Стало грустно. Она ускорила шаг, стремясь скорее пройти детскую площадку. Иногда, когда там никого не было, она садилась на качели и раскачивалась туда-сюда, но сейчас вид лесенок и горок для малышей навевал печаль. Будет ли у нее когда-нибудь своя семья? Муж, ребенок… В последнее время она, бывало, задумывалась об этом. Брат рано или поздно женится, у него будет собственная жизнь, в которой на первом месте окажутся жена и дети. И она понимала, что это правильно, это нормально. Он и так сделал для нее гораздо больше, чем она могла описать словами, без него она бы просто не выжила.

Завернув за угол дома, Аня пошла вдоль дороги по тротуару. Нужно было прошагать мимо нескольких домов, а потом пройти в переулок, где и находился небольшой, но вполне сносный супермаркет эконом-класса. Она прищурилась от светящего прямо в глаза солнца. Стоило взять темные очки, только она об этом, конечно же, не подумала. Интересно, она вообще когда-нибудь научится думать? Пнув попавшийся под мысок камешек, Она вздохнула. Андрей не звонил. Понедельник, вторник… сегодня уже среда. Хотела ли она, чтобы он позвонил? Аня не могла сказать точно да или нет, но он не звонил, и этим было все сказано.

В магазине она отказалась от соблазна взять тележку для покупок и, прихватив стандартную пластиковую корзинку, направилась в зал. Не хватало ей только получить втык от брата. Паша всегда ругался, если она носила тяжести, а ввязываться с ним в словесные баталии с самого утра Аня желанием не горела. Может, до ее прихода брат еще не проснется, но мало ли… Да и действительно не хотелось, оплатив покупки, лихорадочно соображать, каким пальцем подцепить «вон тот, десятый пакет», это не говоря уже о том, что потом нужно будет еще дойти до дома. Опуская в корзинку лоток с нарезанной ломтиками грудинкой, Аня подумала, что пора уже приступать к поискам работы. Да, морально она к этому не готова, но ждать, когда все наладится, можно очень долго. Вряд ли им с Пашей позволят забить на коммунальные платежи из-за ее внутренних переживаний и отсутствия душевной гармонии. В очередной раз навешивать все на брата было бы слишком эгоистично. Ему нужно закончить институт, нужно собственную жизнь устраивать, причем и личную тоже. Достаточно, что ради ее будущего, ради того, чтобы она получила высшее образование, он бросил собственную учебу и пошел работать. Выучил ее, на ноги поставил.

Аня подошла к полкам с хлебом и, взяв нарезной батон, посмотрела на дату производства. Вчерашний. Лучше бы был сегодняшний, но вчерашний тоже ничего. Ей-то без разницы, мягкий хлеб она не любила, а вот брат ее вкусов не разделял. Она отправила батон в корзинку и взяла половинку черного. Нарезной для Паши, а черный для себя. В овощном отделе взвесила три лимона и два больших грейпфрута. Так же, как она не разделяла любви брата к свежему хлебу, он был скептиком в отношении цитрусовых, поэтому Аня прихватила еще и связку бананов. Пусть только попробует не съесть – она эти бананы ему насильно скормит. Помидоры, огурцы, зелень…

Людей в магазине было мало. Женщина средних лет медленно бродила мимо прилавков, тщательно изучая этикетки товаров, на кассе стоял пожилой мужчина. В отделе сладостей Аня увидела молодую пару. Шатенка среднего роста была чем-то похожа на Тину – девушку брата. У Тины тоже были красивые волосы до лопаток, приятное лицо и голубые глаза. Ане она нравилась: спокойная, ухоженная, воспитанная. Училась она в одной группе с Пашей, но из-за того, что тот пропустил несколько лет, была младше. Поначалу Паша думал, что они с Аней подружатся, однако этого так и не случилось. Отношения между ними были ровные, но не более того. Порой у Ани возникало ощущение, что Тина ревнует Пашу к ней. Разговора об этом никогда не заходило, а сама Аня предпочитала данную тему не поднимать. Паша не кусок мяса, чтобы его делить, он сам вправе разобраться с кем, когда и где проводить свое время. Хотя в чем-то девушку брата она понимала. Как бы она вела себя на ее месте, Аня понятия не имела, но одно она знала хорошо: на своем месте она бы не пожелала оказаться никому.

Шатенка негромко засмеялась, и стоящий рядом с ней молодой человек приобнял ее за талию. Аня отвела взгляд. Она чувствовала себя лишней. Не только сейчас, а вообще, в принципе. Солнечный день, картинки, нарисованные разноцветными мелками на асфальте, руки молодого человека на девичьей талии… Она ощущала себя бесполезной, чужой, неправильной, будто ее, существо из другого мира, вдруг зашвырнули сюда. Случайная черная клякса на полотне, написанном яркими красками. Телефон завибрировал в кармане летних джинсов, известив о входящем СМС. Аня достала мобильник и тут же сунула его обратно: новая рекламная акция от оператора сотовой связи. Конечно, а на что она еще могла рассчитывать? У нее нет друзей, у нее нет родителей, у нее нет коллег. Кроме брата у нее вообще никого нет. И мужчины, которому она была бы нужна, у нее тоже нет, потому что такая, как она, не нужна никому. Она боится людей, и они это чувствуют, она не может раскрыться перед ними, и это они тоже чувствуют.

Пройдя вдоль холодильника с молочными продуктами, она взяла кефир, несколько творожков и пакет цельного молока. Кинула в корзинку четыре глазированных сырка. Снова увидела молодую пару. Они держались за руки и о чем-то переговаривались. Опустив голову, Аня пошла в сторону кассы. Вероятно, она никогда не сможет спокойно смотреть на чужое счастье, потому что сама вряд ли когда-нибудь испытает хотя бы десятую его долю.

Кассирша встретила ее равнодушным взглядом. Молча просканировала покупки и объявила итоговую стоимость. О том, что она не взяла из дома пакеты, Аня вспомнила, только когда кассирша вручила ей сдачу. Отсчитала несколько монеток и протянула их обратно. Заметила, что на безымянном пальце правой руки женщины тускло поблескивает тонкое колечко…

На улице по-прежнему было солнечно, настоящее лето. Аня спустилась по ступенькам и встала около заборчика, отгораживающего газон от тротуара. Тяжелые пакеты оттягивали руки, и она опустила их прямо на асфальт. Плевать, что грязно – ей нужен хотя бы глоток свежего воздуха. Теплые лучи скользили по лицу и шее, путались в волосах. В джинсах было жарко. Аня присела на забор, вздохнула и прикрыла глаза. Хотелось пить. Она пожалела, что не взяла в магазине ни сок, ни хотя бы минералку, но возвращаться не стала. Достала из кармана телефон и посмотрела на время – начало двенадцатого, а она уже чувствует себя измотанной. Мимо, весело болтая, прошагали две девочки-школьницы. На одной светлое платье, на другой – короткие шортики. Аня даже и не помнила, когда в последний раз надевала шорты вне дома. Лет в одиннадцать, наверное… Посмотрела вслед девочкам и опустила голову. Под ногами валялось множество окурков и пробок от пивных бутылок. Она только несколько раз курила после одиннадцатого класса, да и тогда это сложно было назвать курением. Давилась дымом, пытаясь втянуть его в себя, иногда заходилась кашлем, но повторяла это по несколько раз в неделю. Тратила деньги, которые брат давал на завтраки в столовой, чтобы купить новую пачку сигарет и что-нибудь из дешевого спиртного. Вкус алкоголя ей не нравился, так же, как не нравился табачный запах, но, если кому-то это помогало избавиться от боли, то ей тоже должно было помочь. Не помогло. Она пнула мыском пивную пробку и еще больше ссутулилась. Паша наверняка отругает ее за тяжелые сумки. Пускай. Если начнет свои нравоучения, она закроется в ванной, включит музыку и залезет в душ. В ванную к ней он точно заходить не рискнет, а рассуждать с самим собой о вреде тяжестей для женского здоровья не интересно.