Стук в дверь поднял ее со стула. Через дверную филенку из матового стекла она увидела силуэт Керри и не без трепета открыла.

— Чем могу помочь, дорогая?

Она принужденно улыбнулась. Керри запросто могла поколотить того, кто сердил ее.

— Ты не видела мою Мерседес?

Селли покачала головой:

— Я видела ее недавно с тобой, дорогая. Я думала, что ты повела ее к своей матери.

Керри сморщилась от раздражения:

— Что ты тут болтаешь, старая ведьма? Я весь день занималась покупками.

«Ты весь день воровала в магазинах», — подумала Селли.

— Зачем ты мне голову морочишь? — запальчиво продолжала Керри. — Я оставила детей в квартире и вот сейчас вернулась, а Мерседес нигде нет. Я знаю, что ты даешь детям печенье и другие сладости, и еще я знаю, что ты проводишь все время, глазея в окно. Так с кем ты видела Мерседес и когда?

Селли испугалась:

— Я думала, что она с тобой. Я уверена, это была ты… Ты шла с малюткой по улице…

Последовал очень болезненный удар.

К моменту появления полиции Селли была вся в синяках. Керри и констеблю влепила оплеуху. Она всегда лезла в драку, когда ее огорчали, а сейчас ее очень огорчили. Кроме того, ей нравилось драться с полицейскими.

Кейт пристально посмотрела на девицу, вошедшую в комнату для допросов. Она знала Керри. Собственно, Керри знали все. Она являлась своего рода легендой.

Керри, толстуху с плохой кожей, никто не назвал бы хорошенькой. Еще в детстве она поняла, что может завоевать внимание мальчиков, лишь разрешая им вольности, а чтобы обратить на себя внимание взрослых, надо внушать страх. Она все время ругалась, угрозы запросто слетали с ее уст. При этом Керри гордилась собой, считая себя умной, достойной уважения и не находя ничего плохого в своем образе жизни. Теперь, за решеткой, Керри выглядела совсем скверно. Она плюхнулась на стул и настороженно уставилась на Кейт Берроуз.

— Успокойся, Керри. Мы только хотим выяснить, что произошло. Итак, ты знаешь, где твоя младшая дочь?

— Нет, блин, нет. Я искала ее, когда эта стерва Макинтир начала заводить меня…

Кейт ударила кулаком по столу:

— Я не желаю здесь больше слышать твои хамские выражения, понятно? У тебя пропал ребенок, и ты должна понимать: нам нужна твоя помощь, чтобы найти его. Я не хочу слышать рассказы о твоих соседках, ясно? Мне нужны факты, и немедленно. Если Мерседес где-то бродит одна, надо найти ее раньше, чем она попадет в беду.

Кейт выразительно посмотрела на сидевшего рядом работника опеки. Тот взял Керри за руку и ласково сказал:

— Давай рассказывай, дорогая, нам необходимо разобраться. Нельзя больше тянуть время.

Керри кивнула и задумалась.

— Начни сначала, — спокойно сказала Кейт. — Где ты сегодня была и когда видела Мерседес в последний раз?

Керри провела по лицу грязной рукой.

— Я весь день занималась покупками в Лейксайде. — Она заметила скептическое выражение на лице полицейского и нахмурилась: — Я вернулась домой около восьми часов вечера. Приехала обратно на такси, но ребенок уже исчез. Моя старшая дочь, Алиса, сказала, что она спала, а когда проснулась, Мерседес в комнате не было.

— Кому поручили присматривать за детьми?

Керри облизала потрескавшиеся губы и еле слышно ответила:

— Никому. Никто не присматривал за ними, это факт. Когда я уходила, там сидела маленькая Мэри Паркс, но она собиралась домой к пяти часам. Я хотела вернуться к этому времени, но задержалась. Мэри заперла детей в квартире и положила ключ под коврик, как обычно. Так я вошла домой.

Кейт вздохнула:

— Итак, ты оставила детей с девочкой на весь день. Сколько ей лет?

— Одиннадцать. Но она вполне взрослая, если вы понимаете, о чем я говорю.

Кейт знала, что Керри имела в виду раннее развитие и, возможно, сексуальный опыт. Это вовсе не означало настоящей взрослости, хотя сама девочка, вероятно, считала себя таковой.

— Мы скоро приведем ее сюда и допросим. Ленни Паркс, грабитель, ее отец?

Кейт ужасно переживала, что приходится запугивать Керри, но она имела большой опыт общения с подобными особами. Только посредством давления можно заставить их говорить правду.

— Ее отец знал, что она торчит у тебя на квартире вместо того, чтобы находиться в школе?

Адвокат Керри, маленький лысеющий мужчина по имени Гарри Дарт, поднял руку:

— Это не имеет отношения к делу.

Кейт улыбнулась ему:

— Возражаю. Мистер Паркс — известное лицо в этих краях, и он вряд ли спокойно отнесется к тому факту, что мы беспокоим его по поводу его любимой дочки. Я спрашиваю ради безопасности вашей подзащитной.

Кейт использовала имя Ленни Паркса, но что ей оставалось делать?

— Я не в курсе, знал ли он. Думаю, нет. Но всем известно, что ребята приходят ко мне.

Керри стала оправдываться, и Кейт почувствовала к ней еще большую жалость. Она теперь подцепила Керри на крючок и не собиралась отпускать.

— Кто мог бы забрать Мерседес? Друг, родственник или отец?

— Если честно, то я не знаю, кто ее отец, — сказала Керри, посмеиваясь с привычной бравадой. — Я просто хочу получить ее назад. — Эти слова прозвучали более искренно.

— Но у нас три свидетеля, которые говорят, что видели тебя с ней на улице за час до того, как она якобы пропала.

— Они ошиблись. Я была в Лейксайде, как я уже говорила.

— Видел ли кто-нибудь тебя там? Разговаривала ли с кем-нибудь?

Керри покачала головой:

— Нет. Но домой я приехала на такси.

— Лейксайд находится в десяти минутах езды от твоей квартиры. У тебя было достаточно времени, чтобы съездить туда и обратно за полчаса. Тебе понятно, что я имею в виду? Три человека видели тебя с ребенком, Керри. Давай смотреть фактам в глаза: ты ведь звезда в своей округе, не так ли? Будь уверена, они узнали тебя. У тебя вполне хватало времени, чтобы вернуться домой, сделать то, что задумала, и снова вернуться в Лейксайд. Можешь мне что-нибудь возразить?

Керри вытерла нос тыльной стороной руки. Затем, внезапно вскочив, она замахала руками как мельница, раздавая тычки и оплеухи всем, до кого ей удавалось добраться. Ее опекун и адвокат не стали исключением.

Началось форменное столпотворение.

Кейт вышла в коридор. Где и с кем находится ребенок, было по-прежнему совершенно непонятно.

Через десять минут Кейт вернулась в комнату. Керри немного успокоилась.

— Клянусь своими детьми, я понятия не имею, кто ее забрал и почему все думают, что это сделала я. Признаюсь, я была пьяна и плохо соображала, но я точно слонялась по Лейксайду. Воровала, блин. Вы можете меня привлечь за это, но не за причинение вреда собственным детям. Что бы обо мне ни думали, я люблю моих детей! Я никогда не причиню им вреда. Никогда! И если кто-нибудь считает по-другому, я размозжу ему голову!