Он вышел к пирсу, встал на его кроме и долго рассматриваллежащий на боку корабль, который для удобства с самого начала поименовалкрейсером. В самом деле, незаметно ни малейших повреждений на видимой стороне,словно некая могучая сила аккуратно положила корабль на дно, как ребенок –игрушку. Глубина – уардов сорок. Подвести понтоны, накачать их воздухом – впринципе, задача выполнимая даже для таларской техники, похожие задачи флот сблеском выполняет… правда, до сих пор поднимали только свои корабли, обычныепарусники или пароходы, не такие уж и большие. Но все равно, стоит попробовать…

Он напомнил себе, что рано загадывает. Сначала нужно ещедобраться до места, откуда он сможет командовать своими бравыми моряками,вообще добраться до суши…

Бросив последний взгляд на крейсер – чертовски хотелосьвступить в обладание столь серьезной игрушкой, – он отвернулся, направилсяк зданию в самом центре базы, которое высмотрел уже давно, с верхушки скалы. Повсей видимости, именно там должен был располагаться штаб, командование,руководство – такой уж был вид у этого трехэтажного дома с острой зеленойкрышей, высокими окнами и изящным крыльцом с затейливыми перилами.

Все вокруг было настолько нетронутым и знакомым, что онзабывал порой, где находится. Разве что «небосвод» над головой выгляделсовершенно иначе, чем на суше, а в остальном – земная твердь, разве чтосопротивление воды, когда шагаешь быстро, ощущается чуточку иначе, чемсопротивление воздуха, да башмаки при каждом шаге срывают скользкий мох…

У крыльца стояло с полдюжины легковых машин, судя по ихроскошному виду, принадлежавших старшим офицерам. Вывески не имелось, зато пообе стороны высокой входной двери из какого-то резного дерева висели два флага.Один – с горизонтальными зелено-черными, другой – светло-синий со знакомойэмблемой, окруженной золотым венком из листьев неизвестного растения.

Сварог поднялся на крыльцо. В богато украшенном вестибюлесправа стоял полированный стол с несколькими телефонами и мониторами, нодежурного за ним, естественно, не было.

Сварог мимоходом полюбовался великолепной мозаикой,покрывавшей стену справа от пола до потолка – морское сражение меж паруснымикораблями, гроздья белоснежных парусов, густые клубы пушечного дыма, желтоепламя, головы на волнах…

В вестибюле не было ни указателей, ни табличек с перечнемкабинетов или званий-должностей их обитателей, но это не так уж важно.

Старательно обойдя все три этажа здания – повсюду чистота,порядок, явственная роскошь – Сварог в конце концов спустился обратно навторой. Именно там располагалось помещение, которое после детального осмотраследовало признать приемной перед кабинетом самого важного на базе лица.

Роскошная была приемная – целых три стола для адъютантов ипорученцев, уставленные телефонами и прочими подручными приборами, вдоль однойиз стен шеренга глубоких кожаных кресел, вторая стена украшена огромнымикартинами в золоченых рамах, изображавшими батальные сюжеты или идущие воткрытом море корабли, парусные, паровые, а также не испускавшие дыма,наверняка более современные и особенно прославившиеся в истории военно-морскогофлота. Названия многих можно было без труда прочитать на борту – но они,разумеется, Сварогу ничего не говорили.

Он взялся за затейливую позолоченную ручку, и высокая дверьраспахнулась удивительно легко. Сварог с первого взгляда убедился, что именноздесь некогда имел честь обитать Самый Важный. Огромный глобус в углу,многочисленные модели кораблей под стеклянными колпаками, большой стол спозолоченными углами и резными украшениями, лежащая на нем фуражка, блиставшаяобилием золотых листьев, разлапистостью кокарды, украшенной даже полудюжинойнебольших бриллиантиков…

Многое здесь заслуживало внимания, но он в первую очередьнаправился вглубь кабинета, к огромной карте на стене, ощущая нешуточноеволнение – впервые увидел, как выглядел Талар до Шторма, какими были моря,острова и суша…

Только Диори, ледяной остров, нисколько не изменился. Всеостальное оказалось непривычным, другим. Сегур и Бран Луг исчезли, вместо них –обширная земля, причем Инбер Колбт, оказалось, и в самом деле представляетсобой устье большой реки, впадающей в море… Ага! Нет никакого пролива, окотором он думал сначала. Идти нужно и точно на полночь, вдоль бывшего берегаэтой обширной земли, где глубины вряд ли большие.

Вместо Ферейских островов и Девайкира – по одному сплошномуострову, как и на месте Бару. Зато Катайр Крофинд в прошлом, как выяснилось,был архипелагом из полудюжины островков. Темайра нет вообще, а Стагар раза втри больше. Харум – иных, совершенно незнакомых очертаний, если верить этойкарте – а почему ей нельзя верить? – некогда добрая треть континента ушлапод воду, а столь же большой кусок суши поднялся с морского дна. Присутствуютеще несколько участков суши, причем их не три, по количеству легендарныхутонувших земель, а целых пять. Одним словом, очертания и морей, и сушинастолько незнакомые, что холодок пробегает по спине, когда пытаешьсяпредставить масштабы Шторма. Тот еще катаклизм… Жуть пробирает…

Теперь он знал доподлинно, какой дорогой ему идти: забираявлево.

Можно было уходить, но любопытство пересилило – неизвестноеще, когда он сможет сюда вернуться. Старательно притворяясь перед самим собой,что им движут лишь сугубо исследовательские цели, сухие, скучные потребностиотвлеченной науки, Сварог поставил в угол автомат, снял саблю и бесцеремонноуселся в роскошное кожаное кресло за столом адмирала – кем же еще бытькомандиру такой вот базы, как не адмиралом? Даже если звания тогда были другие,он все равно адмирал, и точка…

Он рассеянно потрогал бронзовые и хрустальные безделушки –их было множество на столе, должно быть, адмиральское увлечение – наугадвыдвинул ящик стола. Стопка чистой бумаги с вытисненной золотом эмблемой военно-морскогофлота и синей надписью: «Архонт-адмирал Крагонар Диртуэн, командующий базы„Стагар“». Итак, все-таки адмирал…

Больше ничего интересного – авторучки, коробка скрепокабсолютно того же вида, к каким Сварог привык на Земле. В остальных ящиках и тогонет. Судя по всему, покойный архонт-адмирал был большим аккуратистом, деловыедокументы держал в огромном сейфе, что красуется в углу комнаты, а постороннихпредметов, не имеющих отношения к службе, в стол не складывал. Все неуставноеограничивалось безделушками на столе. Телефоны, какие-то никелированные ящички…

Поддавшись искушению, Сварог снял одну за другой трителефонных трубки – молчание, разумеется. Повозился с ящичками, что было нетакой уж головоломной задачей: достаточно положить на них руку, чтобы,благодаря известному умению, тут же узнать, как с этими устройствамиобращаться.

Первое оказалось чем-то вроде электронногоежедневника-будильника. Второе – телетайпом, связанным с Главным Штабом, вотуже пять тысяч лет как прекратившим существование. Сварог все же нажал клавишу«Прием».