– В озере водится рыба?

– Папа всегда рыбачил.

– И где же здесь удочки?

– В сарае. – Она провела пальцем линию вдоль его груди. – Любишь рыбалку?

– Пару раз рыбачил вместе с отцом.

– Теплые воспоминания?

– Конечно. Нам не часто удавалось проводить время вместе.

– Почему?

– Он управлял собственной компанией и часто засиживался на работе допоздна, даже когда сотрудники уходили домой.

– Если это была его компания, почему он уходил домой?

– Не все так просто. До моего рождения отец обанкротился, потерял свой дом и много друзей. В то время моя мать попала в больницу с воспалением легких и чуть не умерла. На одной из таких рыбалок папа рассказал мне, что, когда думал, будто она не выживет, дал себе клятву: если мама поправится и они будут жить долго и счастливо, он позаботится о ней так, как она того заслуживает.

– Он винил себя в ее болезни?

– Он чувствовал ответственность за всю семью. Мама выздоровела, и к ним вернулась удача. Отец начал новое дело – финансовое кредитование – и на этот раз преуспел. Но никогда не забывал о прошлом, не позволял себе расслабляться. Его задачей было дать нам все самое лучшее.

– Даже если он не мог разделить с тобой самые важные моменты жизни?

– Я знал, что отец любит нас. Однако чем-то всегда приходится жертвовать. Нельзя иметь все сразу.

– Вы часто видитесь?

– Родителей не стало десять лет назад, папа ушел за мамой почти через месяц.

– Это, должно быть, трудно.

– Когда-то нам всем настанет черед умереть. Но лучше, если это происходит, когда тебе за семьдесят.

Он отвернулся.

Вспоминал ли он женщину, которую когда-то любил? Аманда сомневалась, что он последовал бы по стопам отца и посвятил жизнь работе, чтобы его семья ни в чем не нуждалась. Ей хотелось думать, что он бы предпочел рыбалку с сыном вместо дополнительных часов за рабочим столом.

– Хочешь пива? Бокал вина?

– Не откажусь от пива.

– Оставайся на месте. Я найду ванную, приведу себя в порядок и принесу чего-нибудь пожевать. Я возьму фонарик?

– Как хочешь.

Пока Джек отсутствовал, Аманда ерзала под покрывалом и ждала. Слышала, как звенит ошейником Чичи, когда почесывается. Она планировала заставить Джека работать руками, пока они здесь. Нарубить дров, залатать отлетевшую черепицу, отшлифовать заднюю стену, приготовить простые блюда. Делать все, что делают нормальные люди. Ее целью было подчеркнуть разницу между состоятельными людьми и теми, кто нуждается. А таких в мире было много.

Правда, сейчас заняться было нечем.

Очень скоро Джек вернулся с походным холодильником и скользнул под покрывало, поставив холодильник между ними. Они откупорили по бутылке пива. Аманда решила вернуться к разговору:

– Похоже, у тебя были хорошие родители.

– Мне повезло.

Она редко пила пиво, но сейчас оно пришлось как нельзя кстати.

– Я не пыталась узнать, кто моя биологическая мать. Не хотела вмешиваться в чужую жизнь.

– Но разве это не наоборот? Обычно биологический родитель не хочет вмешиваться в жизнь уже взрослого ребенка.

– Это непросто, но, поверь, существует множество способов разыскать ребенка, потерявшегося в системе. Если она не хочет меня знать, лучше оставить это.

– И тебе никогда не хотелось узнать причину?

– Уже нет. Прошлого не вернуть. К тому же не могу сказать, что мне было плохо, даже первые одиннадцать лет.

– Ты жила во многих семьях?

– Были две. Меня обеспечивали. Никто никогда не пытался растлить. А мне всегда чего-то не хватало. Чего-то главного. Без этого я чувствовала себя невидимой.

Временами она до сих пор так себя чувствует. Но не сейчас. Не с Джеком.

– В общем, это трудно описать.

– Ты часто так себя чувствовала?

– Всякий раз, когда это случалось, я начинала читать. Иногда одну и ту же книгу, снова и снова.

– Какая была твоей любимой?

– Когда я была совсем маленькой – «Золушка».

– Классика. Почти как твоя машина.

Она улыбнулась:

– Я мечтала о фее-крестной. Когда ночью гасили свет, я часами сидела на кровати и смотрела в окно. Тогда я думала, что достаточно веры, и все твои желания сбудутся.

– Какие?

– Я была полной застенчивой девочкой. Не могла постоять за себя. А во сне превращалась в принцессу. Моей крестной всего-то и было нужно, что взмахнуть палочкой и заставить свою магию работать.

Он улыбался.

– Ну конечно.

– Всякий раз, когда видела мышь, я закрывала глаза и желала, чтобы она превратилась в красивого белого коня. Мечтала о пышном платье из белого атласа, украшенного сапфирами. Естественно, был и принц, который опускался передо мной на одно колено и просил выйти за него замуж.

– Естественно.

– Кольцо было украшено большим бриллиантом, вокруг него танцевали рубины или жемчужины, окруженные сапфирами.

– А потом?

– Я выросла, получила степень, присоединилась к Корпусу мира.

Выражение его лица изменилось.

– Расскажи мне об этом.

– Два года я служила добровольцем в Доминиканской Республике.

– Сразу после колледжа?

– Да. Я помогала молодежи учиться, делать правильный выбор. Мы говорили с женщинами о беременности, питании. Там такая бедность и безработица. Те два года изменили меня.

– Я тоже когда-то мечтал спасти мир.

– В самом деле?

– Получил образование и собирался лететь в Африку, помогать в строительстве.

«Неужели он серьезно?»

– Джек, ты когда-нибудь рассказывал кому-нибудь об этом?

– Что? Разрушить собственный имидж?

– И все это ты делал в одиночку?

– Нет, с моей девушкой. Моей невестой. Мы собирались оставить все и начать жизнь сначала.

Аманда приподнялась на локте:

– Какой она была?

Казалось, он погрузился в воспоминания.

– Кристал была мягкой. Нежной. Изучала уголовное право. Ее отец был адвокатом, а затем стал судьей. Я не думал, что она подходила для такой работы. Никак не мог представить ее в зале суда, убеждающей присяжных в том, что тот или иной человек совершил убийство. Она была слишком нежной. Ее очень легко можно было ранить. Кри-стал полностью отдавалась своему делу.