— Смотри, — приказал он снова, — открой глаза и смотри, что мы делаем друг с другом.

Ее глаза широко распахнулись. Она увидела себя и его широкие плечи, темнеющие у нее за спиной, его длинные ноги покрывали короткие черные волоски. Она едва осознавала, что видит, поглощенная своими ощущениями, пытаясь утолить свою жажду неистовыми колебаниями бедер.

— Ты ужасный развратник, Кейд, — прошептала она.

— Я буду еще развратней, до тех пор пока ты не станешь моей целиком и полностью. Я хочу свести тебя с ума своей любовью.

— Ты уже свел меня с ума, — прошептала она, закрывая глаза и прижимаясь к нему. Страсть усиливалась. Она до боли хотела его, ее руки блуждали по его бедрам, она старалась дотянуться до Кейда, продолжая извиваться и льнуть к нему. — Кейд!

— Я хочу снова звать тебя Кэйти. Я хочу соблазнить тебя, обладать тобой всеми возможными способами, — шептал он, сжимая ее сосок, увеличивая томление. — Я мечтал о тебе.

Желание превратилось в бушующее пламя, гудящее в ее жилах.

С криком Кэтрин отпрянула от него и повернулась, чтобы прижаться к его напружиненному копью, и, обхватив его за шею, притянула к себе для нового поцелуя.

Его руки блуждали по ее ягодицам, он обхватил ее бедра и прижимал к себе, одновременно возвращая поцелуй. Их языки переплелись, стараясь проникнуть как можно глубже.

Она опустилась перед ним на колени. Ее язык плясал, кружил вокруг его напряженного орудия, и он стонал, и спутывал ее волосы, и наконец доверился ее губам.

— Ты мой, Кейд, — шептала Кэтрин, не думая, что он слышит ее. — Ты принадлежишь мне так, как никогда никому другому.

Со стоном Кейд подхватил ее, уложил на пол и перевернул на живот, продвигаясь между ее ног и осыпая поцелуями затылок и шею.

— Дай мне любить тебя, целовать и любоваться тобой. Ты красивая, Кэйти, — шептал он. Он целовал ее, двигаясь вдоль спины вниз, потом окружил поцелуями ее округлости. Потом она почувствовала его дыхание у себя на бедрах и, всхлипнув, попыталась перевернуться, чтобы поцеловать его.

— Подожди, милая, — остановил он ее. — Позволь мне любить тебя долго и медленно, пока ты не будешь готова принять меня.

— Я уже готова, — попыталась выговорить она, но слова потерялись в хриплом выдохе. — Кейд, я хочу тебя.

— Еще не так сильно, как я хочу тебя, — ответил он, покрывая поцелуями внутреннюю поверхность ее бедер и лаская языком ямочку под коленом, в то время как его руки скользнули выше. Затем Кейд уложил ее на спину.

— Кейд, у меня никого не было, кроме тебя. Я не могла. Ни разу, — призналась Кэтрин. — Ты мой единственный мужчина.

— Господь хранит нас, Кэйти, — сказал он, заключая ее в объятия и целуя с такой страстью, что по ее телу прошла дрожь и она забыла, о чем говорила. — Я буду любить тебя всю ночь, — обещал он.

Кэтрин не отдавала себя отчета, как долго длятся их ласки и поцелуи, но вот он подхватил ее на руки, чтобы отнести на постель.

— Скорее, Кейд! — поторопила она, протягивая к нему руки.

Он встал на колени между ее ног, и она увидела, что он надевает презерватив. Его орудие темнело, напряженное и готовое к действию. Она ждала Кейда с нетерпением и, обхватив его ногами, прижала к себе. Ее руки блуждали по его бедрам.

— Скорее. Иди сюда, люби меня, — выдохнула она, пристально глядя на него.

Он опустился и поцеловал ее. Его глаза были черней ночи, но в них вспыхивали молнии желания, прожигавшие темноту.

Ее сердце стучало, и она выгнулась ему навстречу, почувствовав, как горячее копье слегка надавливает на нее и затем медленно проникает внутрь. Ее крик прорвался сквозь его поцелуй.

Экстаз охватил ее. Сознание того, что Кейд в ее объятиях, увеличивало желание.

— Я ждала девять лет, — выдохнула Кэтрин. — Как я хотела тебя! Люби меня! — воскликнула она и снова поцеловала его.

— Кэйти, любимая. — Кейд медленно заполнял ее. Он двигался не торопясь и распаляя ее все больше.

Его лоб покрыла испарина, и она поняла, что он оттягивает кульминацию, чтобы продлить ее наслаждение.

— Давай, Кейд! Отпусти себя на волю! — крикнула она. Желание захватило ее.

— Желай меня так же, как я желаю тебя, — откликнулся он.

— Да! — простонала она в ответ.

— Кэйти, отдай мне всю себя, всю свою страсть, тело, сердце. Возьми меня в твою жизнь, дай нам второй шанс.

— Сейчас! — воскликнула она, чувствуя приближение апогея и освобождающий взрыв. Затем пришло облегчение, от которого по телу пробежала дрожь.

Движение его бедер ускорилось, выпады стали быстрее и глубже, и вот стон вырвался у него из груди.

— Кэйти, Кэйти, любовь моя! — закричал Кейд, прижимая ее к себе и затем опускаясь на нее в изнеможении.

Их бешеное сердцебиение и прерывистое дыхание постепенно замедлялось и возвращалось к норме. Он отвел спутанные пряди с ее лица и посмотрел ей в глаза.

— Кэйти, я мечтал об этом бессчетное количество ночей. Как же я хотел тебя!

Она смотрела на него без улыбки.

— Я тоже, Кейд. Это уже в прошлом. Забудь об этом. И я тоже забуду.

— Я счастлив забыть. — Он осыпал поцелуями ее лоб.

— Кейд, мы только что ужасно все запутали.

— Вовсе нет, — не согласился он, подпирая голову рукой и глядя на нее сверху вниз. — Переезжай ко мне.

— Подожди. Чуть помедленнее. Ты хочешь все сразу, — упрекнула она его, пробегая руками по его сильным плечам и затем запуская пальцы ему в волосы.

— Да, черт возьми, именно так. Если бы мог, я бы держал тебя голой в своих объятиях целую неделю.

Она рассмеялась.

— Это не такая уж плохая идея...

— Милая, ты даришь мне надежду!

— Мы не будем спорить сегодня. Никаких разговоров о прошлом и будущем. Только настоящее, Кейд. У нас есть эта ночь, и я хочу насладиться ею и запечатлеть ее в своем сердце, потому что мечтала о ней тысячу раз.

Кэтрин неторопливо целовала и ласкала Кейда, лежа в его объятиях в сладкой истоме.

— Давай пойдем вместе в душ, — предложил он спустя некоторое время.

Кейд встал, поднял ее и понес вверх по лестнице в ванную комнату.

— Кейд, это самая громадная ванная из всех, что я видела.

Не отрывая от нее взгляда и возбуждаясь снова, он включил воду, проводя руками по телу Кэтрин, скользя ладонями по ее влажным соскам. Она вздохнула от удовольствия, закрывая глаза и лаская его.

Они играли друг с другом под теплыми струями воды, и он восхищался ею не меньше, чем она им.

Они достигли вершины блаженства одновременно, он выкрикнул ее имя, но она едва расслышала его за стуком собственного сердца. Только когда ее дыхание и пульс успокоились, он снова поставил ее на ноги.