Ноги сводит судорогой от сегодняшней нагрузки: беготня за конем, игра и на десерт вот этот короткий забег. Отдохну и продолжим. Заваливаюсь, чтобы отдышаться, на подушку и понимаю, что она обо что-то разорвалась при падении, и теперь пух и перья из нее полетели и сыпятся на мою голову. Да уж, это я точно никогда не забуду. Стефи смеётся надо мной, сама же отгоняя от себя белый пуховый конфетти, и, вытаскивая из моих волос перо, спрашивает:

— Пойдешь со мной купаться в озере, вождь Большой Змей?

Ромка смотрел на меня из-под полуопущенных ресниц, и я не могла понять, что он чувствовал, о чем думал. Понял ли он, что мой сексуальный опыт очень скудный? Почему-то мне не хотелось видеть его разочарования. То, что он любитель опытных женщин, умеющих доставить ему удовольствие, понятно с первого вечера в Вегасе. По обрывкам пошлых фраз, которые он развратными губами шептал мне на ухо — как мы проведем брачную ночь. А я тогда даже не все слова поняла, не догадывалась, что значит «можешь рассчитывать на кримпай, ты же моя жена!». Потом загуглила и быстро закрыла этот «кремовый пирожок», пока мама не спалила, раз двадцать проверила, почистила ли историю поиска.

Мы лежим на сломанной кровати, все в перьях, прилипающих к нашим взмокшим телам, и я рада, что успела поговорить с Андреем. Он отмахнулся, типа твоя очередная «пауза», а я сказала, что это уже не пауза, а стоп. Но ему, естественно, было не до меня, в клубе целый отряд спортивных девушек из группы поддержки. Глаза разбежались у Андрэ, нафига ему «братан» Стефи, когда он твердо уверен, что ему нужно нагуляться, а потом уж до меня очередь дойдет. Эти бабочки только сейчас мелькают, а я-то куда денусь?

Вот и гуляет твой «братан», Андрюша. Гуляет без тормозов, границ и мозгов.

— Стефи, если ты грустишь, что сломалась кровать, то не переживай, мы можем продолжить на столе, например, а уж на пате вообще такое можно вытворять, — оживился Ромка, наверное, дыхание в норму пришло, но стук его сердца под моей ладонью ещё учащенный. Или опять участился, значит, не так уж со мной и плохо ему было?

— Все разломать решил? А спать я буду в мини-баре?

— Найдем где, главное, не забудь разбудить, как я ненавижу! — строго напомнил Ромашка, и я задумалась, есть ли какая-то болезнь, как импотенция, только наоборот? Эректильная гиперактивность? Неизлечимая сексозависимость?

— Хочу купаться в озере, там звёзды отражаются, как… в Вегасе, помнишь?

Упоминание Вегаса ему почему-то не нравится, хотя ещё днём вместе смеялись над этим, а теперь опять монобровь.

— Смутно. Твои друзья уехали? — не скрывая раздражения, спрашивает Ромка.

— Да, сегодня в «Кристалл» диджей какой-то импортный будет. Подняли тебе выручку. На пару сотен погуляли и уехали, — намеренно даю ему эту информацию, если не совсем дурачок, то посмотрит, сколько по факту прошло через кассу, а сколько мимо.

— Хочу показать тебе кое-что! — вдруг оживился Рома и, стряхнув со своих взъерошенных вихров начинку подушки, спрыгнул с кровати.

Ну точно сам дьявол, откуда ещё такая выносливость? Скачет, будто только проснулся, словно это не он сегодня по полю носился как угорелый и не он только что кровать сломал, пытаясь мне массаж гланд сделать с другой стороны своим питоном. Какие гланды? Ему камеру прицепить, и можно ФГДС проводить с его шлангом.

— Давай, Стеф, наряжай свою сладкую попку! Вот эти шортики на подтяжках… — копался в моих вещах Ромка и кинул мне купальник, где вместо верха — две полоски ткани, которые он принял за подтяжки, и достал мне под него футболку. Смешной такой.

Я послушно надела купальник, намеренно медленно расправляя на груди ткань. Посмеиваясь над вытянувшиеся лицом Ромео, застывшим наполовину одетым. Ромка запустил пятерню в свою шевелюру, задумавшись на минуту, и притащил мне свою толстовку, надёжно спрятав под ней мой наряд полностью.

— Прохладно уже в майке, — отмазался Ромка, выкинув в недра гардеробного отсека мою майку, а на себя нацепил только футболку и шорты.

Я была уверена, что мы не так много времени провели в домике, но оказалось, что уже ночь, на территории ни души, тихо и так красиво. Или у меня из-за этого маньячины теперь мир другими красками играет?

А иначе почему такой приятный теплый ветер, нереально звёздное небо, мягкий шелест листвы ласкает слух и моя рука в его крепкой ладони… все имеет слишком яркий эмоциональный окрас.

Оставив меня на берегу, Ромка скрылся в хозблоке и через пару минут мчал ко мне на водном мотоцикле, уже без футболки. Прямо по лунной дорожке, поднимая брызги воды выше головы, лихо развернулся около берега, махнул мне, приглашая присоединиться.

— Есть место, куда ты свой носик еще не сунула, поехали, ревизорро!

— Кирпич забыл, Герасим, — ехидно напоминаю Ромашке, забираясь за его спину, и тащусь, обнимая этого здоровяка за голый мокрый торс.

Мышцы под моими неугомонными пальцами, бегающими по рельефному прессу, напрягаются, но Ромка виду не показывает, обернувшись, объясняет свою забывчивость:

— Должников топить невыгодно, ты мне ещё столько должна… Потом обязательно утоплю, как все отдашь.

Он что-то ещё бубнил себе под нос, но я уже не слышала, вжимаясь в его спину, наслаждаясь скоростью и красотой озера, береговой линией, где густые ивы спустили свои ветки прямо к воде плотной стеной, и удаляющимися домиками, пропадающими в лёгкой туманности, поднимающейся от воды. Сказочно красиво.

Ромка остановился около скалистой горы, и я честно пыталась понять, откуда она в этой местности: судя по небольшому размеру, она искусственно тут создана или привезена, но это же бешеные деньги! Ради чего такие затраты?

— Иди ко мне, — протянул ко мне руки Ромка, а мне в его низком голосе слышалась нежность, будто я ему не просто развлечение на пару дней, а что-то большее.

— Ножками обнимай, — тут же развеял мои подозрения похотливый Люцифер, ухмыляясь и выгибая бровь, будто по его наглым, потемневшим глазам не видно, о чем он мне бесстыже напоминает.

— Почему сюда нет доступа по суше? — спросила я, пока он шлепал по воде со мной на руках.

— Потерпи, любопытная Варвара! Пока не все сделано здесь. И не болтай об этом на базе, а то будут лазить.

— Никто не знает? И… Инга? — мне казалось, что если у мужчины и женщины такие близкие отношения, то они делятся друг с другом больше, чем с остальными.

— Она-то причем? Гришка только, это и его детище тоже. Тут другая бригада работает, специальная. Поймёшь почему.

Это же ничего не значит? Что он меня сюда привез и больше никого? Так, прочь сопливые мысли, Стефи! Он вовсе не няшка-ромашка.

В мокрых кроссах было идти очень неприятно, но разуваться и того хуже, мы шли по выщербленной в камне тропинке в какую-то пещеру.

— Сейчас согреешься, в пещере тепло, там микроклимат специальный. Ой, только вход платный! — вспомнив, обрадовался Ромка, когда мы дошли.