– Все такие хорошие, прямо тошно.

– Перестань. Что на тебя нашло сегодня?

– А ты как думаешь, – раздраженно отозвался он. – По-твоему, приятно спать с этой хреновиной на ноге, а теперь еще и не выйти никуда из этого дома.

– Этого дома? – тихо переспросила Сьюзан.

– Слушай, ты меня взяла из приюта, – снизил обороты Киллиан, – дала крышу над головой и все такое, но реально, я не нуждаюсь в опекуне. Я не малолетка, который может себе напридумывать, что его новые родители – это его настоящие родители. Ты не настолько старше меня. В любых других обстоятельствах я мог бы к тебе подкатить.

– Остановись. Сейчас же.

– Зря психуешь. Тебе бы гордиться. В приюте все считали тебя реальной оторвой. Не каждый мог бы взять малолетнего кретина и поселить в своем доме. Слушай, я благодарен тебе, и все такое. Ты типа заботишься обо мне, кормишь и даже любишь, я вроде как вижу это. Но у меня своя жизнь. Через год я уеду в колледж и… Короче, я правда считаю, что нам не стоит слишком уж привязываться друг к другу.

– Я не думала, что ты так это видишь…

– Я так решил. Твоя любовь, она слишком, блин, размягчает. Когда ты меня обнимаешь или заходишь по ночам, думая, что я сплю, – я не хочу, чтобы ты меня касалась. Ты лишаешь меня сил, снимаешь с меня слой за слоем, – он выдохнул и шагнул к двери. – Короче, Сьюз, я не хочу уехать отсюда голым.

– Ты ошибаешься, дорогой. Любовь не обессиливает, напротив, она дает тебе силы. Никто не желает тебе зла. Люди в большей мере добры, чем злы. Ты должен доверять окружающим.

– А ты, – он помахал фотографией, – наоборот, должна бы поменьше им доверять. Я серьезно. Этот человек не просто так все организовал. Ему до чертиков не хотелось, чтобы кто-то узнал его настоящее имя. Лучше бы тебе послушаться его.

* * *

Даг хорошо постарался. Высота газона была выбрана идеально: так, чтобы трава могла долго хранить влагу. А срезанные пучки он аккуратно собрал в мешок.

– Привет, Даг, не стоило. Но все равно спасибо.

– Да мне все равно делать нечего. Решил вот зайти к тебе, свой я еще вчера подстриг.

– Выпьешь пива?

– С утра? Конечно, – он осклабился. – А я смотрю, в утренние часы ты посимпатичнее, чем после полуночи.

– Ты же знаешь, я плохо переношу комплименты.

– Знаю. Поэтому я тебе их и не говорю, – он фамильярно забросил руку ей на плечо. В нос Сьюзан ударил резкий запах пота. Она посторонилась.

– Продолжай в том же духе, и мы не сможем работать вместе.

– Эй, ты же не против, что я зашел, я вижу, – сказал он, но оставил ее плечо в покое. – Решил, что мужская рука в доме не помешает.

– В доме есть мужская рука, точнее две. И обе принадлежат моему сыну. Погоди здесь, я вынесу пиво.

– А вот твоя мать была рада меня видеть, – крикнул Даг ей вслед, усаживаясь на траву. – Красивая женщина, просто загляденье. Как королева.

Сьюзан вернулась с ледяной банкой «Гиннесса» и протянула Дагу. Он тут же припал к ней губами и задвигал кадыком, проглотив половину зараз. Потом отер рот и, прищурившись, посмотрел на Сьюзан.

– Ладно, признаюсь, я ведь не просто так пришел.

– Что, о чем ты?

– Я подумал, что тебе нужен рядом тот, кто не боится защитить в случае чего.

– Не понимаю, в чем дело?

– Да в общем-то ничего такого. Просто какой-то мудак звонил на станцию, сказал, чтобы ты не совалась в то дело. Ну, Питера Бергманна. Сказал, что если не перестанешь, то пожалеешь – или типа того. Но ты не бери в голову, не он первый, да? Только ты это, имей в виду: если что – я рядом. Давай, – он поднял банку.

– Погоди, мне угрожали?

– Ну угрожали, не угрожали, почем мне знать. Я разговора не слышал, мне Девин сказал, что на проходной.

– Но почему?

– Понятия не имею. Да ты не бойся, просто притормози немного. Я вообще не врубаюсь, с чего ты в это ввязалась, полиция и без тебя разберется.

– Сама не знаю. Сын тоже задает мне эти вопросы. Полиция должна разобраться, но прошло уже столько дней, а они почти не сдвинулись с места. Все это время Питер Бергманн лежит в морге, его не могут похоронить. Судя по всему, он из приезжих, австриец или немец, Ирвин сказал, что свидетели запомнили акцент.

– Кто такой Ирвин? – насупился Даг, втянув и без того худые щеки, заросшие блеклой щетиной.

– Сержант Ирвин Дэли, он расследует это дело. А я помогаю, так как в ночь, когда Питера нашли, я была там, возле пляжа.

– Слушай, Сьюзан, – он посерьезнел. – Неправильно такой тихоне, как ты, соваться в самое пекло. Мужики сами разберутся.

– Я никуда не лезу, пока я только собираю информацию. Уже удалось кое-что накопать.

– Серьезно?

– Да, Ирвин еще не знает, но то, что я нашла, должно ему здорово помочь.

– А со мной не поделишься? – А когда ответом ему было молчание, переключился: – Ну смотри, мое дело предупредить, – одним махом он допил пиво и красноречиво помотал банкой перед лицом Сьюзан, намекая на продолжение.

– Прости, Даг, я не могу прохлаждаться весь день. У меня сегодня важная встреча.

– Встречаешься с сержантом?

– Да, с ним.

– Ну бывай. Только не ходите в «Гаррис», там подают вчерашнюю рыбу. – Он нехотя поднялся и, напоследок одарив Сьюзан уже хмельным взглядом, побрел к дому. – Я зайду в ванную? Руки помыть.

Сьюзан кивнула.

Поднимаясь на крыльцо, Даг бросил на ходу:

– Эй, Сью, что за слово из шести букв, самая длинная река Ирландии?

– Шаннон, – подставив лицо утреннему солнцу, Сьюзан прикрыла глаза. Очнулась она, только когда услышала, как хлопнула калитка. Даг ушел не попрощавшись, как и пришел без приглашения.

Она обвела глазами дворик, а потом посмотрела под ноги. Пустая банка из-под «Гиннесса» и потрепанная книжка с кроссвордами так и остались лежать возле свежесрезанной и смятой Дагом травы.

Да что они все, сговорились, что ли? Киллиан, Даг – все только и знают, что давить на нее, чтобы она перестала заниматься расследованием. Почему ни у кого нет претензий к полиции? А, ну да, это их работа, они получают за это деньги. А что получает она – только пугающие звонки, недовольство сына, придирки коллеги и возмущение слушателей. Но не все нужно делать ради заработка. Ведь есть на свете вещи, которые могут просто дарить чувство удовлетворения.

Сьюзан размышляла всю дорогу до ресторана. Она увидела сержанта еще с улицы. Он выглядел нарядным в темном костюме, в тон шевелюре, и белой рубашке, на шее Сьюзан с удивлением заметила бабочку. Ирвин держал в руках меню и вел оживленную беседу с молоденькой официанткой, которая, очевидно, заигрывала с ним. Интересно, он предупредил ее, что ожидает спутницу?