Выставлялись работы шести фотографов. Все, по-моему, довольно хорошие, но по-настоящему приковали мое внимание только работы третьего мастера.

Фотографии демонстрировались под общим заголовком «Спальня», что само по себе не могло не привлечь моего внимания. На фотографиях изображены лежащие в постели женщины на разных стадиях одевания или раздевания. Женщины всегда пребывали в одиночестве, но у тебя возникало чувство, будто они только что наслаждались или предвкушали предстоящее наслаждение. Девушки дремали или лежали, уютно устроившись среди подушек, или бодрствовали и в ожидании прихорашивались. Одна из женщин выглядела утомленной до изнеможения, фотография была, несомненно, сделана после полового акта. Дамы — обычные женщины, которых ты встречаешь на главной улице каждый день, и все же фотограф изобразил их таким образом, что все они выглядят сногсшибательными и сексуальными или по крайней мере спокойными и удовлетворенными. Я просмотрел проспект, который взял у двери, меня настолько заинтересовали эти фотографии, что захотелось запомнить имя фотографа. Готов был держать пари, что это мужчина, но нет. Констанс Бейкер. Она предпочла воспользоваться фамилией мужа.

Меня словно подтолкнуло. Я подумал, что это, возможно, всего лишь совпадение и фотограф просто тезка и однофамилица моей бывшей любовницы. Но разве я не слышал, что она покинула «Петерсон Уиндлупер» и переквалифицировалась на фотографа? В проспекте не было фотографии автора, но пара строк биографии укрепила меня во мнении, что фотограф и моя Грини — одно лицо. Это хорошо для нее, подумал я. Она всегда говорила, что хотела бы стать фотографом, и, черт побери, она им стала. Странно и нелогично, но я ощутил прилив гордости за нее. Ее работы были действительно хороши, и я радовался за нее, даже несмотря на то, что она была слегка чокнутая.

Хотя художественные натуры часто этим отличаются, не правда ли?

Время от времени кто-нибудь из «Петерсон Уиндлупер» упоминал Конни. То видели ее работы в рекламе, то читали рецензии на какие-то выставки, но я не размышлял по этому поводу. Я не из тех, кто много размышляет. К тому же за последние шесть лет в моей жизни произошло немало событий. Женитьба, развод, продвижение по службе, новая машина, новый дом, путешествия, новые зарубки на ножке кровати. Жизнь течет.

Однако странно, что она мать, к тому же мать довольно большого ребенка, который уже ходит в школу, а не крошечного очаровательного малыша, которого можно носить подвешенным, словно модный аксессуар. Грини стала настоящей женщиной. Та девушка, которую я знал, исчезла.

Девушки время от времени так поступают. Скучная привычка.

Я звоню Тому и спрашиваю, не хочет ли он встретиться, чтобы выпить. Он говорит, что не может — они с Дженни собираются сегодня вечером проинструктировать фотографа, который будет работать на их свадьбе. Не только девушки исчезают. Я вздыхаю и насмешливо говорю:

— А не кажется ли тебе, дружище, что это женская работа? Ты никогда не застал бы меня за подобной свадебной чепухой.

— Конечно нет, но ты едва ли можешь послужить образцом счастливой семейной жизни, не правда ли?

— Крейг, может, тоже пойдет. Мы расскажем тебе, что запланировали для холостяцкой вечеринки, — пытаюсь соблазнить его я.

Четверг, 21 сентября 2006 года

Мы с Питером не стали обсуждать мой поспешный уход из ресторана или какие-то иные обстоятельства вечера. С одной стороны, я испытывала разочарование оттого, что инцидент тщательно замалчивается, в конце концов мы оба сделали весьма значительные признания, а я считаю — то, что произносится в гневе, в шутку или когда ты пьян, часто оказывается наиболее правдивым.

Проклятая Роуз!

Питер приехал домой минут через сорок после моего возвращения. Я притворилась, будто сплю, он притворился, будто поверил в это. На следующее утро мы осторожно обходили бочком друг друга. Мы принимали душ, одевались и ели завтрак так, словно были противниками на начальной стадии игры в шахматы. Мы уклонялись, кружились и тщательно избегали искреннего контакта.

И все же нет ничего лучше, чем большое количество работы, кульминацией которой стало сражение за Нью-Йорк, и тогда домашние проблемы ушли куда-то на задний план. Мы с Миком работаем вместе, разрабатывая план действий для нового бизнеса. Многонациональная компания, основанная в Нью-Йорке, ищет партнеров, способных умножить страховые суммы пенсионного фонда своих служащих. Речь идет об огромных деньгах, и это прямое предложение. Откровенно говоря, я считаю, что мы чрезвычайно компетентная и квалифицированная команда, любой из нас может справиться с этим делом. В действительности первоначально этот бизнес-план принадлежал Мику, затем Ралф обнаружил, что клиент внес уточнения, что предпочитает «этический подход к бизнесу».

— Кто бы возражал? — колко бросила я.

Но я понимаю, что это сообщение доводится до моего сведения только потому, что «этический подход к бизнесу», грубо говоря, означает, что заказчик хочет видеть различия внутри европейской команды менеджеров. Подобного рода вещи часто заставляют компании использовать меньшинства на не слишком ответственных постах. В штате «Гордон Уэбстер Хэндл» нет чернокожей лесбиянки-инвалида (наиболее предпочтительный выбор для этического подхода), так что наибольшее различие, которое они смогли раздобыть, чтобы приложить к белому мужчине англиканского вероисповедания, была я. По крайней мере, мне приходится сесть для того, чтобы пописать.

— Мы не стали бы беспокоить тебя, но тот парнишка, чинк[10], из команды Эда уже работает над каким-то большим проектом.

— Ты имеешь в виду Рэла? Он из Малайзии, — пояснила я. Всегда знала, что Сити нельзя назвать подходящим местом с точки зрения политической корректности; меня шокировало открытие, что и с географической точки зрения — тоже.

Я согласилась помочь. Долгие часы работы в офисе или длительное молчание дома — не слишком трудно сделать выбор. Мик вел переговоры с клиентом, я же оперировала цифрами. Как я и предполагала, этот проект предоставил мне благовидный предлог избегать времени купания Ориол и угрюмого молчания Питера (просто поразительно, сколько может человек просматривать одни и те же комбинации цифр!). К тому же, задерживаясь на работе допоздна, я пришла к выводу, что Мик очень забавный (это я знала и раньше) и довольно внимательный (неожиданно!). Он никогда не забывал заказать для меня вегетарианскую пиццу, так как ближайшая служба доставки предлагает только три вида пиццы, в двух из которых основным продуктом является салями, а я ненавижу салями всеми силами души. К тому же он умный. Может, он и не лидер, но вполне может держаться наравне; многим мужчинам, с которыми мне довелось работать, это не удавалось. Порой он проявлял особый блеск, и это не могло не волновать. Когда мы представили отчет о своей деятельности Ралфу, он просиял и заявил: «Вы составили прекрасную команду, возможно лучшую в «Гордон Уэбстер Хэндл». Если клиент не предоставит нам это дело, значит, он просто сумасшедший».