– Ну что, готова, шлюха?

– Я не шлюха! – возмутилась Марьяна.

– Еще какая шлюха! – ухмыльнулся мужчина.

Оказалось, он нарочно ее раззадоривал, и скоро девушка поняла, почему.

Митя провел ее в комнату, добрую часть которой занимала двуспальная кровать. Дорогая видеокамера на треножнике, софиты – нетрудно было догадаться, для чего все это нужно.

– Меня зовут Роман Павлович, – сказал седовласый. – Я твой режиссер, буду делать из тебя порнозвезду...

– Но я не хочу!

– Митя, что-то я не понял, – нахмурил брови режиссер.

– Слышь, сучка, ты что, припухла? Я же тебе сказал, что ты сегодня в работе!

– Но я же не думала, что это будет такая работа!

– Какая такая? Нормальная работа. Так тебя один трахнет, красиво! А после мы тебя на грязную толпу бросим. Ты этого хочешь?

– Нет, – в ужасе мотнула головой Марьяна.

После того, что с ней уже произошло, она могла поверить во все, что угодно.

– Тогда ложись! – Роман Павлович требовательно показал взглядом на кровать.

Марьяна страдальчески посмотрела на Митю:

– Пойми, я так не могу. Мне доза нужна. Это же порно, его показывать будут, вдруг моя мама увидит...

– Твоя мама смотрит порно? – удивился Митя.

– Нет... Но его смотрит мой парень...

– Я теперь твой парень...

– Да?.. Ну ладно... Ты будешь со мной спать?

– Нет.

– Тогда мне надо забыться. А то я не смогу тебе изменить...

Роман Павлович в раздумье посмотрел на Митю и в знак согласия кивнул. Марьяна ощутила себя самым счастливым человеком, когда он достал заветный шприц.

Волна кайфа замутила сознание. Марьяна легла на кровать, Роман Павлович положил перед ней журнал с голыми мужиками, шлепнул ее по заднице, и она глупо хихикнула.

– Сейчас к тебе придет сантехник, – откуда-то издалека донесся его голос. – Он увидит, что ты читаешь, и предложит тебе живую картинку. Ты немного поломаешься для приличия, а потом согласишься.

Действительно, в комнату вошел симпатичный, спортивной внешности парень, одетый в рабочий комбинезон.

Марьяна смутно понимала, что происходит. Ведь это другой мир, где грезы смешаны с реальными ощущениями. Парень поздоровался с ней, взял журнал, что-то сказал, скинул комбинезон, обнажил свой член и сразу попробовал заняться с нею оральным сексом, но Марьяна вдруг воспротивилась. Она схватила журнал, размахнулась сверху вниз и заехала парню по морде! Сантехник взвыл от боли и возмущения, а на Марьяну набросился Митя.

Но ей не хочется покоряться этому недоумку. Она захохотала, высмеивая его, назвала уродом и даже смогла оттолкнуть от себя. Но ему на помощь пришел сантехник. А откуда-то с небесной высоты до нее донесся голос режиссера:

– Давайте по второму варианту!

Это могло значить, что ее могли убить. Но если умирать, то с музыкой. Марьяна извивалась, брыкалась, лягалась, выла и кричала, но появился еще один парень, он-то и помог заломать ее. А потом сантехник изнасиловал ее. Девушке ничего не оставалось, как расслабиться... Только какое уж тут может быть удовольствие?

* * *

На Женьку сейчас тоже направлены софиты, и скачет он как угорелый под музыку собственного исполнения. Толпа в зале ему аплодирует, девчонки воют от восторга... А Марьяне никто не хлопает. Шлепки по ягодицам не в счет...

Все, сломлено ее сопротивление. И скачет она галопом под свет софитов по согласию с режиссером. Со всем отсюда вытекающим. А что делать? Не дойдешь до финала – не получишь дозу и будешь лезть на стену от дикой жажды...

И сейчас она дотянула до финала. Хорошо, что ей позволят принять душ, хоть за это спасибо.

– На сегодня хватит! – объявляет режиссер, которого она зовет в душе Козлом Павловичем. – Все, спектакль закончен, актеры могут отдыхать и готовиться к завтрашнему дню...

В такую грязь ее втоптали, что в душ хочется больше, чем уколоться. Но все-таки она торопилась помыться, чтобы поскорее попасть в свою камеру. Митя отвел ее туда, помог ширнуться и ушел. Марьяна уже пережила эйфорию кайфа и по плавной нисходящей спускалась в тихую депрессию, когда Митя появился снова. Ужин принес. Он уже знает, когда и что ей нужно.

– Слушай, дружок, может, стол мне принесете, стул... Или вы мало на мне зарабатываете?

– Можно и стол...

– А как насчет в кровать?

Марьяна пододвинулась к стенке и похлопала по освободившейся половине кушетки. После всех обрушившихся на нее безобразий ей ничего не стоило переспать с Митей. Да и была она уже с ним...

Но парень снова пожал плечами.

– Я что, тебе не нравлюсь?

– Нравишься... Даже очень, – отвел он взгляд.

– Да ты хотя бы сядь, а то стоишь как неприкаянный.

Митя подсел к ней, а она обняла его. Он не возражал, хотя и активности не проявил. Впрочем, Марьяна бы этого и не допустила. Наверное... Митя, он, конечно, урод, но хоть какая-то живая душа в этом ее подвальном одиночестве. А так хотелось, чтобы кто-то приласкал и утешил. Желательно без секса... Хорошо, если до него дойдет этот ее мысленный посыл. А то ведь самой с ним на эту тему говорить не хотелось.

– Ты ешь, – проявляя заботу, сказал Митя.

– Тебе-то какое дело? Ну, сдохну от голода, и что? Одной шлюхой больше, другой меньше...

– Да ладно тебе!

– Что ладно? Твой Роман Павлович меня шлюхой назвал. И использует как последнюю шлюху.

– Работа у него такая.

– А у тебя какая работа? Меня охранять?

– Тебя и еще там...

Марьяна уже давно поняла, что попала в притон. Послушные шлюхи живут в доме; тех, кого еще не совсем сломали, держат в подвале. Днем здесь снимают порно, вечером в работу включается бордель, клиенты идут косяком, и кто-то на всем этом зарабатывает деньги.

– Кого еще? Таких же, как я?

– Много будешь знать, скоро состаришься, – совсем не зло сказал парень.

– Издеваешься? Я и так скоро состарюсь. На наркотиках долго не протянешь. Через год старухой буду...

– Да нет, если не бодяжить, то нормально все будет...

– Что, через три года старухой стану?

– Слушай, ты есть будешь?

– А что, если я с тобой хочу посидеть? Ты сейчас уйдешь, а я одна в этой клетке останусь... Честно тебе скажу, сволочь ты, но я к тебе привыкла, – Марьяна еще крепче прижалась к парню.

– И я к тебе привык, – дрогнувшим от волнения голосом сказал Митя.

– Я тебе нравлюсь?