их память. Они подчинили людей, превратили в своих рабов, заставили поверить, что так всегда было и всегда будет. Лишь немногие запомнили Татенен и рассказали об этом другим.

Они потеряли свой город и начали жить чужой жизнью, но Рива верила, что это еще можно исправить. Нужно только найти Татенен! Там наверняка живут другие люди, которые просто не знают, что случилось с их братьями и сестрами. Но если она доберется туда и все расскажет, они придут на помощь!

Возможно, именно этого и хотели ее родители – обрести свободу и вернуться домой. Им просто не позволили, а значит, она должна была продолжить их дело. Рива давно уже раздумывала об этом, однако решиться никак не могла. Она никогда не была в пустоши, только слышала о ней. Ей и этих слухов хватало, чтобы понять: она не справится, не выживет. Даже если ее не поймают на границе, она погибнет прежде, чем доберется до Татенена!

Но это если она будет путешествовать одна. С Дженвеном все сразу меняется, он идеальный спутник! Сильный, смелый, выносливый, а главное, знающий пустошь. У них должно получиться!

Ей хотелось, чтобы это чудесное путешествие побыстрее началось. Но разум требовал, чтобы она ждала, и Рива подчинялась. Она не стала покидать свой домик, изображая, что она скорбит – и что ей плохо. Это должно было упростить ожидание, и у нее все получилось бы, если бы в ее дверь не постучали.

Ей почему-то не хотелось открывать. Появилось только одно желание: спрятаться подальше, не произносить ни слова, сделать вид, что ее тут нет. Рива даже разозлилась на себя за это: чего она вдруг испугалась? Она ведь госпожа, ей не позволено быть слабой даже после таких испытаний. Наверняка все сообщество уже знает, что с ней случилось. Другие женщины беспокоятся о ней и хотят убедиться, что ей не нужна помощь. Немного подумав, Рива натянула то самое платье с пятнами крови и только потом открыла дверь.

На пороге стояли совсем не те, кого она ожидала увидеть. Напротив, к ней явились женщины, которых она никогда не приглашала к себе, да и теперь не хотела их появления.

Ближе всего к ней оказалась Хасма – жена Тувенега. Она была младше мужа, но все равно казалась всклокоченной старухой, только очень крепкой и очень толстой. Размер тела Хасмы увеличивался с каждым сезоном, даже тогда, когда все остальные мучились от голода. Многие шептались за ее спиной, но никто не решился открыто спросить, почему так происходит. За спиной у Хасмы маячили две ее дочери – не такие здоровенные, как их мамаша, но, похоже, стремящиеся к этому. Рива подозревала, что они сильнее многих мужчин в сообществе.

– Что вам нужно? – нахмурилась Рива.

– Мой добрый муж беспокоится о тебе, – улыбнулась Хасма. – Поэтому я обещала ему зайти и проверить, как ты, дитя.

– Я уже не дитя. Возможно, внутри меня есть дитя, и свой долг я выполнила.

– Тем более, тебе нужна помощь!

Прежде, чем Рива успела хоть что-то сказать, ее мягко, но решительно втолкнули в комнату. Дочери Хасмы, имена которых Рива не помнила, вошли за ней и прикрыли дверь.

Ничего подобного она не ожидала. Это не должно было случиться – но почему-то случилось. Теперь Рива замерла перед ними, настороженная, пытаясь понять, где именно она допустила ошибку.

Но Хасма сама дала ей подсказку. Когда она заговорила, ее голос по-прежнему звучал нежно, как у заботливой матери.

– Городская стража уже говорит о тебе, бедняжечке! Они сказали, что этот воин был так жесток к тебе, так жесток, будто ты из врагов, а не его женщина!

– Иначе и быть не могло, – холодно отозвалась Рива. Было в глазах девиц, пялившихся на нее, что-то такое, что подсказывало ей: худшее еще впереди.

– Но ты хорошо это перенесла. Охрана сказала, что ты ни разу даже не крикнула! Как же ты выдержала это так стойко?

Вот оно! Вот о чем они с Дженвеном забыли. Конечно, ей следовало бы кричать! Это было не обязательно, есть вероятность, что она и нападение перенесла бы в гордом молчании. Но раз уж она плакала, не обошлось бы и без крика.

Вряд ли охранники сами побежали к главе сообщества и все рассказали. Скорее, это Тувенег так хотел насладиться ее унижением, что сам их обо всем расспросил, да еще и с женой обсудил. А уж она сообразила, что к чему!

– Я не хочу говорить об этом, – объявила Рива. – Уйдите, мне нужно побыть одной.

– Нет, дитя, никому не нужно быть одной после такого! Мы поможем.

– Мне не нужна помощь.

– Нужна, ты просто сама этого не знаешь. Мы принесли с собой травы и лекарственные настои, они помогут тебе восстановиться.

– У меня есть все, что нужно.

– Но сама ты не увидишь всего! – настаивала Хасма. – Позволь нам осмотреть тебя. Только одна женщина поймет другую, мужчинам об этом знать нельзя! Мы убедимся, что он, воин этот, не навредил тебе там и ты сможешь выносить и родить!

– Я и так знаю, что он мне не навредил…

Но ее слова уже ничего не могли изменить, Рива чувствовала это. Хасма хотела осмотреть ее вовсе не из-за заботы. Просто она, принимавшая роды у своих дочерей, знала, как выглядит тело женщины после того, как ее взяли первый раз. Смятое платье и пятна крови могли обмануть тех, кто наблюдал со стороны, но если Хасма осмотрит ее, все встанет на свои места.

Старуха не имела права делать это. Даже если она жена главы сообщества, это не дает ей никакой власти. Но Хасма и сама об этом знала, поэтому привела с собой своих огромных дочек. Теперь они, не проронившие ни слова, двинулись к Риве.

– Оставьте меня в покое!

Бесполезно. Все в этой комнате знали, что вот-вот произойдет.

Ривой овладела паника. Она ведь только поверила, что все у нее будет хорошо! Все должно быть хорошо… И было бы, если бы эти три гадины не решили взять ее судьбу в свои руки! Неужели Тувенег так сильно ненавидит ее? Или это происки его старухи?

Она пыталась сопротивляться, но перевес сил был очевиден. Две молодые девицы повалили ее и прижали своим грандиозным весом, пока их мамаша пыталась задрать ей юбку. Хотя Хасма наверняка поняла, к чему все идет, знала, что Рива не сопротивлялась бы так отчаянно, если бы ей нечего было скрывать. Ей нужно было только доказательство…

И тогда все рухнет. Риву запрут, а потом отдадут новому мужчине, который будет не так милосерден с ней. Возможно, Тувенег даже выпросит у своих хозяев право лично наблюдать за ее позором! Или не только наблюдать?.. Возможно, этого он и хотел с самого начала,