Вероятно, общее укрепление роли капыкулу в жизни государства наложило свой отпечаток и на практику сожительства султанов с невольницами, принявшими ислам, численность которых в гареме стала быстро расти. Уже Мурад II, а за ним и его сын Мехмед II Фатих почти не интересовались своими законными женами, проводя больше времени с наложницами. По свидетельству византийского историка Г. Сфранзи, сербская принцесса Мара во время своего пребывания в гареме так и не вступила в брачные отношения со своим мужем, поэтому не существовало препятствий, мешавших ей в дальнейшем выйти замуж за последнего византийского императора Константина IX Палеолога33. По мнению М. Ч. Улучая, годы правления Баязида II (1481–1512) стали своеобразным «переходным периодом» от системы междинастийных браков к практике сожительства с наложницами34.

В дальнейшем все заметнее становится схожесть состава Эндеруна и гарема. Хотя в школе Эндеруна теоретически могли заниматься и юноши из мусульманских семей, тем не менее персонал Эндеруна в большинстве своем пополнялся за счет бывших рабов и юношей, насильственно обращенных в ислам. Равным образом персонал султанского гарема состоял из бывших невольниц, принявших ислам. Как раз в то время, когда капыкулу стали играть все более важную роль в государственной политике, в гареме появились женщины, которые могли активно вмешиваться в дела управления государством. Теоретически невольница не имела никаких прав и не могла влиять на решения своего повелителя. Не могла она и оказывать воздействие на него во имя защиты интересов определенных категорий лиц. Однако наложница, родившая наследника престола, могла стать матерью следующего султана. И в этом качестве бывшая невольница обладала возможностями для влияния не только на своего сына, но и на государственную политику в целом.

Изменившиеся принципы формирования гарема определили и другую традицию его существования, заключавшуюся в получении мужского потомства от наложниц. С середины XV в. в жизни гарема установилась традиция, согласно которой каждая наложница не могла иметь от султана более одного сына. Матери сыновей всех детей Мехмеда II и Баязида II были разными35. Принцип «одной наложнице одного сына», так же как и политика ограничения рождения детей от официальных жен из благородных семей, стал основным в репродукции османской династической семьи в конце XV – начале XVI в. Данный обычай соблюдался до правления султана Сулеймана36.

В этих условиях появление в гареме потомственных мусульманок стало рассматриваться как нарушение существующего порядка. Поэтому понятна негативная реакция султанского двора на бракосочетание юного султана Османа II и Акиле, дочери шейх-уль-ислама Эсад-эфенди, ибо оно вело к появлению в гареме девушки из уважаемой мусульманской семьи37. Единственными относительно свободными жителями гарема считались лишь дочери султанов и матери тех шахзаде, которые становились султанами.

Как социальный институт гарем османских султанов с начала своего образования претерпел существенные изменения. В первые полтора столетия с начала образования Османского бейлика и султаната в гареме его правителей наряду с их официальными женами находились также наложницы. В эпоху расширения Османского государства во дворец принимали невольниц из тех мест, где велись военные завоевания. Во время победоносных военных походов против соседних, в основном европейских, государств большое число женщин из этих стран попадало в плен. Самых красивых пленниц отбирали в султанский дворец. Остальные же попадали в гаремы других представителей правящей элиты либо продавались на невольничьих рынках.

Несмотря на сложность определения структуры гарема первых правителей Османского бейлика, можно предположить, что их жены проживали в разных местах. Например, дочь шейха Эде Бали проживала вместе со своим отцом. Другая жена Османа, возможно, жила в Биледжике. В годы правления Орхана увеличилось число его жен, возможно, и наложниц. Вероятно, не все они жили в Бурсе. После рождения сына от Орхана некоторые из них могли сопровождать своего сына, когда тот отправлялся управлять отдельными городами. Возможно, уже жена второго османского правителя Орхана, та самая, что оказывала знаки внимания средневековому путешественнику Ибн Баттуте, находилась в Изнике вместе с своим сыном38. Однако можно предположить, что практика отправления матери шахзаде вместе со своим сыном на санджаки первоначально не была целенаправленной политикой. Такая практика диктовалась исходя из необходимости сопровождения матерями своих малолетних сыновей в отдельные города-крепости. Обычно матери правителей играли объединяющую роль жен своих сыновей. Вероятно, ранняя смерть матери Орхана также способствовала раздельному проживанию жен Орхана. У нас нет также сведений о том, как часто Орхан посещал своих жен. Видимо, было много наложниц, обслуживавших жен Орхана. Вероятно, каждая из жен жила со своим обслуживающим персоналом, часть которого она привозила с собой. Некоторые из жен, вероятно, жили в Бурсе, которая считалась столицей бейлика. Возможно, большинство жен Мурада I, а также и Баязида I жили во дворце Джиханнума в Эдирне.

Отсутствие достоверных сведений о матерях детей Мурада I и Баязида I не дает возможности говорить что-либо определенное о них. Однако некоторые из них, возможно, находились в городах, в которых правителями были назначены их сыновья. Хотя совместное проживание во дворце большого количества женщин и наложниц предполагало существование определенных отношений между ними. Тем не менее невозможно говорить о наличии отдельных служб в гареме. Хотя, безусловно, существовала традиция уважительного отношения друг к другу всех жен правителя и почитания старших. Возможно, также начали появляться первые признаки выделения некоторых жен или наложниц, которые стали матерью сына правителя.

Утверждение практики проживания с наложницами, а также ограничения количества рожденных от одной наложницы сыновей наряду с другими причинами привело к увеличению числа наложниц в султанском гареме. В конце правления султана Мехмеда II общее число жительниц Старого дворца и Топкапы в Стамбуле достигло 400.

После султана Мехмеда II (Фатиха) гарем правителей, за редким исключением, состоял уже только из наложниц. Одной из причин этого является создание сильного государства под властью единого правителя, который стал абсолютным монархом. Это отразилось и на принципах формирования гарема. Отсутствие по соседству равных Османам государственных образований, с принцессами которых султаны могли бы теперь заключать браки, привлечение к государственному управлению капыкулу, абсолютизация власти султана и некоторые другие причины привели к изменению источников пополнения, структуры и состава султанского гарема.

Возможно, с увеличением количества женщин, проживавших в гареме, возникла потребность урегулирования отношений между ними. Ранняя смерть матерей султанов в XV в., которые могли иметь в гареме авторитет и власть, осложняла процесс формирования в гареме строгой иерархической структуры39. Одно из важных изменений в жизни султанского гарема произошло в 1472 г., когда он был переведен в новую столицу Османской империи. В Эдирне были оставлены некоторые жены и наложницы султана Мехмеда II, а также его сестры и некоторые другие женщины. Гарем Мехмеда II располагался в Старом дворце в Стамбуле. Согласно сведениям А.Д. Ольдерсона, в Стамбул, возможно, переехали наложницы и те жены Мехмеда II, у которых были дети. Для обучения и воспитания как детей, так и новых наложниц в гареме выбирались более опытные наложницы. Со временем они стали возглавлять различные службы в гареме.