– Как свидание?

Голос у Лианы сонный и недовольный. Но мне вдруг чудится, что за недовольством от прерванного сна она прячет совсем другое чувство. Уж слишком равнодушно звучит ее вопрос. Настолько равнодушно, что начинаю сомневаться в искренности такого равнодушия.

– Терпимо. Разогрей ужин.

– Ты думаешь, я буду есть остатки с твоего свидания?

Надо же, какая гордая нашлась. Она стремительно отвоевывает все новые и новые территории. Не просит робко и неуверенно воды, а отказывается есть остатки со свидания, недовольна, что меня не было и вообще, стоит тут такая… лунным светом нарисованная, идеальная. Чтоб ее. Бесит.

– Я не был в ресторане. Заехал по пути. Разогрей пожрать, а? Пока я не нажрался.

Яркий свет бьет по глазам. Пакеты с шашлыком аппетитно пахнут, часть контейнеров еще теплая. Лиана восхитительно сонная и неловкая: вместо тарелки с мясом сует в микроволновку помидоры и перцы. Я едва успеваю ее перехватить и рукой касаюсь тыльной стороны ее ладони. Она быстро отдергивает руку, и только чудо не дает мне уронить тарелку. Неловкие секунды толкучки у столешницы – и вот я уже обнаруживаю себя разогревающим мясо, а Сергеева сидит за столом, в терпеливом ожидании, подперев рукой щеку.

Ощущение, что это был ее план: свалить всю работу на меня.

Впрочем, она быстро просыпается и с аппетитом жует сочные кусочки мяса. Мне нравится наблюдать, как Лиана сосредоточенно заворачивает в лаваш кусочек мяса, помидорку и поливает все кефирным соусом. А потом ест, вся измазавшись и соблазнительно облизывает губы.

– Что это за свидание, на котором не едят? – спрашивает она.

– Мы пили вино.

– Весь день? Ты что, жмот? Взял бы из сумки мою карточку, сводил подружку в ресторан.

Она просто пытается меня поддеть, прекрасно знает, что жмоты не покупают в ресторане ужин для пленниц. И не держат их в почти королевских условиях. Хотя, наверное, они их и не похищают.

– Я фотографировал ее на берегу моря.

– Фотографировал?

Судя по выражению лица, у нее не вызывает восторга моя профессия.

– Да. Я люблю фотографировать красивых девушек.

И хочу сфотографировать тебя. Или просто… без «сфотографировать».

– Имеешь что-то против?

Пожимает плечами и… тянется к моей тарелке. Так спокойно, совершенно невозмутимо! У нее кончился кефирный соус, и она просто отобрала мой.

– Ты офигела?

– Что? – испуганно поднимает глаза.

– Ты у меня соус стащила.

– Ой… я просто белый люблю. А тебе есть красный…

Подталкивает ко мне противный жидкий кетчуп с базиликом, а сама, уворачиваясь от моей руки, быстро выливает остаток соуса в импровизированную шаурму и языком слизывает остатки.

Так. Мне надо в море.

– Не имею.

– Что? – Я моргаю.

– Ничего не имею против фотографов. Просто никогда не держала в руках фотоаппарат и не понимаю, что у вас за работа.

Хорошо. Она сама напросилась. Все равно сна нет ни в одном глазу, благодаря все еще стоящей перед глазами картине облизывания крошечного пластикового соусника.

– Пошли.

– Куда?

– К морю.

– А… – растерянно оглядывает до неприличия короткую рубашку.

– Сейчас дам. Только не делай глупостей, иначе я тебя в это самое море и окуну пару раз, для профилактики.

Но, похоже, прогулка ее будоражит. Я так и не сжег ее одежду, она хранится на самой верхней полке шкафа. Конечно, я не думал, что поведу Сергееву на прогулку, просто в чем-то ее же надо было отпускать? Приходится достать джинсы, ботинки и куртку сейчас. Пока она одевается, неловко от меня отвернувшись, рассматриваю арсенал камер и выбираю недорогую беззеркалку из последних новинок. Идеальная камера для новичка.

У моря ночью спокойно, безветренно. Идеально чистое небо с потрясающей россыпью звезд. Луна отражается в волнах, с мягким шумом они накатывают на песок. Со стороны кажется, будто это самый обычный средиземноморский пляж. И только весенние куртки свидетельствуют о северном побережье.

– То есть я правильно понимаю, что ты ведешь на пляж вторую девушку за день? – иронично приподнимает бровь Лиана.

Я вместо ответа вручаю ей камеру и достаю свою привычную зеркалку. Правда – не ту, на которую снимал Сашу. Почему-то мне не хочется, чтобы Лиана даже случайно увидела фотки рыжей.

– Я ничего не понимаю в камерах.

– Технические детали тебе не нужны. Настройки у твоей камеры идеальны для новичка. Только вытащи вспышку. И подумай, что хочешь снять.

– Не знаю. А что можно?

– Что хочешь. Только селфи фотоаппараты не снимают.

Показывает мне язык и делает несколько кадров, прислушивается к негромким щелчкам.

– Приятный звук.

Да, мне всегда нравилось это уютное «щелк-щелк». Щелк – и ты увозишь с собой кусочек моря. Щелк – и красивая девушка всегда с тобой. Щелк – и серия откровенных снимков напоминает об эротических выходных.

Мне не хочется снимать море и дом среди леса, мне хочется поснимать ее. С торчащими в разные стороны криво обрезанными волосами, в куртке, с красным носом, неловко держащую камеру в руках. Запечатлеть момент, чтобы оставить с собой память и об этой части жизни.

Хотя кто мне позволит пронести в камеру чужую фотографию? Я почти уверен, что вскоре окажусь в тюрьме. С каждой мыслью о Лиане Сергеевой я себя к этому моменту приближаю.

Она вдруг поворачивается и фотографирует меня. Хихикает, смотрит на экран и снова делает серию снимков.

– И что надеешься там увидеть?

– Думала, ты в зеркале не отражаешься и на фотках не выходишь.

– Повернись к морю и снимай, а то пойдешь домой.

– Не хочу море, – хмурится и осматривается. – А можно лес?

– Можно и лес. Идем.

Мы медленно бредем по мокрому песку наверх, к лесу, до которого остается добрый десяток шагов, когда Лиана вдруг мертвой хваткой вцепляется в мою руку и замирает на месте.

– Ой… нет… я туда не пойду.

– Почему?

– Там собака.

– Нет здесь никаких собак, территория огорожена.

– Нет! – трясет головой. – Я видела, она там пробежала. Давай пойдем домой?

– Ну а даже если собака. Ты боишься собак?

Мне хочется посмеяться над ее глупым детским страхом, но в слабом лунном свете я вижу даже не боязнь, а настоящий ужас. И смеяться уже не хочется, отчасти мне передается ее тревога. Я уже почти готов отвести Лиану в дом, когда вдруг слышу из темной части леса низкий угрожающий рык.