А чем занимается?

– Ничем. Полагаю, Фабио обеспечил ее на всю жизнь.

– Последний вопрос. Как она выглядит?

– Швабра. По-русски лучше не скажешь.

Дацци достал смартфон и нашел фотографию, на которой были молодой мужчина, видимо Фабио, и тощая девица с очень неприятным лицом. «Действительно швабра», – подумал Романов. Вернувшись в офис, он первым делом зарезервировал гостиницу и взял билет на «Сапсан».

Зазвонил телефон. Романов поднял трубку:

– Слушаю.

– Ты совсем пропал, – раздался голос отца. – Не забыл еще, что у тебя старый отец, с которым нужно перезваниваться хотя бы раз в неделю?

– Я сделаю больше. Я сегодня подъеду.

– Что-нибудь интересное?

– Очень. Не исключаю, что понадобится твоя помощь.

– Жду, – кратко сказал генерал и положил трубку.

Вошел Ружинский. Он, не дожидаясь приглашения, сел напротив Василия Ильича и положил перед ним листок с телефоном:

– Это дельный хлопец. У него свой ЧОП, но работает параллельно, как детективное агентство. Есть связи в питерском угро. Мне его порекомендовал один надежный человек. Попробуй. Если не подойдет, будем другого искать.

– Я сегодня еду к отцу.

– Привет передавай.

– А вы что, давно не виделись?

– Да, уж месяца два.

Теперь ясно, почему старик позвонил. Давно не получал информацию о деятельности своего сына и своего детища. Генерал имел собственную точку зрения на перспективы разведки. В боевых операциях частные военные компании потихоньку вытесняли регулярную армию. Старик считал, что должны появиться и частные разведки, выполняющие госзаказ, как это делали военные компании. А ошибался он редко и мог надеяться, что его «Русский сыск» через несколько лет сумеет занять достойное место на рынке госуслуг.

– Виктор Константинович, – сказал Романов, – я завтра утром выезжаю в Питер. Сколько там пробуду, сказать не могу. Я вам позвоню после того, как повстречаюсь с этим парнем. Вы на всякий случай подберите еще парочку вариантов. И вот еще что, по нашим информационным каналам наведите справку об этой даме. – Он положил на стол листок бумаги. – Платите, не скупясь. Информация мне нужна будет уже завтра. Скиньте на электронку.

Генерал сидел в наушниках перед компьютером. Василий Ильич знал, что отец ползает по информационным каналам, разыскивая информацию о положении в стране и в Европе. Увидев сына, он кивнул головой на кресло слева от письменного стола и продолжал слушать. На Василия он смотрел отсутствующим взглядом, который оживился только при виде антикварной чашки Vittorio Sabadin, которую Василий Ильич купил в антикварной лавке возле пьяцца Капраника во время последней поездки в Рим. Наконец старик отложил наушники и, не поздоровавшись, взял антиквариат, достал из стола лупу и долго его разглядывал.