– А что он сможет нам сделать?

– Думаю, нечто вроде вивисекции мозга. Видимо, онспособен внедриться в наше сознание и вытянуть из его тайников всю желаемуюинформацию. После этого мы превратимся в марионеток, полностью лишенных разума.Хелл вздрогнул. Его голос был полон сдерживаемой ненависти:

– Неудивительно, что Бренн Биру оставалось тольковышвырнуть их из Галактики вон.

Наступило долгое молчание. Все было уже сказано. Растянутый,как на дыбе, Гордон стоял, прикованный к решетке цепями. Цепи больно впивалисьв руки. Сжав зубы, он следил, как за открытой дверью медленно угасает день. Впомещение пробились оранжевые лучи предзакатного солнца. Ветер шевелил золотуюлиству, картина напоминала раннюю земную осень. За деревьями статуя ЗвездногоКапитана все так же гордо взирала на городские развалины.

Перед дверью расхаживали охранники, время от временибросавшие внутрь короткие взгляды. Других движущихся деталей в поле зрения небыло…

Что же все-таки происходит? Планета, несомненно, играет взаговоре графов и магелланийцев ключевую роль. Однако это не главный центрзаговорщиков, иначе предатель Джон Оллен о ней бы не заикнулся. Ловушка,вероятно, рассчитана лишь на Гордона и его группу, но отнюдь не на весьИмперский флот. А Джал Арн говорил, что если связь прервется, именно флот будетпослан на помощь. Если так, то они с Хеллом заварили неплохую кашу. Лианнаможет гордиться!

Гордон вспомнил Лианну и их нехорошее расставание. Чтобыотвлечься от горьких мыслей, стал всматриваться в игру листьев и пятен света…

Время шло. Золотой свет тускнел. Выйдя из оцепенения, Гордонпонял, что уже наступили сумерки. Стражи нервно расхаживали взад-вперед,постепенно отходя все дальше и дальше от дверей. Видимо, у них не было особогожелания встречаться с сеньором Суссюром. В зале воцарилась уже полная темнота.Послышался легкий шорох, Гордон насторожился. Позади них в помещении что-тобыло. И это что-то медленно приближалось.

Гордон почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Тихиешаги обогнули их сбоку и слышались теперь впереди. Внезапно он увидел прямоперед собой на фоне все еще светлого дверного проема резкий профиль Шорр Кана.

– Слушайте и молчите, – шепотом приказалтот. – Прежде чем вновь взойдет солнце, вы будете мертвы. И даже хуже чеммертвы. Так будет, если я вас отсюда не выведу. А такая возможность есть.

– Но зачем вам это надо? – тоже шепотом удивилсяГордон.

– Разумеется, из-за огромной любви к нам, – ссарказмом отметил Хелл Беррел. – У него настолько чувствительное сердце,что он не способен видеть наши страдания.

– Клянусь Небом! – шепотом воскликнул Шорр Кан. –Лучше иметь умного врага, чем глупого друга! В нашем распоряжении всегонесколько минут. Потом сюда заявится этот Х'харн.

– Х'харн?

– Так именуют себя те, кого вы называетемагелланийцами. Суссюр – один из них. Если он явится сюда, вам конец. Понятно?

Оспаривать этот довод было бессмысленно, однако Гордонзаметил с сомнением в голосе:

– Но он же сильный телепат. Он должен знать, что выздесь.

В голосе Шорр Кана прозвучала нотка презрения:

– Все почему-то считают, что Х'харны всеведущи ивсемогущи. Это не ты. В некотором смысле они даже глупы. Да, их парапсихическаямощь ужасающа – но лишь тогда, когда они концентрируют внимание на одномобъекте. Более того, радиус действия этой силы сравнительно невелик. Сопределенного расстояния она быстро падает…

Гордон и сам заметил это на Тейне, но комментироватьсообщения Шорр Кана не стал. Тот оглянулся на стражей, которые по-прежнему,заметно нервничая, топтались на почтительном расстоянии от дверей, затем едваслышно продолжал:

– Действовать нужно быстро. Слушайте меня. Я живу наГранице с момента поражения Темных Миров. Я рассчитывал, что удастся посеятьсмуту среди графов, поднять одних против других. Глядишь – к моменту, когдатуман развеется, я был бы уже королем Границы… Но планы мои сорвались.Явившиеся из соседней галактики разведчики Х'харнов вошли в контакт с СинКривером и несколькими другими графами. Чтобы оправиться от сокрушительногопоражения, Х'харнам понадобилось довольно много времени, но они восстановилисилы и вновь, используя различные средства, пытаются завоевать нашу Галактику.

– Какие средства? – спросил Гордон.

– Не знаю. Сомневаюсь, что даже Син Кривер в курсе. Ноя уверен, что Х'харны в Магеллановых Облаках что-то готовят… Нечто такое,против чего Галактика будет бессильна. Не представляю, что бы это могло быть.Суссюр и еще несколько разведчиков – Х'харнов ищут союзников, чтобы заключить сними договор, расчищающий путь захватчикам. Они пообещали графам, что разделятс ними Галактику поровну. И эти кретины им верят!

– А вы нет?

– Слушайте, Гордон… Вы же меня знаете. Неужели высчитаете меня полным идиотом? Х'харны настолько негуманоиды, что старательноскрывают свои тела под покрывалами даже от ближайших союзников. Они покончат сграфами сразу же, как только перестанут нуждаться в их помощи. А что вы самидумаете об этих обещаниях?

– То же, что и вы.

Шорр Кан приглушенно засмеялся.

– Рад, что мы пришли к одинаковым выводам. Ноприходится старательно маскировать свои мысли. Если у этого проклятого Суссюрапоявится хотя бы малейшее подозрение и он прозондирует мой мозг – я пропал. Я итак у них засиделся. Давно надо было смыться отсюда, но одному не управиться скораблем. Втроем – дело другое. Вот почему я здесь. – Его шепот сталнастойчивым. – Дайте слово, что пойдете со мной, и я тотчас освобожу вас.

– Дать слово Шорр Кану? Ну и идея…

– Погодите, Хелл, – прервал товарищаГордон. – Даже если Шорр Кан задумал сыграть какую-нибудь злую шутку, хужене будет, чем если сюда заявится Суссюр поиграть с нами. Дайте ему слово. Своея даю.

– Согласен, – не очень охотно отозвалсяантаресец. – Я тоже даю слово.

Шорр Кан торопливо извлек из-под одежды тускло блеснувшийметаллический предмет. Нечто вроде серпа – тяжелый полукруглый крюк, внутренняяповерхность которого была остро отточена.

– Ключей от ваших оков у меня нет. Попробуем этим…Натяните-ка цепь, чтобы а вас не поранил ненароком.

Он обогнул Гордона и стал пилить цепь. Гордон былоиспугался, что звук привлечет стражей, но те ничего не услышали.

– Еще чуть-чуть. Если хотите…

Внезапно Шорр Кан замолчал и перестал пилить. Более того –по шороху одежды Гордон понял, что он удаляется.