– Пока всё, – сказала она. – За работу.

Вскоре Райли уже смотрела из окна джета ФБР на пробегающий снизу Квантико. Ей нужно было сосредоточиться на деле, но в голову ей лезли совсем другие мысли.

Она услышала, как Билл сказал рядом с ней:

– Ты пытаешься разобраться с Райаном, не так ли?

Райли повернулась и посмотрела на него. Он с заботой смотрел ей в глаза.

– Почему ты так думаешь? – спросила Райли.

Билл грустно улыбнулся.

– Ты о чём-то очень громко молчишь, – сказал он. – Трудно не догадаться, о чём. Чутьё.

Райли улыбнулась дикому образу, возникшему в неё в мыслях.

«Громко молчишь».

Да, кажется, такое описание попало в точку. Детективные инстинкты Билла были почти такими же сильными, как у Райли. Ей не хотелось обсуждать с ним свои проблемы, но, конечно, он не позволит ей уклониться от ответа.

Для этого он был слишком хорошим другом.

– Возможно и так, – сказала она.

– Возможно? Это как-то неточно.

Райли вздохнула.

– Всё довольно точно. Он переезжает к нам.

Билл выглядел удивлённым.

– Ух ты, это большой шаг. Как всё движется?

Райли ничего не ответила. На самом деле она и сама не знала. Перед тем, как сесть на самолёт, она позвонила домой, чтобы убедиться, что всё в порядке. Габриэлла уверила её, что Райан скоро придёт и что за девочками будут хорошо приглядывать. У Райли не было причин думать иначе.

И всё же, всё казалось довольно зыбким.

– Райли, я беспокоюсь, – проговорил Билл.

– Я знаю, Билл. И у тебя есть на это полное право. Ты сделал больше, чем кто-либо иной, чтобы помочь мне пережить этот проклятый развод. И я уверена, что у тебя будет полно работы, если всё пойдёт наперекосяк на этот раз.

– Меня не это тревожит.

– Я знаю.

Пару минут они оба молчали. Единственный звук, раздававшийся в комнате, был гул моторов самолёта. Билл сжал руку Райли.

– Я всегда готов тебе помочь, – сказал он.

Затем он быстро отпустил её руку. Райли понимала, почему: они уже давно чувствовали взаимное притяжение, которое никогда не пропадало совершенно, как бы они ни старались отрицать его. Это притяжение то и дело влияло на их поступки. Райли передёргивало всякий раз, когда она вспоминала свой пьяный полуночный звонок, в котором она пыталась договориться об интимной встрече с Биллом, который в то время ещё жил со своей семьёй.

Её поражало, что их отношения – и личные, и профессиональные – пережили подобные моменты.

Потом ей пришло в голову, что она ведёт себя эгоистично. Она знала, что у Билла хватает своих проблем. Он всё ещё проживал собственный тяжёлый развод, а она давно не интересовалась его делами.

– А как ты справляешься? – спросила она.

Билл посмотрел перед собой с болью в глазах.

– Это тяжело.

Райли сочувственно взглянула на него. Она не хотела заставлять его разговаривать об этом, если он не хотел. Но она была готова выслушать.

Наконец Билл произнёс:

– Я не скучаю по Мэгги. И я уверен, что и она не скучает по мне. Между нами всё уже давно кончено. Но…

Он остановился, его переполняли эмоции.

– Она разрешает тебе видеться с мальчиками? – спросила Райли.

Если Райли помнила верно, сыновьям Билла сейчас было девять и одиннадцать лет.

– Да, она поступила по справедливости, – сказал Билл. – Но когда они приходят в мою захудалую квартирку, всё не так. Как и когда я воду их куда-нибудь – в кино, в музеи, куда угодно. Всё кажется натянутым, неестественным. Я больше не чувствую себя отцом. И это всё так недолговечно. Я не знаю, что произойдёт потом. Я не знаю… что делать.

Билл печально опустил голову. Казалось, что он на грани слёз.

Райли почувствовала желание обнять его.

Но если она это сделает, к чему это приведёт?

Вместо этого она просто сказала:

– Мне жаль.

Билл кивнул и немного собрался.

– Так или иначе, нам нужно раскрыть дело, – сказал он. – Давай подумаем о нём.

Райли и Билл достали свои блокноты, чтобы записывать мысли, которые придут им в голову во время разговора.

– У тебя есть какие-нибудь предположения? – спросил Билл. – Дети считают, что это дело рук какой-то тайной организации.

Райли улыбнулась. «Детьми» он назвал Люси Варгас и Крейга Хуанга. Она тоже испытывала к младшим агентам родительскую привязанность. Они быстро росли в профессиональном плане, во многом благодаря наставничеству Райли и Билла.

– Что ж, это было бы любопытным разнообразием, – сказала она. – Мы не часто сталкиваемся с тайными организациями убийц. Но…

Она остановилась.

– Что «но»? – спросил Билл.

– Мне кажется, что тайная организация была бы более дотошной. Например, насколько нам известно, никто из жертв не оставил предсмертной записки. Думаю, тайная организация точно бы подбросила фальшивую записку. Думаю, скорей всего мы в более знакомых водах. Богатый или бедный, могущественный или слабый – вероятней всего, мы имеем дело с самым заурядным психопатом. Что в таком случае мы можем включить в его профиль?

Билл задумчиво почесал подбородок.

Он сказал:

– Большинство убийц – мужчины. Отравительница, которую мы поймали во время прошлого расследования, была исключением. И большинство серийных убийц носят сексуальный компонент. У нас есть пять жертв – но только четыре из них женского пола.

Райли мгновенно поняла, к чему клонит Билл.

– Возможно, это значит, что убийца бисексуален, – сказала она.

Билл кивнул.

– Или так, или имеет неопределённую сексуальную ориентацию, – добавил он.

Райли какое-то время молча всё обдумывала, а затем сказала:

– Или мы можем иметь дело с ещё одним исключением – женщиной. Подумай об этом. Все жертвы, кажется, не крупного телосложения. И большинство, а может быть и все, были накачаны успокоительным перед тем, как были убиты. Это может указывать на убийцу, который недостаточно силён, чтобы совладать с жертвой.

Билл добавил:

– Накачав жертв лекарствами, женщина могла затащить их на стремянку.

Райли вспомнила гараж Пеннингтонов – единственную сцену преступления, которую ей пока удалось осмотреть.

– Насколько я поняла, Лоис Пеннингтон была повешена на потолочной балке. Скорей всего, в конюшне Уэбберов и, возможно, раздевалке в Бярсе есть похожие балки. Не очень сильный убийца – мужчина или женщина – мог подтянуть жертв с помощью верёвки.