Абдул взглянул на одного из своих командиров:

— Наверняка неизвестные знали, кто конкретно должен был к нам прилететь.

— Думаю, да!

— Может быть, в этом и кроется причина похищения съемочной группы?

— В ней может оказаться тот, за кого есть кому заплатить большие деньги?

— Почему нет? В России сейчас довольно много богатых людей.

— Но при любом раскладе мы обязаны узнать, чьих рук дело похищение русских, и отомстить похитителям за смерть наших братьев, Юнуса и Хусейна.

Абдул согласился:

— Да! Мы должны, обязаны это сделать. Значит, поступаем так! Я займусь общением с русскими, хочешь не хочешь, а сообщать им о случившемся придется, и через одного хорошего знакомого в нашем МИДе постараюсь узнать что-нибудь о Галимове. Ты вместе с Али попробуй выйти на Казима, что служит сейчас у Исмаил-Хана. Он обязан мне жизнью, а это не забывается. У Казима надо узнать, точно ли Исмаил-Хан провел захват наших гостей, кто из его людей выходил на акцию захвата и, если получится, откуда Абу узнал о прилете к нам съемочной группы канала «Экспресс плюс».

— Мне отправиться в Хандар?

— Чтобы сгнить в подвале крепости? Нет, умирать тебе рано. И самому выходить на Казима не стоит. Опасно. Тебя в отряде Исмаил-Хана знают. Опознают — убьют, после того, как допросят под пытками.

Абдулла спросил:

— Тогда каким образом выйти на Казима?

— Ты забыл, где живут семьи бойцов Исмаил-Хана?

— Ай, шайтан, это вылетело у меня из головы. Ну, конечно, семьи-то боевиков Абу в основном живут в селении Анденат.

— Да, но и туда тебе вход закрыт.

— Кого послать?

— А пошлем-ка мы в Анденат молодого Джуму! Он недавно прибился к нам, после того, как янки расстреляли автобус, в котором ехала его семья. В том числе и отец Джумы, с которым мы в свое время были дружны. Поэтому-то Джума и пришел в Баррияр, он знал, я его в беде не оставлю.

Абдулла задумался. Затем проговорил:

— А вам не кажется, что Джуму к нам специально могли заслать?

— Кто?

— Да тот же Исмаил-Хан!

— Допустим, ну и что?

— Так Джума и мог сообщить своему хозяину подробности прибытия съемочной группы.

— Мог, если бы знал об этой группе. Но он, как и большинство рядовых воинов, ничего о прилете русских не знал.

Абдулла согласился:

— Хорошо, я пошлю в Анденат Джуму. Но сможет ли он в одиночку справиться с заданием?

Абдул сказал:

— Только в одиночку, под видом бродяги, он и сможет выполнить задание. Он не привлечет внимание шакалов Исмаил-Хана. Отправим его завтра утром во вторник, а сегодня приведи его незаметно от посторонних глаз ко мне домой. Вечером. Как стемнеет. Я проинструктирую мальчишку.

— Слушаюсь, саиб!

Пока Абдул разговаривал с Абдуллой, его подчиненные осматривали местность. Они нашли множество следов, но ни один из них прямо не указывал на то, что похищение российских журналистов осуществляли люди Исмаил-Хана, в частности Хаджа Хадрияр. Собаки привели бойцов Абдула к мосту, и к балке, и к месту в просеке, где был спрятан «УАЗ» неизвестных нападавших. Абдул хотел уже отдать приказ отходить — надо было до захода солнца заняться похоронами Юнуса и Хусейна, — как от кустов, где прятались российские журналисты, раздался окрик:

— Саиб! Саиб! Кассета!

Абдул с Абдуллой переглянулись.

Бывший полевой командир громко спросил:

— Какая кассета?

Молодой афганец подошел к нему, протянул черную коробочку:

— Вот, саиб!

— Да это же кассета для профессиональной видеокамеры.

Абдулла сказал:

— А среди русских оператор. Неужели он снимал нападение на группу Юнуса?

— Это был бы неоценимый подарок. Пленка многое могла бы объяснить. По крайней мере, показать тех, кто произвел захват журналистов и убил Юнуса с Хусейном.

Абдул приказал всем возвращаться в Баррияр.

Прибыв домой, прошел вместе с Абдуллой и помощником в мужскую половину дома, затем вошел в большую комнату и приказал Али:

— Принеси сюда видеокамеру, черную, шнуры к ней, они в одной коробке.

— Слушаюсь.

Помощник удалился. Ненадолго. Вернулся с коробкой. Разложил перед японским телевизором видеокамеру, шнуры. Абдул сам подсоединил камеру к телевизору, вставил в нее кассету, отмотал пленку назад, включил воспроизведение записи. На экране сначала появились горы, окружающие Кабул.

Абдулла проговорил:

— Оператор первый раз оказался в Афганистане, решил заснять окрестности Кабула. Поле аэродрома.

Абдул воскликнул:

— Стоп!

И нажал на клавишу остановки воспроизведения.

На экране застыла фигура афганца, шедшего к ангару и смотрящего в сторону оператора.

— Да это же Хаджа-ага! Старый приятель Исмаил-Хана. Он-то что делал на аэродроме в момент прибытия туда съемочной группы? Так, Али!

Помощник откликнулся:

— Я, саиб!

Абдул приказал:

— Али! Срочно свяжись с миссией Красного Креста в Кабуле. Запроси, кто летел на их вертолете из Термеза в Афганистан сегодняшним утренним рейсом.

— А как мне представиться? Ведь с первым встречным представители Красного Креста разговаривать не будут!

— Ты прав! Тогда быстро обеспечь мне связь с Кадыром!

— Это чиновник из Министерства иностранных дел?

— Да! Быстро! Связь по спутнику!

— Слушаюсь!

Абдул поднялся с ковра, начал отмеривать шаги от стены к стене:

— Хаджа-ага! Хаджа-ага! О нем давно ничего не было слышно! Этот старый шакал очень жаден, как до денег, так и до женщин. Если Исмаил-Хан ему заплатил… но не будем торопиться.

Али внес чемоданчик с аппаратурой спутниковой связи. Передал трубку Асадани:

— Господин Кадыр слушает вас.

Абдул спросил в трубку:

— Кадыр?

— Да, Абдул! Ассолом аллейкум! Как поживаешь, друг?

— Салам, Кадыр. Спасибо, у меня все нормально, как ты?

— Я тоже, слава Аллаху, пока в порядке. Живой, по крайней мере!

— Да продлятся дни твои!

— Спасибо! У тебя ко мне дело? Я слушаю тебя!

Асадани попросил старого друга узнать все о пассажирах вертолета Термез — Кабул сегодняшнего, утреннего рейса.

— Мне в миссии Красного Креста ничего не скажут, тебе ответят. Ты же представитель официальной власти!