– Вот и хорошо.

Полухаров вышел из машины, зашел на КПП. Второй охранник удивленно посмотрел на него, отрываясь от журнала:

– Какие-нибудь проблемы?

Майор улыбнулся:

– Угадал! У тебя проблемы! Вернее, могут возникнуть, если сглупишь!

– В чем дело?

Полухаров выхватил пистолет, приставив его ко лбу охранника:

– Спокойно! Руки на стол!

Молодой парень, побледнев, выполнил приказ майора.

Владимир виртуозно защелкнул у него на запястьях наручники. Помповое ружье поставил в угол.

– Вот и порядок! Да ты не бойся. Никто ни тебя, ни твоего напарника не тронет. Ваша изоляция временная и вынужденная мера. А чтобы ты особо не переживал, взгляни вот на это.

Полухаров развернул перед охранником служебное удостоверение:

– Теперь понял, с кем имеешь дело?

– Так точно, понял!

Попов ввел на КПП второго охранника. Следом зашли подчиненные капитана. Полухаров указал на скованных наручниками парней:

– Как проедем, освободите их. Пусть продолжат нести службу. Но если дернутся или сделают что-то не так, разрешаю стрелять на поражение.

Подмигнув подчиненным Попова, Полухаров с капитаном вернулись в джип и въехали во двор особняка Карасева. Попов пересел в багажный отсек.

Полухаров прошел к дому. Поднялся на этаж, где находился домашний кабинет банкира.

Тот встретил майора неприветливо:

– Ну что еще за плохая новость у тебя?

– Спрашиваешь, что за новость? В принципе, их две. Начну с той, что касается твоего решения убрать меня.

Карасев изобразил изумление. Неумело изобразил. Не успел войти в роль:

– Убрать тебя? Но с какой стати?

– А с той, гаденыш, что мне стало известно о твоих делах с неким Атабеком, он же Ваха Караханов, и с известным кровавым полевым командиром Масудом!

Карасев дернулся к столу.

Полухаров толкнул его на диван:

– Не дергайся, Швабра, ты уже додергался до самого не могу.

Майор прошел к столу, открыл верхний ящик. Увидел боевой пистолет «ПМ». Спросил:

– Неужели смог бы выстрелить? Хотя о чем это я? Конечно, смог бы. Ради денег ты готов тысячи людей положить. Но твоя затея провалилась, и те отморозки, которых ты послал к моему дому вместе с Эдиком Гуагидзе и госпожой Хакимовой, уже наперегонки дают показания там, где молчать очень вредно для здоровья. Теперь вторая новость, еще более неприятная для тебя…

Говорил Полухаров, медленно выщелкивая патроны из обоймы пистолета Карасева и бросая их в карман своей куртки.

– Да, еще более неприятная для тебя. Она касается хуторов Шестовский и Васильевский Ростовской области. Ты еще отправлял меня туда в командировку. Так вот, спецназ накрыл логово Атабека-Карахана вместе с Масудом и наркотой, доставленной пятью «КамАЗами». Той наркотой, которая 22-го числа должна была прийти к подвалам-тайникам строящегося коттеджного поселка Хакимовой.

Карасев взвизгнул:

– Я не имею к этому никакого отношения.

– Да? Попробуй убедить в этом следствие.

– Ты что, собираешься сдать меня в ментовку?

– Нет! Я собираюсь передать тебя следователям ФСБ.

– Ты не сделаешь этого! Мы же учились вместе, были друзьями!

Полухаров вздохнул:

– Да, учились мы вместе. К сожалению. Скажи, Швабра, скольких людей ты загубил, сколачивая состояние, которым владеешь сейчас? И сколько ты еще готов загнать в могилу, чтобы стать еще богаче? Еще могущественнее? Тысячи? Десятки тысяч?

– Я никого не убивал, не губил. Ты не знаешь, что такое бизнес, ты не имеешь понятия, что за законы правят в нем. Сейчас выживает только сильнейший.

– Ты мне решил лекцию прочитать? Не стоит. Лучше собирайся. Кончилась твоя лафа!

Карасев дернул головой:

– Послушай, Вова! Ну зачем тебе сдавать меня? Что ты с этого заимеешь? Орден, медаль? Наркоту, как ты говоришь, перехватили, значит, она никому больше не принесет вреда. Прошу. По старой курсантской дружбе, отпусти меня. Я исчезну быстро, глазом не моргнешь. Ты же получишь два, нет, три миллиона долларов. Заберешь отсюда все, что хочешь. Дай только уйти. И никто никогда не услышит обо мне. Ты же отмажешься. Скажешь, не успел взять Карасева. И все! Все довольны. Я получаю свободу, ты – огромные «бабки», на которые сможешь жить так, как тебе не снилось. Отпусти, Володь!

Полухаров встал:

– Нет! За преступления надо отвечать. Раньше надо было думать, Швабра, и жить как большинство людей, по-человечески. А ты превратился в кровожадного хищника. Впрочем, я могу избавить тебя от мучений пожизненного заключения, от допросов, суда, одиночной камеры. Все же когда-то ты получил лейтенантские погоны. Стал офицером. А офицер всегда предпочитал смерть позору. В твоем пистолете один патрон. Даю тебе ровно одну минуту хотя бы уйти достойно. Не сможешь – окажешься в следственном изоляторе. Время пошло!

Карасев проговорил:

– Вот ты, значит, как? Что ж, спасибо и на этом.

Он прошел к столу, взял пистолет, проверил, оставил ли ему патрон бывший однокурсник. Передернул затворную раму. Приставил ствол к левой стороне груди. Затем усмехнулся:

– А ты не так умен, Вова, как я думал.

И развернул пистолет в сторону Полухарова.

Но майор ждал этого. Он выстрелил первым. Пуля вошла Карасеву в глаз. Он завалился на пол.

Владимир произнес:

– Ты ошибся, Швабра!

Достал сотовый телефон, вызвал Купавина:

– Вячеслав Юрьевич? Полухаров. С Карасевым вопрос решен. К сожалению, взять его живым не удалось. Случай!

– Случай, говоришь? Ну и ладно! Он заслужил смерть. Но учти, она будет оправданна, если ты действовал без нарушения закона.

– Мне пришлось защищаться!

– Это другое дело!

– Как ваши успехи?

– У нас порядок. Банды Масуда – Карахана больше не существует. Как и наркоты, которую мы уничтожили вместе с логовом этих ублюдков.

– Поздравляю! Один вопрос. Что делать мне? Вызывать милицию?

– Конечно! Пусть делают свое дело. А потом – к своим. У тебя будут сутки отдыха. Моим же привет. Скажи, что я тоже скоро вернусь. Вот подчистим здесь хутора, и вернусь. До встречи!

– До встречи!

Владимир вышел из дома на улицу. Вызвал наряд милиции. Еще часа три – и он увидит свою Танюшу и свою Ирину. Так что жизнь продолжается. Несмотря ни на что!