Брат Карахана воскликнул:

– Это какую же тачку мне надо купить, чтобы уложить в нее две моторки, пусть и резиновые?

– Возьми «Волгу». К ней прикупи прицеп.

– Понял.

– В Курлянске, где-нибудь на окраине, желательно как можно ближе к реке Курля, сними хату. Думаю, с этим проблем не возникнет, если дашь хорошую плату. Не скупись. Полученные деньги – всего лишь командировочные расходы, так что трать по необходимости. Как устроишься, позвони мне. И жди, когда я приеду к тебе в гости! Остальное и главное обсудим при встрече в Курлянске! Ты все хорошо понял, брат?

– Да, Ваха. Я хорошо тебя понял.

– Тогда пойдем наверх, у меня джип. Найдем уютный ресторан и поужинаем.

– Я тоже не пешком сюда из Лыковской пришел. Не на джипе, конечно, но и не пешком. Завтра придется продать «девятку», а жаль, тачка попалась хорошая, особенно двигатель.

– О чем ты говоришь? О какой «девятке»? У тебя скоро будет полмиллиона евро, на них таких «девяток» целый таксопарк купить можно! Вместе с водителями и конторой!

– Ты прав, брат. Пока не могу привыкнуть, что скоро разбогатею. А поужинать? Это можно. Ты забыл, что здесь недалеко есть кабак? На списанном теплоходе?

– Верно. Забыл! Что ж, тем лучше! Идем на теплоход.

Карахан вернулся на хутор в 0 часов 40 минут среды, 21 сентября.

Поставив джип перед тем, как пойти к Есаулу, он даже не догадывался, что за ним из крайнего окна дома Каландина внимательно наблюдает помощник хозяина усадьбы. Как только Карахан скрылся за калиткой забора, Мельник извлек из кармана сотовый телефон. Нажал клавишу вызова:

– Первый? На связи «Дон»!

– Слушаю тебя, «Дон»!

– Карахан только что вернулся в усадьбу секретаря.

– Где он был и что делал, узнать не удалось?

– Ездил в Ростов, а для чего – неизвестно!

– Ясно! Жду подтверждения выхода банды Есаула из хутора. Отбой!

– До связи!

Мельников выключил телефон, убрав информацию о том, с кем вел последний разговор.

Закурил, глядя на начинающийся мелкий осенний дождь. Он любил дождь.

Москва, штаб антитеррористической службы. Среда, 21 сентября. 12.00.

Майор Полухаров возвращался со станции предстоящей отправки состава со спецвагоном. Осмотрев ангар, убедившись в том, что к нему ночью вполне можно подвести отделение, даже без автомобиля прикрытия и в условиях наблюдения за ангаром противником с близстоящих зданий, майор решил по пути на службу заехать домой. Прошедшей ночью матери стало плохо, опять пришлось вызывать «Скорую». От больницы Клавдия Николаевна отказалась, и сейчас Владимиру предстояло объехать несколько аптек, чтобы купить кучу таблеток, от которых, в принципе, толку было мало. Майор свернул на улицу к ближайшей аптеке, как сотовый телефон издал сигнал вызова. Владимир взглянул на дисплей, ответил:

– Полухаров, товарищ генерал! Здравия желаю!

– Здравствуй, майор! Где находишься? Чем занимаешься?

– Ездил на станцию отправки спецвагона, осмотрелся. Сейчас намерен прокатиться по аптекам.

– Маме не лучше?

– Хуже! Временами. Лечиться надо.

– Так давай определим ее в наш госпиталь.

– Бесполезно. Не согласится.

– Почему?

– Хороший вопрос, не согласится, и все!

– Что ж! Лечение, конечно, дело сугубо личное, сколько займет времени твое посещение аптек?

Полухаров вздохнул:

– А черт его знает!

– На 14.00 я запланировал внеочередное совещание по плану операции «Паутина»!

– Изменилась обстановка?

– Да! Не кардинально, но… в общем, все при встрече!

– Понял! В 14.00 буду в штабе!

– Хорошо! Жду.

Полухарову хватило времени в двух аптеках купить все нужные препараты для больной матери, и в 13.50 он на своей машине въехал на территорию охранной фирмы «Заслон».

Припарковав автомобиль на стоянке, командир первого отделения группы спецназа «Рокот» прошел в здание фирмы и поднялся на второй этаж, где находился кабинет руководителя службы генерала Купавина.

Секретарь, как всегда, оказалась на своем рабочем месте и с улыбкой встретила майора, к которому питала симпатию, если не сказать большего. Ольга Любомирова была не прочь, если бы Полухаров уделял ей больше внимания, но майор вел себя с довольно красивой и стройной женщиной стандартно-вежливо. Он мог рассказать анекдот, посидеть за чашкой кофе, даже цветы подарить, но… не более того. Вот и сейчас он, поздоровавшись, спросил:

– Привет, Оля, ты все хорошеешь?

– Здравствуй, Володя. Стараюсь сохранить фигуру, только… кому это нужно?

– О чем ты? Как это кому? Столько вокруг молодых, здоровых холостых мужиков, выбирай не хочу! Уверен, прояви благосклонность, и кавалер тут же окажется у твоих ног. Тем более все знают, какая ты у нас умница.

Женщина вздохнула:

– Я-то сделала выбор, вот только кавалер совершенно безразличен ко мне!

– Не может быть!

– Может, Володя, может, но… оставим эту тему, кофе будешь? До начала совещания еще пять минут.

– Не откажусь!

Майор присел на стул, спросил:

– Кто сейчас у генерала?

– Подполковник Вершинин.

– А Зуб?

– Игорь Николаевич с Абрамовым внизу. Должен подойти.

Любомирова подала Полухарову чашку кофе. В приемной появился Зубов:

– Вот так всегда! Мне, значит, только здравия желаю, товарищ майор, Полухарову – кофе. Понятно!

Владимир взглянул на друга:

– Что тебе понятно, Игорек?

– А то, кто к кому у нас неровно дышит?

Ольга неожиданно смутилась:

– Скажете тоже, Игорь Николаевич.

– Во-во! И по имени-отчеству, и на «вы»! К шефу же на «ты» и «Володя». Ясно.

– Да что вам ясно?

Зубов отрезал:

– Все!

Полухаров допил кофе, поблагодарил Ольгу, подтолкнул Зубова к двери кабинета генерала:

– Идем на совещание, понимающий ты наш.

– Пойдем, только скажи мне, Вова, отчего на тебя красивые девушки глаз кладут? Чем ты цепляешь их? Вот у меня…

– Позже об этом! Время, Игорь!